15 февраля 1862 года в Москве родился Савва Морозов — один из богатейших российских предпринимателей своего времени и известный меценат. Несмотря на консервативные взгляды в экономике, он был сторонником социальных преобразований и финансировал российское революционное движение.
Выпускник Кембриджа
Савва Морозов происходил из богатого купеческого старообрядческого рода. Его дед, которого также звали Савва, был крепостным крестьянином, но сделал капитал на торговле изделиями из шёлка, выкупился на волю и создал собственную коммерческую империю. Один из сыновей Саввы Морозова — старшего, Тимофей, преобразовал торговый дом своего отца в Товарищество Никольской мануфактуры, ставшее крупнейшей текстильной фирмой и одним из самых успешных коммерческих предприятий в Российской империи.
По словам историков, в доме у Тимофея Морозова старообрядческие традиции переплелись с новыми веяниями. При его детях находились гувернёры-иностранцы. Сами наследники Морозова с малых лет изучали европейские языки и знакомились с произведениями иностранной литературы.
Среднее образование Савва получил в привилегированном учебном заведении — Московской 4-й гимназии, где он, находясь вне семьи, оторвался от патриархальных ценностей.
С ранних лет Тимофей Морозов привил своим детям любовь к театру. Они даже дома ставили с друзьями любительские спектакли.
После гимназии Савва Морозов окончил физико-математический факультет Московского университета, а затем изучал химию в Кембридже, параллельно знакомясь с организацией текстильного производства в Великобритании.
Вернувшись в Россию, Савва женился, причём при скандальных обстоятельствах: он влюбился в жену своего двоюродного племянника — Зинаиду, и она ответила на его чувства, решившись на развод со своим супругом.
Для жены Савва Морозов построил в Москве неоготическую усадьбу по проекту архитектора Фёдора Шехтеля.
В 1888 году Тимофей Морозов сильно заболел. Год спустя он умер, сделав своей главной наследницей жену Марию, которая получила в наследство имение мужа и почти половину паёв Никольской мануфактуры. Управление семейным предприятием стало коллегиальным, однако Савва Морозов считался его распорядителем.
По словам Сергея Виватенко, преподавателя Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения, кандидата исторических наук, Савва Морозов оказался руководителем, который шёл в ногу со временем и успешно развивал дело своих предков. В работе он начал использовать методы статистики и элементы научного прогнозирования.
«Он закупал лучшие станки в Англии, поэтому его предприятия были самые богатые. Он строил заводы практически в каждом губернском городе, пытаясь через децентрализацию своих предприятий уничтожить конкурентов, и в конечном итоге оказался одним из самых успешных предпринимателей России своего времени», — подчеркнул Виватенко в разговоре с RT.
Помимо семейного текстильного дела, состоявшего из трёх фабрик и ряда вспомогательных производств, Морозов занимался развитием в России химической промышленности. Он стал владельцем трёх заводов в Пермской губернии, на которых наладил выпуск уксусной кислоты, древесного и метилового спирта, ацетона, денатурата, древесного угля и соли уксусной кислоты.
В среде купцов Морозов пользовался авторитетом. Он стал председателем Нижегородского ярмарочного комитета, членом Московского отделения Совета торговли и мануфактур, а также выборным Московского биржевого общества. Кроме того, Морозов активно занимался благотворительностью, в частности, оказывал помощь нуждающимся студентам.
Между искусством и революцией
Одним из центральных вопросов для Саввы Морозова после начала самостоятельной деловой жизни стало проведение реформ, направленных на улучшение жизни своих работников.
«Из-за знаменитой Морозовской стачки 1885 года, когда рабочие его отца потребовали повысить им зарплату и облегчить условия труда, но были разогнаны войсками, у Саввы Морозова возник определённый комплекс. Он стал одним из предпринимателей, которых в наши дни называют социально ответственными», — рассказал в беседе с RT профессор ПГНИУ доктор исторических наук Игорь Кирьянов.
По словам историков, Морозов следил за тем, чтобы на его предприятиях не было необоснованных увольнений. Продолжительность рабочего дня он на государственном уровне требовал ограничить 12 часами.
«На каждом предприятии Морозова были созданы воскресные школы и спортивные кружки, работали душевые. Для рабочих строились специальные дома», — рассказал Сергей Виватенко.
Некоторые историки считают, что Морозов как старообрядец не воспринимал династию Романовых, но большинство исследователей полагают, что на заре предпринимательской карьеры он был по отношению к власти лоялен. В 1896 году во время Всероссийской промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде, мануфактурным отделом которой он руководил, Морозов лично с хлебом и солью встречал императора Николая II. Во время выставки у Саввы случилась размолвка с министром финансов Сергеем Витте.
Вскоре министр провалил морозовский проект о долгосрочных кредитах из казны промышленникам и торговцам. Это стало болезненным ударом, с которым часть историков связывают резкие изменения в мировоззрении Морозова.
После ухудшения отношений с Витте Морозов оставил общественную деятельность в купеческой среде. Согласно воспоминаниям современников, он впал в уныние и озлобился на окружающий мир. Примерно в это же время у него испортились отношения с женой.
Семейным предприятием Морозов продолжал руководить ответственно и с самоотдачей, однако ему требовалось что-то такое, что могло заполнить «душевную пустоту», образовавшуюся после отказа от общественной деятельности. И эту пустоту заполнил театр.
Зимой 1897—1898 годов Морозов поддержал идею Константина Станиславского и Владимира Немировича-Данченко, решивших создать Московский Художественный театр, и стал одним из пайщиков нового культурного учреждения, выделив на это 10 тыс. рублей. По словам историков, Морозов ушёл в новое дело с головой. Всего в первые годы существования театра он вложил в него до полумиллиона рублей — колоссальную сумму по меркам того времени. В 1900 году он стал директором хозяйственной части театра и занялся обустройством его здания.
В это же время Морозов увлёкся одной из звёзд театра — актрисой и тайной марксисткой-революционеркой Марией Андреевой. Их отношения начались, предположительно, в 1899 году и продолжались около четырёх лет. Морозов оказался под сильным моральным влиянием актрисы и стал оказывать материальную помощь социал-демократам.
«Морозов начал финансировать социал-демократические издания, в частности «Искру», скрывал в своём доме революционеров. Есть версия, что нелегальные типографии стояли прямо у него на заводах», — рассказал в комментарии RT профессор МПГУ Виталий Захаров.
В 1903 году отношения Морозова и Андреевой прекратились. Актриса стала гражданской женой писателя Максима Горького. А ещё год спустя Морозов перестал участвовать в деятельности Московского Художественного театра. Во время революции 1905 года он разочаровался в социал-демократах. Морозов вернулся в семью и не хотел видеть никого из посторонних. По словам знакомых, он находился в состоянии нервного расстройства, на грани сумасшествия. Однако, по мнению части историков, свою болезнь он имитировал, чтобы разорвать компрометировавшие его политические связи.
В 1905 году Морозов с женой уехали во Францию: по одной версии, на лечение, согласно другой — чтобы скрыться от революционеров, требовавших от предпринимателя денег. 26 мая Савва Морозов был обнаружен застреленным в номере отеля в Приморских Альпах. Рядом с ним лежала записка, в которой он просил никого не винить в его смерти.
По словам Виталия Захарова, у историков нет единого мнения о реальных обстоятельствах гибели предпринимателя. Существуют разные версии: самоубийство Морозова, убийство из политической мести (лишёнными финансирования революционерами или черносотенцами) и даже имитация гибели.
Похоронен Морозов был на старообрядческом Рогожском кладбище в Москве, что стало для общественности ещё одним поводом усомниться в его самоубийстве.
«Савва Морозов был ярким человеком. Он принадлежал к плеяде предпринимателей своего времени, считавших, что их богатства — это в какой-то мере достояние всего общества и ими нужно делиться. Поэтому он на своих предприятиях внедрял систему социального обеспечения, вводил пособия, создавал условия для обучения работников. Идеалы социальной справедливости не были для него пустым звуком», — подытожил Виталий Захаров.