Что такое служба в армии, Ольга Качура (позывной Корса) знает с самого детства: в её семье — 12 поколений военнослужащих. До февраля 2012 года Ольга работала в Министерстве внутренних дел Украины. После начала боевых действий в Донбассе в 2014 году начала служить в звании подполковника в Донецкой народной республике, получила звание полковника 4 апреля 2015 года.
С 2014 года она командует реактивным артиллерийским дивизионом ДНР в Горловке, на одном из самых опасных направлений. Есть ли женщинам место на войне, сложно ли конкурировать с мужчинами за руководящий пост и остаётся ли в её жизни место романтике — в интервью Корсы RT.
«Если защищать эту землю, то только с оружием в руках»
— Как вы сформировали дивизион?
— Моя ополченческая деятельность началась в апреле 2014 года. Вначале ещё возникали сомнения: может, не стоит доводить ситуацию до военных действий, может, всё получится решить мирным путём. Но когда над Донецком появились истребители и бомбардировщики, когда от посёлков остались руины, стоял вой снарядов и содрогались стены, когда я увидела глаза своей дочери Алёны, то поняла, что другого пути нет, вопрос решён однозначно. Если защищать эту землю, то только с оружием в руках.
— Почему вы выбрали именно реактивную артиллерию?
— Я стреляю фактически из всех видов артиллерийских орудий, но именно реактивная мне всегда нравилась больше всего. Это красиво и мощно, это самая сильная артиллерия, которая есть на территории ДНР. Умелое использование такого орудия гарантирует половину победы.
— Есть ли женщине место на войне?
— Женщина уже изначально защитница. Она охраняет домашний очаг, своих детей, семью. Даже в природе ни один волк не будет так агрессивно защищать своего детёныша, как это сделает волчица. А ведь человек умнее, страшнее и яростнее волка. Тем более что некоторые мужчины в последнее время перестали быть теми заступниками, о которых мы читаем в книгах или которых мы видим в фильмах. Так что говорить, что защитниками должны быть исключительно мужчины, означает необоснованно сужать это понятие.
В 2014 году у нас, наверное, было поровну и мужчин, и женщин, отправившихся защищать страну. Тогда никто не говорил, что слабый пол не должен служить. Женщине есть место в армии. Да, физически она не в состоянии тягать 100-килограммовые снаряды, но и не всякий мужчина сможет сделать то же самое. К тому же женскому полу нет равных в других военных профессиях, например радиотелефонистки, радиотелеграфистки, картографы, операторы, врачи.
Очень много специальностей, где нужны внимательность и усидчивость, которые есть у нас. Женщина, в отличие от мужчины, может выполнять два-три дела одновременно. Скажем, будет сидеть и рисовать карту и в то же время придумывать, каким ужином накормить семью.
— Как вы считаете, можно ли, несмотря на войну, оставаться женственной?
— Иногда нужно просто на час меньше поспать, чтобы привести себя в порядок и выйти к своим подчинённым ухоженной и красивой. Неряха, как мужчина, так и женщина, будет плохо смотреться, а уважения к человеку будет значительно меньше. От своих офицеров я требую того же: начищенные берцы, сапоги, тщательно выбритые лица. Они уже знают: если небритый, лучше на глаза мне не попадаться.
Плоха та женщина, которая будет винить погодные условия или занятость в том, что на голове нет укладки. В человеке должно быть прекрасно всё — ум и тело. Например, я постоянно занимаюсь спортом: в зависимости от дня недели это может быть бег, верховая езда или упражнения в спортзале.
— Сложно ли было пробиваться среди мужчин в командиры?
— Командиром я стала изначально, ещё с ополчения. Пробиваться особо не пришлось: надо было завоёвывать авторитет и доказывать своё преимущество в плане интеллекта и способности руководить людьми.
«У неё 50% моего характера»
—У вас в дивизионе три года по контракту служила ваша дочь. Каково это — видеть своего ребёнка на войне?
— Очень страшно. Но всё-таки Алёна моя дочь, и 50% характера, крови, внешности у неё мои. Я понимала: если она приняла решение служить, отговаривать бесполезно. Алёна поставила мне условие: либо она идёт в мой дивизион, либо в снайперы. Ответ для меня был очевиден.
Первая её должность — радиотелефонист взвода управления дивизиона. Она выполняла все функции наравне с ребятами и ничем не отличалась. Наверное, ей даже было тяжелее, чем остальным. Дело в том, что к родственникам у меня предвзятое отношение: они не имеют права меня опозорить. Значит, родные везде должны быть лучшими, к ним будет в два раза больше вопросов и требований.
Последняя должность, с которой Алёна уже увольнялась, — фельдшер. Когда она только захотела им стать, ей было поставлено условие — обучение в мединституте. Сейчас дочь уже на третьем курсе. Это её второе высшее образование, до этого Алёна закончила факультет менеджмента и маркетинга международных отношений.
—Во время войны вы усыновили мальчика. Расскажите о нём.
— Как ни странно, Серёжа внешне похож на меня. Тоже светловолосый, худощавый. А если мы стоим рядом, то нельзя подумать, что он усыновлён, все считают его родным. И для меня он уже давно родной сын.
Что касается самого усыновления, то есть вещи, которые мы не планируем заранее, но они всё же происходят. Серёжа воспитывался в детском доме с самого рождения. В начале весны 2015 года Украина нарушила минские договорённости и опять нанесла огневое поражение по населённым пунктам и посёлкам Горловки. Мальчишка попал в больницу, куда к нему приехал отец Серафим в сопровождении одного из наших военнослужащих с позывным 73.
Выяснилось, что Серёжа некрещёный. Соответственно, 73 стал крёстным отцом, а так как другой женщины он и отец Серафим не знали, то просто вписали во всех документах мой позывной — Корса. 8 марта они приехали меня поздравлять. Так я и узнала, что стала крёстной матерью.
Быть крёстной — это большой и значимый груз ответственности. Естественно, о том, чтобы вернуть мальчика в интернат, вопрос не стоял. Я спросила у Серёжи, останется ли он со мной жить, он ответил: «Да». И вот с тех пор он со мной. Учится, живёт, официально мной усыновлён. В этом году он получил паспорт гражданина ДНР и взял мою фамилию. Так что у меня действительно есть сын Качура Сергей Сергеевич.
«Моё сердце свободно»
— Что делаете в свободное время?
— Провожу его в спортзале. Несмотря на свою внешнюю хрупкость, я достаточно сильная. Люблю пауэрлифтинг и даже возглавляю соответствующую федерацию города Горловки, провожу здесь соревнования.
Обязательно стараюсь заниматься верховой ездой, это моя отдушина. Лошади невероятно понимают чувства людей, они эмпатичны. Приходишь в плохом настроении, нервы взвинчены — а тут конь положил голову на плечо, ты его оседлала, рысью проскакала — и сразу появляются бодрость, желание двигаться дальше.
Ещё мне нравится возиться с растениями. В этом году я попыталась сделать рассаду, посмотрим, что из этого выйдет.
— Когда закончится война, чем планируете заниматься?
— Возможно, пойду в политику: опыта руководителя у меня хватает. Кроме того, у нас можно совмещать государственную деятельность и частное предпринимательство, так что хочу заняться сельским хозяйством, животноводством.
Я думаю, это востребованное направление, ведь страна по большей части аграрная и чистый, натуральный продукт всегда нужен. Надеюсь, что конец войны не за горами, поэтому пора развивать и мирные профессии.
— Есть ли в вашей жизни место романтике и кто будет вас поздравлять в Международный женский день?
— Мой дивизион в составе 140 мужчин однозначно меня поздравит. А что касается романтики, то, как говорится, должность вакантна, мы готовы рассмотреть предложения. Это, конечно, шутка, но пока моё сердце свободно. Хотелось бы встретить не просто человека, который будет рядом, а настоящую вторую половину, с которой мы будем дышать одним воздухом и идти в одном направлении. Это должен быть сильный мужчина, который поймёт, поддержит, всегда подставит плечо, для которого будет существовать прежде всего Ольга Качура, а не Корса. Ведь даже самая сильная женщина иногда хочет почувствовать себя слабой.