«Не понимаю, почему в МОК приняли такое решение»
— Где и когда вы узнали о своём отстранении?
— В среду в 15:35 по московскому времени. Позвонили с неизвестного номера и попросили прокомментировать собственное отстранение. Я была вообще не в курсе произошедшего и сидела с подругой в кафе. Только тогда мне обо всём рассказали. Для меня эта новость стала полной неожиданностью. После этого звонка последовали другие. Потом со мной связалось руководство федерации. Просто в Канаде на тот момент уже была ночь.
— Вы признались по горячим следам, что информация вас шокировала…
— По нашему вопросу достаточно долго выносили решение, и, честно говоря, я уже успела обо всём забыть. Приехав с соревнований, вела обычную жизнь, и решение комиссии МОК стало для меня полнейшей неожиданностью.
— Как спустя сутки вы смотрите на ситуацию?
— Больно. Хочется кричать, доказывать, что я невиновна. Сейчас родственники, друзья, журналисты регулярно звонят мне и задают одни и те же вопросы. Прокручиваешь всё это в голове…
Только вдумайтесь — пожизненная дисквалификация! Даже люди, пойманные на употреблении допинга и сознавшиеся в этом, отбывают наказание и возвращаются в спорт. А нас дисквалифицировали пожизненно! Я не понимаю, почему в МОК приняли именно такое решение.
— Вы наверняка уже успели обсудить произошедшее с другими отстранёнными коллегами — Александром Третьяковым, Еленой Никитиной и Марией Орловой. Что говорят они?
— Особо с ними не общалась, но ребята шокированы. Третьякову и Никитиной, наверное, приходится сложнее, потому что они находятся на этапах Кубка мира. И сейчас они фактически вынуждены наблюдать за тем, как их сочинские медали собираются передать соперникам, как все в раздевалке поздравляют того же Мартинса Дукурса, который в Сочи уступил Саше. Даже не представляю, как ребятам тяжело, если даже я нахожусь в шоковом состоянии.
— Окажись вы на месте Никитиной и Третьякова, вернули бы медали?
— Сперва нужно разобраться в ситуации, а затем определяться с процедурой передачи наград. У меня нет друзей-спортсменов, которые оказывались в подобной ситуации. Да в скелетоне в принципе никогда не было ни одного разбирательства в области допинга.
«Складывалось впечатление, что все решения принимались заранее»
— Отсутствие у комиссии Дениса Освальда прямых улик, свидетельствующих о вашей вине и вине ваших партнёров, означает, что дела фактически сфабрикованы?
— Нет никаких доказательств вины российских спортсменов, и я не представляю, как в МОК собираются её доказывать. Фактически все обвинения построены на словах одного человека — Григория Родченкова. На мой взгляд, по каждому атлету комиссия Освальда должна была работать отдельно. Нас же собрали скопом по несколько человек. Все заседания проходили по одному и тому же сценарию. Складывалось впечатление, что и сами заседания были простой формальностью, а решения принимались заранее.
— Можно ли назвать это политическим давлением на Россию с целью отстранить отечественных спортсменов от Олимпийских игр-2018?
— Судя по тому, что уже пошли разговоры о поездке россиян в Пхёнчхан без флага и гимна, речь действительно идёт об атаке на страну. Сейчас к этой ситуации примешивается политика.
— Как собираетесь отстаивать свои интересы? Будете ли подавать апелляцию в Спортивный арбитражный суд?
— Конечно. Правда на нашей стороне. Мы честны перед всеми и намерены защищать свои права. Сейчас будем собирать документы и обращаться в CAS, а также в гражданские суды. Вместе с федерацией будем бороться до конца, чтобы доказать свою невиновность. Сделаем всё возможное, чтобы правда наконец была услышана, чтобы с нас сняли несправедливые обвинения.
«Пусть наши соперники радуются, но не забывают, что сами могут оказаться в подобной ситуации»
— Некоторые иностранные соперники восприняли наказание россиян с плохо скрываемой радостью, например олимпийская чемпионка Сочи британка Элизабет Ярнольд.
— Конечно, они рады — ведь Третьяков и Никитина находятся в отличной форме, а Елена вообще лидирует в зачёте Кубка мира. Ярнольд, напротив, выглядит не лучшим образом. Александр же конкурирует с братьями Мартинсом и Томасом Дукурсами. Пусть наши иностранные соперники радуются, но не забывают, что сами могут оказаться в подобной ситуации. Через энное количество лет на их допинг-пробах также могут обнаружить царапины. Посмотрим, как они будут доказывать свою невиновность.
А сейчас получается, ни один спортсмен не защищён. Ты сдал допинг-пробу, она ушла в WADA, а там уже может начаться разговор о царапинах, к которым сам спортсмен может вообще не иметь никакого отношения.
— Для вас Игры в Сочи вышли весьма драматичными: вы заняли пятое место, которое сочли большим личным разочарованием, и достаточно долго приходили в себя. Как спустя почти четыре года воспринимаете то итоговое отставание в 0,1 секунды от медали?
— Тогда я была очень хорошо готова, но роковая ошибка на разгоне в первом заезде не позволила мне попасть на подиум. А когда во время подготовки к новым Олимпийским играм происходит такое, понимаешь, что тебе просто не дают взять реванш. Это очень больно. Словами не передать, что творится в душе!
— Вы не выступали на этапах Кубка мира с февраля 2016 года и вряд ли планировали ехать на Игры в Пхёнчхан. Не возникало желания завершить карьеру после принятого накануне решения МОК?
— У меня была травма, поэтому в прошлом сезоне я выступала только в рамках Интерконтинентального кубка. Тем не менее в рейтинге российской федерации среди девушек я иду третьей после Никитиной и Орловой и имею возможность заменить кого-то из них на этапах Кубка мира и на Олимпийских играх. У нас предусмотрены рокировки после трёх североамериканских этапов. Сделала всё, чтобы попасть на Олимпийские игры. Если нас оправдают, я смогу поехать в Пхёнчхан.