«Огонь! Огонь! Огонь!»
Последние слова тонут в грохоте «тридцатки» — 30-миллиметровой пушки БМП-3. Командир машины с позывным Павлик кричит, повторяя несколько раз, хотя наводчик реагирует молниеносно. В напряжении боя даже доли мгновений кажутся долгими, всё замедляется. Павлик раньше работал водителем бизнес-класса. А прямо сейчас его «бэха» (БМП) работает с близкой дистанции, бьёт с километра по украинским позициям.
Вспышками отмечаются попадания, отстрелянные гильзы летят дугой. Разрывы снарядов прижимают к земле, загоняют в укрытия птурщиков и дронобойщиков врага, позволяя танкам с их мощными орудиями «разбирать» укрепления. Затем в атаку поднимутся штурмовые группы, чтобы зайти на подавленные «опорники» — опорные пункты линии обороны.
Враг огрызается: по выехавшей на открытую позицию машине летят снаряды, иногда на БМП пикирует дрон-камикадзе. Поэтому обратно в тыл мехвод Сажик поведёт технику сложным маршрутом.
«Мы стали семьёй»
Этот бой фиксируют на видео — для отчёта и анализа попаданий. Потом, когда линия соприкосновения двинется вперёд, из старых, уже неактуальных файлов небольшой фильм, как обычно, соберёт 21-летний наводчик Максим с позывным Киндер. У Киндера от противника остался осколок в руке.
Помимо основной специальности наводчика, Максим работает с сапёрами: подрывает негодные боеприпасы, помогает пехоте пробить стены в укреплениях. В целом это его «хобби» совпадает с гражданской специальностью теплотехника. Хотя поработать Киндеру пока не довелось. Как и Краснодар, связист бронегруппы, он ушёл практически с университетской скамьи в армию, учился на IT-специалиста, а теперь вместо серверной сидит в командном пункте группы.
Командир группы с позывным Казак был тренером по казачьим боевым искусствам, занимался с пацанами и взрослыми, преподавал владение шашкой — всё тело в порезах. «Специальность нечастая, — соглашается он и посмеивается. — С той стороны таких точно нет. Разве что мастера боевого гопака встречу».
У бойца в комнате — казачий уголок с висящими вместо шашки крест-накрест автоматами, напротив — Спас Нерукотворный. Рядом с уголком — флаг Победы. В данном случае это не просто патриотический символ: штурмовое знамя той самой 150-й стрелковой дивизии было водружено на крыше Рейхстага.
Москвич с позывным Пионер был специалистом по логистике в крупном интернет-магазине. Возможно, поэтому он так любит шутить про пробки по дороге к Марьинке. Ездят гражданские автомобили, летят эвакуационные группы на «буханках», мчатся БМП с позиций. Движение, конечно, не как на МКАД, но заторы даже у линии соприкосновения случаются.
Шатун — один из тех, кто командует группой, кадровый офицер. За глаза и в глаза его подчинённые с уважением называют «товарищ майор». На вопрос о карьере и боевом опыте отвечает анекдотом: «Опишите себя в двух словах, пожалуйста. — Всякое бывало».
В бронегруппе люди из разных регионов России, разных профессий, возрастов и жизненного пути, контрактники и мобилизованные. «Мы стали семьёй, но в мирное время мы бы не пересеклись», — говорит Казак, и все согласно кивают.
Бой управляется с командного пункта. В эфир летят приказы, координаты, в ответ — подтверждения и отчёты. Шатун и Казак по карте и словам из шипящих раций видят картину того, как сражается бронегруппа, и вспоминают, как метры улиц брали с боем.
«Просто взяли и бежали»
«Как-то вышли «укропы» на нашу частоту, орут: «Я — Киев!» Адрес назвал, мол, приезжайте в гости. Мы посидели, подумали — накрыть его артой или не накрыть? Потом посмотрели по карте… В общем, были причины не накидывать туда, — рассказывает Шатун. — А скоро мы заняли то место. Раз пригласил в гости, то пришли. Вот только нашего украинского «друга» там не оказалось, не дождался… Но мы же до него доедем?»
По улыбкам бойцов ясно, что они рассчитывают всё же свести знакомство со своим излишне самоуверенным собеседником. «К вам выезжает бронегруппа», — улыбается Павлик.
Он объясняет, как слаженность и понимание друг друга на интуитивном уровне помогают бронегруппе работать практически в упор по укреплениям врага, внезапно выезжать на позиции, откатываться, скрываясь в полуразрушенных строениях. Школой такой тактики был Мариуполь. Это бои в тесной городской застройке, где бронетехника уязвима, каждый подвал и окно могут скрывать гранатомётчика, а машине на узких улицах некуда деться.
В самом начале кампании айдаровцы* и азовцы** быстро бежали с позиций, вспоминают бойцы бронегруппы. «Айдар» вообще никакой, — характеризует противника Шатун. — Мы там встретили брошенную технику на позициях, с планшеткой и всеми документами командира штурмовой роты, даже масса включённая, аккумуляторы отличные. Такой же танк, брошенный на позиции, масса включённая. Рядом ни крови, ни следов прилётов. Просто взяли и бежали».
Противник в сжимавшемся кольце войск держался на надежде на «экстракшн» и иногда на наркотиках, вспоминают собеседники RT. «Мы обрабатывали первый и второй этажи здания, а на третьем стоял обдолбанный айдаровец и смотрел на всё это. Он был в экстазе, со стеклянными глазами», — описывает сцену из весны 2022-го Казак.
Сами солдаты и офицеры бронегруппы выучили, что бой не прощает расхлябанности. Плюс надо всегда совершенствоваться, менять тактику, хитрить, держать противника в страхе, сбивать его с толку. Экипажи БМП начали работать с закрытых позиций. «Эту моду ввёл новый комбат, врио комбата стал артиллерист, — уточняет Шатун. — Он и говорит: «А давайте «бэхами» попробуем стрелять». Попробовали — пошло-поехало!»
Правда, стопроцентными артиллеристами бронегруппа так и не стала. «Врио комбата только работал в своих терминах: прямоугольные, ещё какие-то координаты, угломер. А мы так не понимали, у нас проще: влево триста, дальше сто! Пришлось ему под нас подстраиваться», — говорит Шатун.
БМП не превратилась в самоходные артиллерийские установки, в танки, в миномёты. Солдаты и офицеры остались теми же «механами» — механиками-водителями, наводчиками и командирами машин. Группа стала именно теми, кем их сделали бои: опытными тактиками, специалистами городского боя, огневой поддержки пехоты.
* Батальон «Айдар» признан в России экстремистским и запрещён.
** «Азов» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 02.08.2022.