RT помог 59-летнему Олегу Кирсанову и его жене Татьяне найти дочь и внука, которые были ранены при попытке покинуть Мариуполь. По словам мужчины, они попытались уехать из города после того, как их дом начали обстреливать украинские военные, засевшие на территории Мариупольского металлургического комбината имени Ильича.
Как отмечает собеседник RT, огонь по его дому, находящемуся напротив предприятия, подразделения ВСУ вели из цеха, в котором он работал с 17 лет.
«У нас дома было нечего пить и не на чем готовить. Поэтому 30 марта с утра я поехал на велосипеде за водой, — рассказывает Кирсанов. — Набрал шесть баклажек, но доехать до своего проулка не успел — с завода начали стрелять. Один снаряд попал прямо в соседский дом, крышу снесло. Я к себе. Спрятались в подвал. Снаряды всё ближе и ближе, а один прямо около погреба ударил. Повезло, что в корне орешника увяз. Я был в шоке: с моего родного завода нас расстреливали наши «защитники» — украинские военные».
По словам мужчины, в погребе они сидели вшестером: он сам, жена Татьяна, сын Денис и дочь Ольга с зятем и внуком. Но оставаться там было опасно. Дом сгорел, и семья перебралась в гаражи, расположенные неподалёку.
«Соседи сказали, что на ночь мы можем укрыться в гаражах через дорогу. Там мы и разместились. Я с женой и сыном — отдельно, Оля с Димой и Егоркой — отдельно», — рассказывает Кирсанов.
Он вспоминает, как в 04:00 в последний раз увидел зятя.
«Он мне доброе утро сказал, а тут снова обстрел. Ударили по гаражам. Крики, наш гараж заклинило. Денис вылез, открыл дверь, — говорит мужчина. — Когда мы смогли выйти, Олю и Егора уже вытащили. Дима закрыл их собой и погиб. Мы даже похоронить его не смогли — надо было скорее бежать».
По словам мариупольца, они добежали до здания столовой, где было ещё одно бомбоубежище, и спрятались там. Он говорит, что им очень сильно повезло, поскольку среди тех, кто укрывался в подвале, была медсестра. Она оказала Ольге и четырёхлетнему Егору первую помощь: остановила кровотечение и перевязала раны.
На следующий день Олегу Кирсанову удалось найти кресло-каталку, в которую закинули вещи и посадили Ольгу с сыном.
«У Егора было осколочное ранение ноги и сломана рука, но он даже не плакал. Такой терпеливый. Когда мы останавливались передохнуть, он просил скорее идти дальше: «Деда, поехали», — и держал меня за палец. Так мы километров шесть и шли, — вздыхает Кирсанов. — Потом мы встретили мужчину и женщину. Они довезли Олю, Егорку и жену до ближайшей больницы».
По словам мужчины, в 2-й больнице, находящейся в 17-м микрорайоне города, обстановку контролировали войска ДНР. Там Ольгу и Егора прооперировали и вытащили осколки. Затем на скорой помощи переправили в клинику в Мангуше (посёлок под Мариуполем, где располагается пункт временного размещения (ПВР) для беженцев), а оттуда — в Донецк.
Кирсанов говорит, что их с женой никто не предупредил, что дочь и внука могут отвезти в донецкий госпиталь.
«Мы приехали в Мангуш, заплатили большие деньги за такси, поселились в ПВР. Пошли в больницу, а нам говорят, что таких здесь уже нет, что их как очень тяжёлых забрали в Донецк. А как их там найти и связаться с ними, никто не знает», — вспоминает Олег.
«Мы были в полном неведении. Нам же нормально не объяснили ничего, не подсказали. В каком таком тяжёлом состоянии, что с ними стряслось? Мы думали, что им ноги ампутировали», — плачет Татьяна Кирсанова.
В Мангуше Кирсановых встретили журналисты RT, которые привезли в ПВР гуманитарную помощь. Олег и Татьяна рассказали корреспондентам о своей ситуации, после чего RT помог им отыскать в Донецке дочь и внука.
«В последний раз мы виделись 2 апреля. И вот наконец-то мы их увидели и поняли, что с ними всё в порядке. Мы боялись, что разлучились навсегда и больше никогда их не найдём, — говорит Кирсанов. — Мы очень рады, что встретились. Благодарим вас. Счастливы, что мы все вместе. Всё будет хорошо теперь».
По его словам, возвращаться им некуда — дом сгорел.
«Это сверхлицемерие украинских властей — расстрел мирного населения. Это просто предательство, — говорит мужчина. — Если отстроят Мариуполь, хотелось бы вернуться. Я там всю жизнь прожил. Внучок любит море. Но если там будет украинская власть, назад не поедем».