— Вы видели, что творится на Елисейских Полях?
— Да, конечно. По дороге на пресс-конференцию я успел дать пару интервью и мне продемонстрировали фотографии и видео из Парижа, но я бы не стал забегать вперёд. Приятно, что люди счастливы и празднуют наш успех. Два года назад мы мечтали осчастливить всех на домашнем чемпионате Европы, но финал сложился не так, как хотелось бы, и нация горевала. Теперь мы уже играем за пределами страны, в России, и турнир называется иначе, но цели сборной Франции неизменны: мы по-прежнему хотим стать лучшими и порадовать всех.
— Роберто Мартинес заявил, что игра была равной и всё решил один стандарт…
— Полностью согласен с ним. Именно этот навес решил исход противостояния. Да, стандартные положения — одна из сильнейших сторон бельгийцев, потому что большинство из них высокие и атлетичные. И во втором тайме они чаще диктовали нам свои условия, нежели мы им. Однако справедливости ради отмечу, что мои парни были готовы к любому сценарию. Они сыграли настолько прагматично, насколько требовалось для достижения результата. Тем не менее давайте будем реалистами, ведь мы создали массу моментов и могли забить ещё.
— Если оценивать исключительно оборонительные действия, нынешняя команда отвечает вашим идеалам?
— Не готов делать громких заявлений. В полуфинале команда сыграла великолепно. Многие не обратили внимания, но Оливье Жиру и Антуан Гризманн постоянно оказывали давление на защитников бельгийцев. Я просил их об этом, потому что нам было жизненно важно лишить игроков, принимающих мяч, состояния комфорта. Вообще мы старались играть максимально плотно и перекрывали зоны, чтобы контролировать темп и не допустить того, что случилось со сборной Бразилии.
— Поль Погба по ходу этого турнира превратился в незаменимого футболиста, оказывающего огромное влияние на игру сборной Франции…
— Все достойны похвалы, но Поль и в самом деле выделялся и действовал порой потрясающе. Он успевал отрабатывать во всех зонах, принимал решения под давлением и не позволял развернуться в нападении Маруану Феллайни. Не буду скрывать, Погба очень экспрессивный футболист, но он отлично понимает, что от него требуется на поле, и продолжает прибавлять.
— В 1998-м сборная Франции добралась до финала мундиаля благодаря голам защитников — Лорана Блана и Лилиана Тюрама. Спустя 20 лет история повторяется: важнейшие мячи за команду забили Бенжамен Павар, Рафаэль Варан и Самюэль Умтити. Это судьба?
— Каждой команде что-то предначертано. Мы бы хотели, чтобы конец нашей истории вышел счастливым. Да, параллель с 1998-м напрашивается, но я бы не стал выделять исключительно упомянутых вами футболистов. На благо команды трудится каждый, поэтому победы заслуживают все. Мы вкалывали на протяжении 14 месяцев, чтобы осуществить мечту, но вряд ли кто-то в начале пути мог с уверенностью заявить, что мы доберёмся до финала. Осталось сделать последний шаг — и он будет самым трудным. Завтра мы отдохнём, восстановим силы и повидаемся с семьями, приехавшими нас поддержать. Вечером, наверное, соберёмся вместе и посмотрим встречу Англия — Хорватия, в которой определится наш соперник. А с утра в четверг начнём готовиться. Нужно всё сделать по уму, а не так, как два года назад.
— Если исходить из статистических выкладок и руководствоваться увиденным в матчах плей-офф, то может сложиться впечатление, что у команды имеется такой же запас прочности, какой в своё время был и у сборной Франции 1998 года. Ваши подопечные могут прибавить и продемонстрировать свой лучший футбол в финале?
— Моя тренерская философия заключается в том, чтобы достичь совершенства по ходу турнира с имеющимися в распоряжении футболистами. Не хочу ни с кем сравнивать ребят. Большинство из них очень молоды. Я уже неоднократно говорил, что 14 человек прежде не нюхали пороху на чемпионатах мира, а вы спрашиваете об их уверенности в финале.
Всё, что я знаю, — они продолжают прогрессировать и набираться опыта. Я горжусь тем, как они сыграли сегодня, их выдержкой и умением справляться с давлением. На данном этапе мы способны на многое. И у меня перехватывает дух, так как через два и четыре года это поколение должно заиграть ещё лучше.
— Отличались ли те эмоции, которые вы испытывали сегодня, от тех, что имели место в 1998-м?
— Разумеется. Моя роль изменилась. Когда я смотрел на лица игроков и заглядывал им в глаза, испытывал невероятные ощущения. Я был счастлив за них. За себя, разумеется, тоже, но за ребят — в большей степени. Да, выходом в финал уже можно гордиться, но всегда хочется большего. Некоторые из них заявляли, что мечтают стать чемпионами мира, но пока они всего лишь финалисты.
— Складывается впечатление, что воспоминания о событиях 20-летней давности заставляют вас чувствовать себя неуютно…
— Мне просто хочется жить настоящим, а не прошлым. Я не рассказывал ребятам о том триумфе, хотя уверен, что они знают об этом не понаслышке, пусть некоторые ещё даже не родились тогда. Время меняет нас, и я не вижу смысла вести диалоги с ними об игроках 20-летней или десятилетней давности. Дидье Дешам с ними для того, чтобы они написали новую историю. Именно поэтому сейчас я строю планы, а не предаюсь воспоминаниям. Хотя, возможно, наступит день, когда мне захочется это сделать и сравнить.
— Что ждёт вас после чемпионата мира?
— Сложно предугадать. Возможно, моя судьба решится по итогам финала. Разумеется, я хочу победить, пусть это и звучит нескромно. Тренер ответственен за результат, и если он отсутствует, то тренера могут освободить от занимаемой должности. Если же сборная достигает успеха, все лавры достаются игрокам. Впрочем, лично я счастлив наблюдать за тем, как растут мои птенцы (улыбается). Они ещё такие молодые, а уже такие сильные.
— В финале сборная Франции будет фаворитом вне зависимости от того, кто станет её соперником…
— В прошедшем матче мы тоже числились фаворитами. Да, в итоге победили, но у бельгийцев было предостаточно шансов опровергнуть все предстартовые расклады. Ход любого матча может развернуться на 180 градусов, и к этому нужно быть готовыми.