— Можно ли сегодня говорить о возвращении ДНР и ЛНР в состав Украины без принятия закона о федерализации страны? И почему Киев так упорно сопротивляется федерализации?
— Я не исключаю каких-то изменений в государственном устройстве Украины. Но я исключаю принятие этого решения силовым способом. Конечно, никогда (при всех обстоятельствах, которые могут сложиться) нельзя будет возвратиться к прежнему статус-кво. Ни ДНР, ни ЛНР не станут в ближайшем историческом будущем такими, какими они были до войны в Донбассе.
— Несколько дней назад в интервью вы сказали, что Путин пожизненно останется у власти. А для того, чтобы российский президент почувствовал себя в изоляции, западным странам и политикам необходимо перестать заигрывать с Российской Федерацией. В чём, по вашему мнению, проявляется это заигрывание? Ведь, кажется, наоборот, на Россию накладывают всё новые и новые санкции. Вы видите ситуацию как-то иначе?
— Ну конечно, каждый человек видит ситуацию по-своему. Я бы сказал так: Путин может быть президентом, если захочет. Потому что сегодня, по информации российских должностных лиц и СМИ, его поддерживает более 80% россиян. Эта цифра достаточная для того, чтобы говорить о возможности быть избранным президентом.
— Сегодня на Украине назревает новый «майдан» с новыми и старыми героями. Во главе процесса — экс-губернатор Одесской области Михаил Саакашвили, который называет себя спасителем Украины. Каковы его перспективы реализоваться в этом качестве?
— Я согласен с мнением многих моих коллег и соратников, которые считают, что Саакашвили должен был проявить свой революционный опыт в Грузии, а не на Украине. И я не был сторонником приглашения на Украину не только Саакашвили, но и других людей, которые сразу показали, что они изменить ничего не могут, потому что Украина имеет свои традиции, свои корни. Поэтому я не думаю, что сегодня Саакашвили своими действиями может изменить ситуацию и сделать её революционной.
Хотя я выступал и выступаю за одно: если Саакашвили виноват — докажите это в суде. Если не виноват — отпустите. Вот это будет демократия. Почему власть так нерешительно действует? Да потому что, наверное, ответа на эти два вопроса пока ещё нет.
— Что дало Украине соглашение об ассоциации с Европейским союзом, из-за которого, собственно говоря, и начался в 2013 году «майдан»? Почему пробуксовывает ассоциация с ЕС и спустя четыре года так и не прозвучало в полный голос, что «Україна — це Європа»?
— Чтобы изменить сознание людей, требуются не годы, а десятилетия.
Мы сегодня ещё не достигли тех параметров, того уровня европейских ценностей, которые необходимы для вхождения в Европейский союз.
Сейчас есть планы в кабинете министров и в администрации президента, как ускорить процесс состыковки украинской жизни с жизнью и ценностями Европы. Но очевидно, что одного года будет недостаточно.
— Скоро Новый год. После подписания Беловежского соглашения, после распада СССР на рубеже 1991—1992 годов вы читали новогоднее обращение к украинскому народу уже как президент независимой страны на украинском языке. По оценкам украинских СМИ, около 17 миллионов украинцев проживают сейчас вне территории Украины. Наш телеканал RT смотрит аудитория, живущая за рубежом. Что бы вы хотели сказать и пожелать украинцам, живущим за пределами страны?
— Первое, что я хочу пожелать, — чтобы они жили хорошо. Выполняли законы тех стран, где они живут. А во-вторых, они должны правильно понимать украинский закон о языке.
Говорить на украинском языке, так гласит Конституция и закон, обязаны чиновники и люди, приходящие во власть. К гражданам это требование не имеет никакого отношения.
Граждане могут, где бы они ни были — за столом, в ресторане на праздниках, на свадьбах, говорить на том языке, который им наиболее удобен. Это их право. Я, например, лучше знаю украинский язык, но перевожу свои слова на русский — чтобы меня услышали. Потому что я реалист. Надо создавать условия для изучения украинского языка, чтобы этот язык стал потребностью для людей. Язык — это душа народа. Народа без языка не существует. Исчезали в истории языки — исчезали народы, исчезали нации. Да, у нас есть крайности, радикалы, которые хотели бы, чтобы завтра все говорили на украинском языке. Но каждый человек должен чувствовать себя на Украине комфортно.
Кстати, у меня в библиотеке больше книг на русском языке, чем на украинском. Потому что я создавал библиотеку очень давно. Я помню, серия была — 200 томов. Я их подписал, они у меня есть. Я читаю на русском языке. Я знаю стихи на русском языке.
— В 2019 году на Украине должны пройти президентские выборы. Однако наиболее вероятные кандидаты давно известны избирателям и уже не первый год находятся во власти. Почему на Украине сегодня такой дефицит новых лиц в политике?
— Не сомневаюсь, что новые лица появятся. И я даже боюсь, что слишком много будет новых лиц в списке претендентов на президентское кресло. Но кто победит — я не могу предсказать, а если бы и мог, то не стал бы этого делать. Такой человек стал бы предметом усиленного внимания и критики — я бы просто испортил ему будущее.
А пока я могу только пожелать, чтобы эти выборы и на Украине, и в России прошли демократично. Чтобы в них не принимали участие органы, которые часто применяют не слово, а силу. Может быть, после этого мы найдём решение главных вопросов, вставших между Украиной и Россией. Я бы этого очень и очень хотел.
Первую часть интервью с Леонидом Кравчуком читайте здесь.
Видеоверсию интервью смотрите на сайте RTД.