Ирина Буторина — профессор Санкт-Петербургского политехнического университета, специалист в области чёрной металлургии и экологических проблем металлургического производства. До переезда в Россию она жила и преподавала в Мариуполе. Её дом располагался в полутора километрах от комбината «Азовсталь». По словам специалиста, она не раз водила своих студентов на предприятие, чтобы познакомить их с металлургическим производством. В интервью RT Ирина Буторина рассказала об истории «Азовстали» и её особенностях.
— «Азовсталь» — один из многих комбинатов, построенных советской властью в начале становления СССР. Он имеет какие-то особенности?
— В Советском Союзе всё строилось по единым госстандартам. Проектировал заводы центральный московский институт «Гипромез», а его филиалы на местах только дублировали и расширяли проекты. Поэтому «Азовсталь» мало чем отличается от всех остальных предприятий подобного плана в металлургической отрасли.
«Азовсталь», когда её заложили в 1929 году, задумывалась как Южная Магнитка. В 1933-м задули первую домну. В начале комбинат делал просто чугун, а потом появился мартеновский цех для производства стали, прокатные цеха — рельсобалочный и крупносортный (для проката строительного профиля). Рельсобалка должна была производить рельсы для железных дорог, в первую очередь для сибирских магистралей, таких как БАМ.
Рельсы — это то, что отличало завод «Азовсталь» от других металлургических комбинатов. Затем, в 1960-е годы, был заложен прокатный стан 3600. Проект был осуществлён в рамках сотрудничества стран Варшавского договора и позаимствован у Чехии. Стан катал толстолистовой металл для нужд машиностроения, в первую очередь судостроения. Потребителями продукции «Азовстали» был весь Советский Союз и дружественные страны.
— Когда говорят о комбинате «Азовсталь», всегда упоминают и завод имени Ильича. Он построен раньше?
— На месте, где сейчас находится «Азовсталь», ещё в конце XIX века хотела построить завод бельгийская компания «Никополь и Провиданс». В Мариуполе до сих пор жива легенда, что её представители долго поили членов Государственной думы в ресторанах Петербурга, добиваясь от них разрешения построить завод на месте сегодняшней «Азовстали», но из-за розы ветров, которая несла бы выбросы завода на город, Дума отклонила их просьбу и предложила для строительства площадку за городом. В 1896 году началось строительство металлургического завода, который при советской власти получил название «ММК имени Ильича». Он специализировался на выпуске стального листа.
Советский Союз в годы первых пятилеток остро нуждался в стальном прокате, в связи с этим никто не стал раздумывать над розой ветров. И в итоге «Азовсталь» стал источником тяжёлого экологического бедствия для города, так как преобладающие в Приазовье восточные ветры стали накрывать город заводскими выбросами.
— Сейчас, когда проходит спецоперация на «Азовстали», всех беспокоит вопрос, существуют ли там такие тоннели, в которых можно скрываться?
— Бомбоубежища должны были быть: все наши предприятия и наши дома, строившиеся в сталинские времена, имеют бомбоубежища. Это не секрет. Раньше вообще ничего не строили без них. Говорят, что на «Азовстали» есть подземный тоннель, который соединяет комбинат с заводом Ильича. Предприятия стоят друг от друга далеко, через реку Кальмиус. Думаю, километров пять между ними есть, но все говорят, что тоннель существует.
А вот то, что под «Азовсталью» есть ещё и подземный город, я утверждать не могу. Хотя большие подземные пространства точно имеются. На всех металлургических комбинатах коммуникации всегда проходили под землёй. Существуют огромные газоходы для эвакуации больших объёмов дымовых газов. Это сложенные из огнеупорного кирпича тоннели — как в старых городах канализация.
— Транспортёры, которые подают сырьё в домны, тоже утоплены ниже нулевого уровня?
— На разных заводах всё устроено по-разному, но на «Азовстали» точно утоплены. Сама не раз водила туда студентов. Поэтому скрываться там можно очень долго. В брежневские годы практически впритык к «Азовстали» настроили домов — пятиэтажек и девятиэтажек. Все они построены при Советском Союзе — жильё при Украине не строилось. Теперь дома разрушены. Ночью туда по подземным переходам с завода выбираются боевики и устраивают засады. Днём микрорайон зачищают, а потом всё повторяется. Как за бандитами уследишь? Там же развалины сплошные.
— Во время Великой Отечественной войны завод был разрушен. После войны его восстановили. Как это происходило?
— Когда пришли немцы, город был взят с ходу. Они даже захватили Горисполком, который в это время заседал и думал, как спасать город. Немцы взяли в плен руководство Мариуполя и в центре города в сквере расстреляли, там же они и похоронены в братской могиле. «Азовсталь» и завод Ильича достались фашистам в рабочем состоянии. Но потом мариупольские подпольщики взорвали систему водоснабжения предприятия и очень долго немцы возились с её восстановлением.
А вот назад советские войска немцев уже выбивали, но гитлеровцы успели подорвать домны. После освобождения комбинат довольно быстро восстановили, и он работал вполне нормально уже к концу 1940-х годов. Но сейчас, я думаю, возиться с восстановлением завода не стоит.
— Почему? Вы считаете, что восстановление комбината будет слишком затратным?
— Ещё в 1980-х экологи пришли к выводу, что комбинат надо снести и сделать на его месте город-сад — сплошную береговую курортную зону. Но тогда возникал вопрос: как можно снести целый завод? А теперь его уже почти снесли в результате военных действий. И раз уж так получилось, то в условиях переизбытка производимого металла комбинат можно снести совершенно безболезненно. Если нужно, то там лучше построить машиностроительный завод. Это как раз то, чего в России не хватает.
Я считаю, не стоит об «Азовстали» печалиться. Как человек, который исходил эту «Азовсталь» вдоль и поперёк, скажу, что, конечно, больно видеть, как она разрушается. Но уверена, что восстановление нерентабельно. Моё мнение не единично. Глава ДНР Денис Пушилин тоже говорил, что завод Ильича восстановим, а с «Азовсталью» надо подумать из-за экологических проблем.
Я считаю, что вряд ли его будут восстанавливать. И правильно сделают. Надо завод либо перепрофилировать, либо просто убирать с побережья. Вон в Питтсбурге закрыли завод чёрной металлургии и забыли о его существовании.
— И всё-таки, что представлял из себя комбинат на момент развала СССР и что стало с его продукцией?
— Это был металлургический комбинат полного цикла, включавший агломерационную фабрику, коксохим, известковый цех, доменный, конвертерный и прокатные цеха: блюминг, рельсобалочный и крупносортный, а также стан 3600. У предприятия есть собственная ТЭЦ.
После того как Советский Союз рухнул, комбинат «Азовсталь» вдвое снизил свою проектную мощность. Он был спроектирован на 6 млн т стали, а после развала стал делать 3 млн т, в основном в виде заготовок: слябов и квадрата. Выпуск готовой продукции практически прекратился, не считая небольших партий проката, которые завод поставлял в страны Африки и Азии. Прокатывали также небольшие партии рельсов, в основном для ремонта украинских железных дорог. Сейчас востребованы современные 100-метровые рельсы, выпуск которых Россия освоила, а на «Азовстали» делали 25-метровые, и эта продукция перестала пользоваться спросом.
— Вы упомянули стан 3600. Это какой-то особенный стан? Почему такое название?
— Название дано по размеру. 3600 — это ширина прокатного валка. В то время в СССР это было единственное предприятие, где катали толстый лист. Однако мы уже 30 лет живём после Советского Союза, Россия реконструировала свои производства, Украина — нет. Стан 3600 был необходим для производства толстого листа для строительства кораблей и трубопроводов. Украина вообще перестала что-либо строить, а Россия стала производить свой металл, так что продукция «Азовстали» стала никому не нужна.
Могу сказать совершенно определённо, как эколог, что строительство металлургической промышленности на берегу Азовского моря было преступлением. Потому что Азовское море обладает целебными свойствами. Могли бы лечить костный туберкулёз, женское бесплодие, ещё массу всяких заболеваний. И на его берегах можно было бы создать лечебную курортную зону для всего мира.
Нигде бы не было таких курортов! Однако впёрли на самый берег моря такие сложные заводы и превратили Мариуполь в зону экологического бедствия — по-другому сказать нельзя. Это вам говорит человек, который свою жизнь потратил на то, чтобы доказать это и найти выход из создавшегося положения.
— Чем вы сейчас занимаетесь?
— Я преподаю в Санкт-Петербургском политехническом университете экологию металлургического производства. В свободное время занимаюсь сочинительством. У меня уже издано шесть книг, три из которых о войне: «Кавказский роман» — о чеченских войнах, вторая книга, «В Одессу на майские», — о трагических событиях в мае 2014 года и её продолжение, «Взорванный Донбасс», — о войне 2014—2015 годов. В планах — книга о трагедии Мариуполя.