RT: Победа Франсуа Фийона на предварительных выборах стала для вас неожиданностью?
Тьерри Мариани (Т. М.): Если посмотреть на то, какова была ситуация месяц назад, конечно, это приятный сюрприз. Месяц назад никто во Франции не сделал бы ставку на Франсуа Фийона. Вспомните, как Жюппе уже прочили победу, а Саркози был аутсайдером. Лично я поддерживаю Фийона с начала этого года, потому как считаю, что именно у него самые твёрдые убеждения. Кроме того, он не впадает в крайности, оставаясь при этом заметной фигурой. Первый тур в самом деле стал неожиданностью. Я ожидал увидеть его во втором туре, но не с таким перевесом.
RT: Почему средства массовой информации представляли Франсуа Фийона аутсайдером перед первым туром?
Т. М.: Я считаю, это происходит потому, что зачастую СМИ во Франции следуют чьим-то указаниям. Почему Франсуа Фийон — это сюрприз для нас? Потому что это в каком-то смысле голос правых французов, которые обычно молчат и не поднимают никакого шума, не протестуют, не впадают в крайности, которые живут в провинции, или даже в Париже — но они молча вкалывают, они не привлекают внимания. И ещё я думаю, что Саркози немного утомил своей манерой.
И Ален Жюппе разочаровал. Сначала казалось, что он являет собой альтернативу Николя Саркози, но во время кампании можно было наблюдать, как многие постепенно меняли своё мнение и в конечном итоге сказали: «У него есть хорошие качества, но это не тот уровень, которого мы ждали». Параллельно с этим Франсуа Фийон потихоньку уходил в отрыв, потому что именно он больше всего работал над своей программой. Его можно во многом упрекнуть, но он не раз проявлял твёрдость в разных вопросах. Позвольте напомнить, что он сейчас единственный, кто призывал голосовать против Маастрихтского договора вместе с Паскуа и Сегином. При том, что все остальные только и твердят: «Европа, Европа, Европа!», как будто это религия. Франсуа Фийон, ещё будучи премьер-министром Николя Саркози, первым осмелился заявить, что Франция находится в состоянии банкротства — и это вообще было их первое разногласие с Саркози. Учитывая всё, что я сказал выше, французам нужен был кто-то, кто бы мог их представлять в рядах правых, человек твёрдых убеждений и, я бы сказал, спокойный, уравновешенный. Мне кажется, Франсуа Фийон как раз такой.
RT: Можно ли сказать, что после избрания Трампа и брексита, мы опять видим неэффективность опросов?
Т. М.: Во-первых, выиграны только предварительные выборы. Ещё предстоит выиграть самую главную битву: посмотрим, что будет через несколько месяцев. Можно ли это назвать провалом опросов? Да. Кроме того, это доказывает, что невозможно ничего выиграть заранее.
RT: Кому выгодны эти негативные прогнозы?
Т.М.: Никому. Думаю, это также свидетельствует о том, что даже в самый последний момент люди могут поменять своё мнение. Что касается предварительных выборов — здесь я единственный раз выскажусь в защиту институтов опроса общественного мнения — они на самом деле не ошиблись. В действительности, мы видели в течение последних двух недель что-то вроде опьянения. Фийон вдруг стал набирать в эти две недели: 14, 15, 18, 20, 25, 28… А что показывали опросы вечером в день выборов? Они показывали, что Саркози, Фийон и Жюппе шли рядом с почти равным результатом. Ну разве только возникло какое-то ощущение эйфории в непривычном смысле. И Фийон окончательно ушёл в отрыв. То есть опросы всё-таки выявили, что за последние 10 дней наметилась ощутимая тенденция в пользу Фийона. Просто они не смогли измерить глубину, масштаб этой тенденции.
RT: Почему в течение недели, предшествующей первому туру, практически все СМИ были против Франсуа Фийона?
Т. М: Потому что у Фийона нет ничего, чтобы понравиться определённому слою. Он защищает традиционную Францию, он человек, который не любит ток-шоу и передачи, в которых юмор смешивают с политикой. Он скорее представляет католическую Францию, традиционную страну, которая гордится совей историей. Знаете, если хотите быть популярным, это решается просто: говорите, что Франция — это мультикультурная страна, где всем найдётся место, где преступники становятся жертвами, и французы, которые жили здесь всегда, обязаны с этим смириться. В противном случае их объявят ужасными реакционерами и фашистами. Тогда вам везде будут рукоплескать.
RT: Так значит, избрание Франсуа Фийона — это бунт против истеблишмента прессы?
Т.М.: Это свидетельствует о том, что что французские правые придерживаются прежде всего традиционных взглядов, и что они хотят в каком-то смысле вернуться в истокам. Это напоминает взгляды Жоржа Помпиду. Во Франции слишком часто забывают о Помпиду: считается, что был Шарль де Голль и Франсуа Миттеран. Я не считаю, что это люди одного уровня; мы забываем, что между ними ещё был Жорж Помпиду, великий президент. Это он, подняв Францию на индустриальный уровень, сделал так, что мы можем вести равную игру с Германией. Но Помпиду не участвовал в ток-шоу, в коктейльных вечеринках. Это был скромный человек. Франсуа Фийон напоминают мне его. Это серьёзно и это означает возврат к определённым традиционным ценностям, которые себя оправдывали.
RT: Что ждёт Республиканскую партию после всех внутрипартийных конфликтов и оскорблений, что мы видели во время этих предварительных выборов?
Т.М.: Предварительные выборы прошли хорошо. Мы не пересекли жёлтую линию. Да, имели место две или три конфликтные ситуации. Но посмотрите на дебаты 24 ноября — всё было в рамках дозволенного. В главных вопросах мы единодушны. Но люди разные. Что касается основных пунктов программы — здесь нет серьёзных разногласий, кроме как по вопросам внешней политики. Это единственный пункт, в котором действительно есть расхождение: например, между тем, что предлагал Ален Жюппе и тем, что предлагает Франсуа Фийон. В отношении Сирии и России есть разногласия. Касательно всего остального, какие ещё есть противоречия? Один говорил, что надо сократить 400 тыс. чиновников, другой называл цифру в 500 тыс. Всё же существует ещё идеология, которая ускорит «заживление ран» в крыле правых, и эти раны не будут глубокими. Следующие четыре недели будут настоящим праздником, мы увидим противостояние президента республики и его премьер-министра, а также борьбу министров. Честно говоря, то, что вы увидели в стане правых — это ничто по сравнению с тем, что вас ожидает во время предварительных выборов социалистов. Думаю, это будет увлекательное представление.
RT: Как вы считаете, сможет ли Франсуа Фийон победить Эммануэля Макрона и Марин Ле Пен во время этой президентской кампании?
Т. М.: Думаю, вы ошибаетесь насчёт Эммануэля Макрона, он не пройдёт первый тур. Это будет то же самое, что с Аленом Жюппе во время кампании — он быстро сдуется. Кто такой Эммануэль Макрон? Это банкир Ротшильда, который прошёл через все институты. Потом, в течение двух с половиной лет, он был советником президента республики по вопросам экономики. В течение года он занимал должность министра. То есть он несёт ответственность за все экономические показатели. Единственная его заслуга состоит в том, что он предал человека, который привёл его на вершину. Этот персонаж не вызывает у меня симпатии. Я придерживаюсь мнения, что в политике нужно уметь хранить верность. Эммануэль Макрон напоминает мне о том периоде, когда 10 лет назад нам все объясняли, что нас ждёт с Домиником де Вильпеном — умным, замечательным, воспитанным человеком, но который при этом одиночка, у которого нет принципов в политике, и который в конце концов так и остался один.
RT: А что насчёт Марин Ле Пен?
Т.М.: Марин Ле Пен — более серьёзный кандидат, но думаю, что кандидатура Франсуа Фийона — это худшее, что могло с ней случиться. Это человек, никогда не имевший проблем с законом, и чьи убеждения всегда были понятны. Велика вероятность того, что Марин Ле Пен пройдёт во второй тур, потому что левое крыло совершенно разобщено. Но мне кажется, удачно выступив в первом туре, она не имеет никаких шансов выиграть второй.
RT: То есть, вы полагаете, что у кандидатов от левых нет никаких шансов?
Т. М.: Я считаю, это абсолютно невозможно сегодня — чтобы представитель левого крыла оказался во втором туре, если только они все каким-то чудом не придут к согласию. Но левые редко бывают христианами, и они не слишком верят в чудо. Кроме того, умер Фидель Кастро. И это плохой знак для левых.