— Господин Эшлиман, какова специфика работы МККК в зоне украинского конфликта?
— Наша работа — облегчать страдания людей, которые оказались в зоне вооружённого конфликта или подверглись насилию. Мы должны делать всё возможное для тех, кто нуждается в нашей помощи, и стараться решать их проблемы. Именно поэтому наши офисы располагаются преимущественно около линии разграничения и неподалёку от неконтролируемых правительством территорий.
— Что самое сложное в деятельности МККК на Украине?
— Прежде всего я хотел бы сказать, что наш мандат предполагает оказание помощи властям с обеих сторон конфликта в поиске людей, которые пропали в ходе военных действий, а также в предоставлении необходимой поддержки для идентификации погибших. Это одна часть нашей работы. Другая — посещение заключённых. Мы должны убедиться, что они содержатся в надлежащих условиях.
Наша деятельность также включает обеспечение всем необходимым людей, находящихся по обе стороны от линии разграничения, особенно вблизи от неё. Это в первую очередь продовольствие, предметы гигиены, питьевая вода. Мы помогаем восстанавливать инфраструктуру, жилые дома и пострадавшие во время боевых действий водонапорные станции. Также мы помогаем обеспечивать больницы всем необходимым, в частности поставляем оборудование для гемодиализа, инсулин для больных диабетом, лекарства и медицинские материалы для раненых. И эти поставки мы осуществляем по обе стороны от линии разграничения.
Ещё один аспект нашей деятельности — снижение ущерба от мин. В регионе множество минных полей. Мы стараемся максимально информировать жителей, особенно детей, о том, как нужно вести себя в зонах, которые могут быть заминированы.
Мы устанавливаем информационные щиты, вывешиваем плакаты, предупреждающие людей о том, что данная территория представляет опасность. На пропускных пунктах, где скапливаются огромные очереди, мы устанавливаем туалеты: люди ходят по нужде в поле, а это большой риск, поскольку на многих полях есть неразорвавшиеся мины. Это тот объём работ, который мы проделываем в зоне конфликта.
— Как вы оцениваете ситуацию на востоке Украины, особенно в прифронтовой зоне?
— В ряде районов ситуация остаётся сложной. Люди в некоторых местах почти два года вынуждены спать в бомбоубежищах. Это огромный стресс. Также большая проблема — отсутствие основных жизненно необходимых вещей во многих посёлках, расположенных в зоне конфликта.
Не работают магазины, и поэтому нужно снабжать людей продовольствием. Также не работает система обеспечения медикаментами.
По мере удаления от линии разграничения ситуация улучшается, но во многих районах по-прежнему остаётся сложной.
— Как обеспечивается безопасность сотрудников МККК, работающих в зоне конфликта?
— Мы много передвигаемся по зоне конфликта и должны думать о безопасности, поэтому предоставляем информацию обо всех наших перемещениях в районе линии разграничения обеим сторонам конфликта. Это один из обязательных элементов обеспечения безопасности для наших сотрудников.
— 19 января президент Украины Пётр Порошенко встретился в Швейцарии с президентом Международного комитета Красного Креста Петером Маурером. Глава МККК сообщил Порошенко, что в текущем году на гуманитарные цели Красный Крест планирует направить более $60 млн, а гуманитарная операция комитета на Украине станет одной из самых масштабных в мире. На что планируется потратить эти огромные средства и какие регионы Украины получат помощь в первую очередь?
— Большая часть этого бюджета будет направлена на обеспечение той нашей деятельности, о которой я только что говорил. Украина входит в число десяти самых масштабных гуманитарных операций МККК в мире, которые мы осуществляли в 2016 и 2015 годах. В этом году наша помощь, как и прежде, будет адресована Восточной Украине. И выделенные средства будут главным образом направлены на поддержку жителей Донбасса.
— В ходе встречи Порошенко и Маурера украинский президент попросил главу МККК посодействовать в вопросе освобождения украинцев, якобы незаконно удерживаемых в Донбассе и в Крыму, а также призвал защищать права украинцев на полуострове. Есть ли у вас свидетельства того, что права украинцев в Крыму как-то ущемляются?
— Наша организация не может делать публичные заявления по этой теме. Это специфический вопрос, связанный с определённой конфиденциальной информацией.
— Обмен пленными — один из важных пунктов Минских соглашений и залог установления мира на Украине. Участвует ли МККК в этом процессе?
— Международный комитет Красного Креста не принимает непосредственного участия в переговорах по освобождению или обмену задержанными. Но мы всегда говорим о своей готовности содействовать процессу освобождения и перевозки после того, как стороны достигнут договорённости. В частности, мы можем следить за тем, чтобы люди были согласны на передачу другой стороне и состояние их здоровья позволяло переезжать.
— Есть ли у вас возможность посещать пленных в тюрьмах Украины? В каких условиях они содержатся, получают ли необходимую медицинскую помощь? Не оказывается ли на них физическое воздействие?
— В настоящее время мы посещаем несколько сотен человек, содержащихся в государственных тюрьмах. И надеемся, что в ближайшем будущем сможем посетить заключённых, находящихся в Луганске и Донецке. Что касается тех мест, которые мы посетили, — могу сказать, что условия содержания заключённых соответствуют международным стандартам. Когда мы обнаруживаем какие-то проблемы, мы в конфиденциальной форме обращаемся к властям за поддержкой, чтобы исправить ситуацию. Но мы не можем делать публичные заявления на этот счёт.
— С начала АТО в Донбассе пропали без вести около 3 тыс. человек. Что делает МККК для того, чтобы выяснить их судьбу?
— Мы активно занимается поиском этих людей. Это очень болезненная тема. Эта проблема касается не только тех 3 тыс. пропавших, о которых вы упомянули, но и членов их семей. Мы взаимодействуем с властями, чтобы выработать как на местном, так и на более широком уровне механизм, позволяющий получать данные, обмениваться информацией о судьбе пропавших в ходе конфликта в Донбассе и координировать действия всех участников процесса. Мы сотрудничаем с государственными структурами, чтобы получать необходимые материалы для урегулирования различных вопросов в каждом конкретном случае. У нас большой опыт в этом деле. Мы также участвуем в процессе опознания тел погибших. Чтобы оставаться в правовом поле, мы взаимодействуем со всеми основными участниками процесса. Также мы общаемся с членами семей пропавших, оказываем им поддержку и помогаем справиться со стрессом. И наконец, мы предоставляем тем, кто к нам обращается, информацию о разыскиваемых родственниках.
Я могу сказать, что на данный момент около 600 человек обратились к нам в поисках своих родственников. В прошлом году мы ответили 220 семьям, которые искали своих родственников. Эта работа ведётся постоянно.
— Общаетесь ли вы в рамках своего мандата с главами Донецкой и Луганской народных республик или с их официальными представителями? И возникают ли у вас трудности во взаимодействии с властями Донецка и Луганска?
— Очень важно иметь контакт с обеими сторонами этой конфликтной ситуации. Конечно, мы взаимодействуем со всеми представителями, которые контролируют территории. Это происходит во всех странах, где мы работаем.
— Существуют ли какие-то проблемы с доставкой гуманитарных грузов в Донецк и Луганск?
— Гуманитарные конвои беспрепятственно проходят в Донецк и Луганск как с украинской, так и с российской стороны.
— Почему СМИ уделяют повышенное внимание сирийским и афганским мигрантам, а украинских беженцев словно не замечают?
— В последние месяцы и годы разгорелись более острые конфликты, которые привлекли к себе больше внимания СМИ, чем эти беженцы. Я не могу ответить на вопрос, почему что-то вызывает больше интереса, а что-то меньше. Это скорее тема для социально-демографического исследования. Очень важно одинаково относиться ко всем перемещённым лицам и беженцам. Необходимо уделять равное внимание их страданиям и предоставлять помощь всем без исключения. Для нас немаловажно, что мы можем с уверенностью утверждать, что никого не забыли. Ведь представитель любой национальности будет испытывать боль, если ему придётся бежать из своего дома, потеряв связь с близкими и лишившись собственного жилья и возможности работать. Это очень тяжёлые испытания для любого человека, в какую бы страну он ни был перемещён.
— Как вы объясните тот факт, что сотни тысяч украинцев ищут убежище на российской территории, в то время как Россия объявляется страной-агрессором?
— МККК занимает нейтральную позицию. Мы не политическая организация и не центр по изучению политической ситуации. И я не могу давать комментарии на подобные темы.
— Планируете ли вы учить украинский язык?
— Много украинцев говорят по-русски. И, возможно, мне следует учить сразу два языка.
Видеоматериалы предоставлены МККК.