«Кому станет хуже от того, что россиянка останется в комиссии спортсменов при МОК?» — написал мне в блог один из читателей. И вот здесь, полагаю, взбудоражившую общественность тему высказывания Елены Исинбаевой следует всё-таки раскрыть.
Пикантность ситуации заключается в том, что двукратная олимпийская чемпионка, вопреки расхожему мнению, не представляет в МОК нашу страну. Эту деталь почему-то очень немногие принимают в расчёт — и совершенно напрасно: согласно уставу Международного олимпийского комитета, все члены этой организации представляют не собственные страны, а именно организацию (и, соответственно, её интересы) на территории этих стран.
После того как в феврале 2022-го рекордсменка мира в прыжках с шестом фактически эмигрировала из России, понять, в какой именно стране она сейчас может представлять МОК, лично я затрудняюсь. Но, полагаю, именно факт отъезда Исинбаевой в Европу сразу после начала спецоперации и послужил важным (если не основным) аргументом в пользу того, что двукратную олимпийскую чемпионку не вывели из состава комиссии спортсменов и она по-прежнему остаётся членом МОК.
Формулировка, напомню, была следующей: «Комиссия МОК по этике пришла к выводу, что в период с 24 февраля 2022 года и далее госпожа Исинбаева не имела контрактных связей с российской армией или силовыми структурами и не поддерживала специальную военную операцию на Украине».
Срок полномочий Исинбаевой как члена МОК истечёт на Играх в Париже. Иначе говоря, через 12 месяцев обрывается та последняя ниточка с большим спортом, которая пока ещё даёт олимпийской чемпионке прекрасную возможность чувствовать себя полноценным и довольно высокооплачиваемым членом олимпийского коллектива.
В данном случае совершенно неважно, что комиссия спортсменов — это лишь номинально существующая структура, не имеющая ровным счётом никакого реального веса. Я имею в виду чисто бытовую сторону членства в Международном олимпийском комитете.
Это, как правило, достаточно насыщенная программа мероприятий по всему миру, куда члены МОК перемещаются бизнес-классом, а то и первым, если перелёт трансатлантический. Это пятизвёздочные отели и персональный автомобиль с водителем и сопровождающим на весь срок пребывания на мероприятии, причём задача сопровождающего — организовывать члену МОК не только рабочий график, но и персональную (по его желанию) программу.
Это очень неплохие суточные, наконец (восемь лет назад, по словам источника, знакомого с ситуацией, они составляли от $300 до $400 в сутки в зависимости от страны).
Возможно, сама Исинбаева в глубине души надеется, что восьмилетний срок её пребывания в комиссии спортсменов каким-то чудесным образом может быть продлён (имея десять лет выслуги, Елена автоматически осталась бы в МОК в статусе почётного члена). Это действительно заманчиво: у человека в этом случае остаются все олимпийские поездки и прежние привилегии, но уже без необходимости активно участвовать в работе организации.
Но в нынешней ситуации это исключено — причём вовсе не потому, что Исинбаева уехала из страны и позволяет себе необдуманные высказывания. Просто уже два олимпийских цикла она не является действующей спортсменкой, а значит, в комиссию спортсменов не может быть выдвинута чисто формально.
А вот что будет потом — вопрос действительно интересный. За свою постспортивную жизнь двукратная олимпийская чемпионка наговорила слишком много разнообразно-лишнего, чтобы её жаждали видеть лицом чего бы то ни было в какой бы то ни было стране. Возвращаться на Родину тоже не вариант — тут бы от статьи о дискредитации воинского звания увернуться.
В этом плане Елене не позавидуешь: после того как слова попали в публичное пространство, становится совершенно неважно, были они сказаны по глупости или просто формулировка оказалась неудачной. Тут каждый вправе толковать услышанное как хочет. Что, собственно, который день и происходит.
Ну а по сути все мы сейчас наблюдаем достаточно бесславное завершение когда-то очень красивой олимпийской истории. Спортсменкой-то Исинбаева реально была выдающейся и очень яркой. Будет ли она счастлива вне спорта, обосновавшись в чужой стране? Возможно, да. Но мне почему-то кажется, что стать где бы то ни было своей она никогда не сможет.