Совместные командно-штабные учения военных Турции, Азербайджана и Грузии стартовали 2 сентября. Манёвры носят название Eternity-2019 («Вечность-2019»0). Учения, которые ранее анонсировали в азербайджанском Минобороны, состоят из теоретической и практической частей и будут проходить частично в Центре военных игр Вооружённых сил Азербайджана, а частично — в полевых условиях. По сценарию военнослужащие трёх стран отработают защиту региональных экономических проектов. Учения продлятся до 6 сентября.
О том, что к учениям партнёров — Турции и Азербайджана — в этом году присоединится Грузия, стало известно в июне текущего года: об этом сообщили в грузинском оборонном ведомстве по итогам встречи министров обороны трёх стран.
По мнению военного политолога, заведующего кафедрой политологии и социологии РЭУ им. Плеханова Андрея Кошкина, Грузия рассчитывает, что участие в учениях поможет ей повысить выучку командного состава собственной армии.
«Кроме того, нужно учитывать, что Турция обладает второй по мощи армией в НАТО, а Грузия активно стремится в Североатлантический альянс. Участие в таких учениях можно рассматривать как действия, которые помогут Тбилиси приблизиться к цели. При этом сама Грузия вряд ли является ведущим участником этих учений, если принять во внимание плачевное состояние её вооружённых сил», — пояснил эксперт в беседе с RT.
Что касается Азербайджана, то он решает свои региональные задачи в контексте трудностей в отношениях с Арменией. Военное взаимодействие с другими странами, включая такого сильного игрока, как Турция, позволяет Баку продемонстрировать, что Азербайджан не одинок и может получить внешнюю поддержку, считает Андрей Кошкин.
Решение официального Тбилиси принять участие в манёврах совместно с Баку и Анкарой вызвало неоднозначную реакцию в Грузии. Как заявил лидер Лейбористской партии Шалва Нателашвили, присоединение грузинских военных к учениям равнозначно оскорблению Грузии и её истории на фоне действий Азербайджана в отношении монастырского комплекса Давид-Гареджи.
«После того как президент Алиев всего несколько недель назад отнял у нас Давид-Гареджи, Бертубани, монастырь Пасхи, ввёл войска, провёл огромный автобан и фактически этот древний истинно грузинский культурный памятник — символ христианства, второй Иерусалим — оказался под юрисдикцией указанного государства, участие наших вооружённых сил в этих учениях является оскорблением нашей страны, истории, людей, солдат и офицеров», — заявил Нателашвили.
«Тройственный союз»
Напомним, пограничный спор между Грузией и Азербайджаном активизировался в апреле этого года, после того как азербайджанские пограничники на несколько дней закрыли доступ к грузинскому монастырю Удабно. Путь был открыт после переговоров стран на уровне МИД, но при этом Азербайджан нарастил численность своих погранвойск в спорном районе.
Монастырь входит в уникальный комплекс христианских пещерных монастырей Давид-Гареджи. Азербайджанские власти и ранее перекрывали доступ к святыням, расположенным на спорном участке азербайджано-грузинской границы. Хотя совместная комиссия по демаркации и делимитации границы была создана странами ещё в 1996 году, порядка трети границы остаётся несогласованной.
Как пояснил в комментарии RT старший научный сотрудник Института социально-политических исследований стран Черноморско-Каспийского региона Владимир Новиков, среди грузинской политической элиты сложилось непростое отношение к Азербайджану. По мнению эксперта, в основе недоверия находятся не столько территориальные разногласия, сколько опасения оказаться в полной энергетической зависимости от Баку.
«Уже сегодня грузинская сторона ощущает зависимость от азербайджанских поставок энергоносителей. Фигуру самого Нателашвили можно и не воспринимать всерьёз, однако он нередко озвучивает те настроения, которые бродят в верхах грузинского общества. Очевидно, что сейчас в Тбилиси есть определённый конфликт между сторонниками ориентации на Азербайджан в вопросе топливных поставок и их противниками», — заявил эксперт, говоря о грузино-азербайджанских отношениях.
Напомним, на фоне кризиса в грузино-российских отношениях Тбилиси отказался от импорта российского газа и начал наращивать поставки азербайджанского топлива, включая не только природный газ, но и нефть. Однако со временем грузинское руководство стало сомневаться в эффективности этой модели. Как заявил СМИ в феврале этого года Георгий Кобулия, занимавший на тот момент пост министра экономики Грузии, монополия одного поставщика энергоресурсов недопустима.
В то же время для третьего участника учений Eternity-2019, Турции, конфронтация между Баку и Тбилиси была бы очень невыгодна, отметил в беседе с RT старший научный сотрудник Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН им. Е.М. Примакова, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков. По словам эксперта, Анкара заинтересована в усилении единства между этими государствами, чтобы свободно продвигать свои товары через грузинскую территорию в Азербайджан, который воспринимается турецкой стороной как «младший брат».
«Кроме того, нельзя не отметить, что учения Eternity-2019 способствуют распространению турецкого влияния в регионе, поэтому протесты против него явно невыгодны Анкаре», — пояснил эксперт.
Впрочем, пока территориальный спор не мешает Баку и Тбилиси сотрудничать в военной сфере при активном участии Турции. Начиная с 2012 года военные министры трёх стран проводят регулярные встречи по вопросам регионального сотрудничества. В марте 2018 года министры обороны Грузии, Турции и Азербайджана подписали Меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в оборонной сфере.
Границы в сердце
В последние десятилетия Турция демонстрирует большие геополитические амбиции. Анкара стремится к созданию своего пояса влияния, взяв на вооружение идеи пантюркизма. И хотя Грузия не относится к числу тюркоязычных стран, она также является предметом интереса со стороны Турции. Анкара рассматривает Грузию в качестве моста к важному союзнику — Азербайджану, а также тюркоязычным странам Центральной Азии.
Сотрудничество с Тбилиси не ограничивается военной областью, речь идёт о ряде экономических, энергетических и транспортных проектов, включая нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан и газопровод Баку — Тбилиси — Эрзрум. На сегодняшний день именно Турция является самым крупным торговым партнёром Грузии, далее следуют Азербайджан и Россия.
При этом турецкая сторона не забывает применять по отношению к Грузии свой инструментарий «мягкой силы». Так, в Грузии активно работает правительственное «Турецкое агентство по международному сотрудничеству и развитию» (TİKA), организация занимается такими направлениями, как благотворительность и обучение грузинских госслужащих.
TİKA — не единственная организация, ведущая работу по популяризации Турции в грузинском обществе. В стране также действует турецкий Институт Юнуса Эмре. Эта НКО занимается продвижением турецкой культуры и языка в ряде стран.
Особый интерес турецкой стороны вызывают те грузинские регионы, в которых проживает значительная доля мусульман, в первую очередь речь идёт об Аджарии. Многие местные жители имеют родственников в Турции — турецкие грузины называют себя «чвенебури». В 2013 году Михаил Саакашвили даже начал кампанию по раздаче последним грузинских паспортов. Впрочем, грузинский национализм едва ли в состоянии конкурировать с «мягкой силой» Турецкой Республики, отмечают эксперты.
Аджария, входившая некогда в состав Османской империи, сегодня стала адресатом не только культурных проектов Анкары, но и реципиентом турецких инвестиций. По информации СМИ, объём турецких финансовых вливаний достигает 90% от общего объёма иностранных инвестиций, поступающих в автономию.
В одном из своих выступлений президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что интересы современной Анкары совпадают с интересами Османской империи, в этом контексте политик упомянул и Батуми.
«Наши физические границы отличаются от границ в нашем сердце. Разве можно отличить Ризе от Батуми?» — задался вопросом Эрдоган.
Эта реплика турецкого лидера возмутила грузинское общество, турецкому посольству в Тбилиси пришлось оправдываться. По словам дипломатов, в Грузии «неправильно поняли» Эрдогана. Как заявила тогда турецкая сторона, Анкара не имеет никаких территориальных притязаний к Грузии.
Однако на практике экспансия возможна и без военных вторжений, многие в Грузии недовольны растущим влиянием Турции, отмечают эксперты.
«Опасная стратегия»
По мнению Владимира Новикова, если турецкое присутствие в регионе будет расти, велика вероятность того, что в будущем Анкара сможет влиять на политику Тбилиси, на её отношения с другими странами и может даже де-факто установить протекторат над частью грузинских территорий, например Аджарией.
«Нельзя сказать, что сегодня в Грузии не замечали турецкую «мягкую» экспансию. Сейчас она уже вызывает тревогу не только у части оппозиции, но и у властей», — считает эксперт.
Сегодня Грузия рискует оказаться в зависимом от соседей положении, поскольку на протяжении долгого времени в Тбилиси расценивали внимание Турции лишь как повод для привлечения турецких инвестиций. После ухудшения отношений с Москвой у грузинской стороны почти не осталось выбора возможных торговых и инвестиционных партнёров, отметил эксперт.
«Находясь в экономической зависимости от Турции, Грузия окажется и в политической зависимости. Дело может идти к тому, что коридор региональных и внешнеполитических возможностей Грузии будет сужен», — подчеркнул Новиков.
Похожей точки зрения придерживается и Владимир Аватков. По словам эксперта, сегодня Турция проводит достаточно активную экспансионистскую линию в отношении всего Кавказа и, в частности, Южного Кавказа. Тбилиси сам активно поощрял сближение с Анкарой, рассматривая эту переориентацию как средство для отхода от сотрудничества с Россией.
«Сейчас именно Турция является крупнейшим инвестором и торговым партнёром Грузии, которая стремится вытеснить таким образом российское влияние, но не понимает, что в долгосрочной перспективе это опасная стратегия, даже с точки зрения грузинской государственности», — подытожил эксперт.