12 октября 1350 года в семье будущего князя Московского и великого князя Владимирского Ивана II родился сын Дмитрий. Отец мальчика умер, когда тому было всего девять лет. Воспитателем юного князя стал митрополит Киевский и всея Руси Алексий — сторонник идеи объединения Руси под началом Москвы, что, по мнению историков, в значительной степени определило будущую политику Дмитрия Ивановича.
Великий князь
Юный князь с детства принимал активное участие в политической жизни Северо-Восточной Руси. В 1360—1361 годах он совершил две поездки в Орду, пытаясь получить ярлык на великое княжение, однако смог сделать это только в 1362 году. Причём вскоре за свой статус ему пришлось побороться с князем Дмитрием Константиновичем, который некоторое время правил Великим княжеством Владимирским и не желал уступать престол юному родственнику.
«Со времён Ивана Калиты Московское княжество было центром притяжения для русских земель. Оно было уже богатым и авторитетным, а действия конкурентов ставили всё это под угрозу. Опираясь на поддержку Алексия, ставшего для князя вторым отцом, Дмитрий Иванович сумел вернуть и удержать великокняжеский престол», — рассказал RT историк, советник ректора МПГУ Евгений Спицын.
После победы Дмитрия Ивановича в борьбе за великокняжеский статус Владимирское, Дмитровское и Галицкое княжества были объявлены наследными владениями князя Московского. А с Дмитрием Константиновичем Дмитрий Иванович помирился, помогал ему в борьбе с соседями и женился на его дочери Евдокии.
«Пережив в 1365 году в Москве большой пожар, Дмитрий Иванович решил возвести в своей столице белокаменный кремль, ставший первой каменной крепостью в Северо-Восточной Руси и резко поднявший оборонительный потенциал Московского княжества», — рассказал в беседе с RT научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков.
В дальнейшем Дмитрию Ивановичу пришлось противодействовать претензиям на владимирский престол со стороны князя Тверского Михаила Александровича, приходившегося тестем правителю Великого княжества Литовского Ольгерду. Примерно в эти же годы Литва захватила часть территории Юго-Западной Руси (современная Центральная Украина), и её правители опасались, что московская ветвь Рюриковичей заявит свои права на эти территории.
Трения Москвы с Михаилом Александровичем стали очередным фактором, негативно сказавшимся на отношениях Великого княжества Литовского с Дмитрием Ивановичем. В дальнейшем это вылилось в ряд военных столкновений.
Время прихода Дмитрия Донского к власти совпало с междоусобной борьбой в Золотой Орде. Фактическим правителем территорий между Волгой и Днепром стал ордынский темник и зять хана Бердибека Мамай.
Мамай попытался поддержать в борьбе за великокняжеский статус на Руси Михаила Тверского, однако эти попытки не увенчались успехом. Воспользовавшись сложной ситуацией в Орде, Дмитрий Иванович перестал платить ордынцам дань, проводя всё более независимую политику.
В 1374 году в Переяславле-Залесском прошёл съезд русских князей, на котором фактически была создана антиордынская коалиция.
В 1378 году в битве на реке Воже русские войска разгромили ордынские карательные части, которые шли на Русь, чтобы принудить Москву снова платить дань.
«Победа на Воже вдохновила русских князей, почувствовавших, что ордынцев можно успешно бить», — отметил Евгений Спицын.
Путь к независимости
По словам историков, вопрос контроля над Северо-Восточной Русью был для Мамая связан как с материальной заинтересованностью, так и с политическим фактором — отказ Москвы подчиняться подрывал его авторитет в Орде.
«Для сохранения власти Мамаю необходим был реванш. Поэтому в 1380 году он решил повести на Москву огромное войско», — рассказал Михаил Мягков.
Как отметил эксперт, Мамай готовился к походу основательно: он заключил союз с литовским князем Ягайло и нанял тяжёлую генуэзскую пехоту.
Узнав о приближении Мамая, Дмитрий Иванович стал собирать войско. На его призыв откликнулись многие княжества и города. И даже из тех политических объединений, которые не хотели поддерживать Москву официально, на помощь Дмитрию Ивановичу, согласно ряду свидетельств, выдвинулись отряды добровольцев. При этом великий князь решил не ждать ордынцев в Москве и выступил им навстречу.
Князь выбрал место для битвы, ограниченное реками Дон, Непрядва и Красивая Меча, известное как Куликово поле. Его рельеф лишал ордынскую конницу возможности наносить фланговые удары по русским полкам. При построении войск великий князь создал резерв и спрятал в лесу засадный полк. О том, сколько сил принимало участие в Куликовской битве, историки спорят до сих пор. Численность русского войска в разных источниках оценивают от 6 тыс. до 60 тыс., а ордынского — от 10 тыс. до 100 тыс.
В ходе боя ордынцам удалось потеснить левый фланг российского войска, но исход сражения решил, по словам Евгения Спицына, засадный полк, обративший в бегство армию Мамая. Сам темник бежал, но через некоторое время при не до конца выясненных обстоятельствах погиб в Крыму.
Дмитрий Иванович сражался в общем строю в доспехах простого воина.
«Великий князь был ранен. Обнаружили его только после завершения битвы», — отметил Михаил Мягков.
По словам историков, после победы в Куликовской битве Дмитрий Иванович, получивший прозвище Донской, упрочил власть Москвы над Северо-Восточной Русью. Однако полностью покончить с ордынским влиянием ему не удалось. После поражения Мамая в Орде усилились позиции его конкурента — хана Тохтамыша.
«В 1382 году Тохтамыш совершил поход в русские земли и хитростью взял Москву. По новому договору власть Орды была восстановлена, русские земли снова вынуждены были платить ордынцам дань», — пояснил Евгений Спицын.
Умер Дмитрий Донской 19 мая 1389 года в возрасте 39 лет.
«Хотя Москва при Дмитрии Донском и не смогла полностью освободиться от ордынского ига, победа на Куликовом поле стала огромным шагом в этом направлении. Кроме того, Дмитрий Иванович сделал много для укрепления и централизации Руси, развития её экономики», — отметил Михаил Мягков.
По словам Евгения Спицына, Дмитрий Донской убедительно доказал, что Русь способна бороться за свой суверенитет.
«Дмитрий Донской — это ключевая фигура своей эпохи. Став князем всего в девять лет и прожив хоть и насыщенную, но недолгую жизнь, он был одним из тех, кто заложил фундамент российской государственности», — подытожил Спицын.