Василий Чеботарёв родился 25 июня 1918 года в селе Гавриловка Акмолинской области РСФСР (ныне село Кокалажар Северо-Казахстанской области Казахстана. — RT) в крестьянской семье.
«Детство и юность будущего контрразведчика были самыми обычными для молодого человека того времени. Учился в школе, работал трактористом в совхозе «Хлебороб», затем — забойщиком на руднике», — рассказал в беседе с RT методист Музея Победы Андрей Купарев.
До войны Василий успел жениться и стать отцом дочери Елены.
В 1938 году он был призван на срочную службу в Рабоче-крестьянскую Красную армию.
Снайпер и секретарь комсомольского бюро
В августе 1941 года Василия Чеботарёва направили в Хабаровск, чтобы он прошёл обучение в снайперской школе 12-ой Отдельной стрелковой бригады.
«Почему ему вышло такое направление — сказать не можем. Либо в родных краях он занимался охотой, либо на срочной службе приобрёл такой опыт», — рассказывает в своей книге «Герои СМЕРШ» писатель и военный историк Александр Бондаренко.
В действующей армии Василий Чеботарёв оказался в апреле 1942-го, когда был назначен на должность снайпера-истребителя в 310-ую Стрелковую дивизию, которая вела напряжённые позиционные бои в районе реки Волхов.
В июле 1942 года Василий Чеботарёв был награждён орденом Красной Звезды. За неполные три месяца боёв он успел уничтожить 33 гитлеровца. Помимо снайперского дела, он занимался военно-политическими вопросами, будучи заместителем политрука отряда.
В конце 1942 года Чеботарёв получил новое назначение: он стал секретарём комсомольского бюро 1080-го Стрелкового полка 310-й Стрелковой дивизии.
В январе 1943-го войска Ленинградского и Волховского фронтов перешли в наступление, целью которого был прорыв блокады Ленинграда.
«В одном из этих боёв комсомольский секретарь, младший лейтенант Чеботарёв заменил выбывшего из строя командира роты, но вскоре сам был ранен, когда поднимал бойцов в атаку», — пишет Александр Бондаренко.
В ходе боёв в районе Волхова Чеботарёв в общей сложности ликвидировал более 60 гитлеровцев и был трижды ранен. Последнее ранение оказалось тяжёлым — младшего лейтенанта пришлось эвакуировать в тыл для серьёзного лечения в госпитале.
Оперативник Смерша
После выздоровления Чеботарёв оказался на курсах переподготовки политсостава при штабе Уральского военного округа. По их окончании он намеревался вернуться на фронт, но судьба распорядилась иначе.
В апреле — мае 1943 года в составе Народного комиссариата обороны было создано главное управление контрразведки Смерш. Его личный состав массово пополняли молодыми командирами, имевшими боевой опыт. Приглянулся руководству военной контрразведки и Василий Чеботарёв.
«Хотя Василий и попытался возражать: мол, ему надо возвращаться в полк, в свою комсомольскую организацию, в ответ было сказано, что сначала он поедет в Москву, в Первую школу Главного управления контрразведки Смерш, — пишет Александр Бондаренко.
В конце 1943 года, пройдя специальную подготовку, Василий Чеботарёв был назначен оперуполномоченным отдела Смерш 19-ой Гвардейской танковой бригады 3-го Гвардейского танкового корпуса, который весной 1944-го включили в состав 5-ой Гвардейской танковой армии. Именно ей в июне того же года было суждено стать основным подразделением, закрепившим успех советских войск в ходе белорусской наступательной операции «Багратион».
«3-й Гвардейский танковый корпус командование бросило в прорыв на Борисов. При этом советским войскам необходимо было пересечь реку Бобр. Чтобы облегчить задачу основным силам, командование сформировало из состава мотострелков и танкистов десант, который бы скрытно проник в тыл противника и нанёс удар по гитлеровским силам, оборонявшим переправу. С этой группой в тыл к врагу отправился и Василий Чеботарёв, перед которым была поставлена сложная задача — захватить в плен гитлеровского офицера», — рассказал Купарев.
27 июня 1944 года советский десант выбил гитлеровцев с позиций на окраине посёлка Бобр и вышел к переправе через реку. Гвардии лейтенант Чеботарёв захватил гитлеровского обер-лейтенанта, однако и сам попал в окружение. Почувствовав, что помощь рядом, пленный набросился на Чеботарёва. Военный контрразведчик справился с ним и дал бой окружившим его нацистам, но погиб в рукопашной схватке. Согласно донесению начальника отдела контрразведки Смерш 19-ой Гвардейской танковой бригады, когда тело Чеботарёва обнаружили сослуживцы, вокруг него находилось более десяти убитых германских солдат.
По воспоминаниям командира 3-го Гвардейского танкового корпуса генерал-майора Ивана Вовченко, зафиксированным в его книге «Танкисты», перед гибелью Василий Чеботарёв пытался спасти захваченную фашистами санитарку. Однако в официальных документах данная версия не отображена.
29 июня 1945 года гвардии лейтенанту Василию Чеботарёву было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно. На месте гибели контрразведчика установили памятник. В честь него названы улицы в различных населённых пунктах Белоруссии и Казахстана, выпущены почтовые марки. Реликвии, связанные с деятельностью героя, хранятся в историко-краеведческом музее средней школы посёлка Бобр.
По словам писателя и историка спецслужб Александра Колпакиди, военнослужащие Смерша очень часто принимали на себя командование фронтовыми подразделениями Красной армии, прикрывали отход бойцов, действовали вместе с десантниками в тылу противника.
«Такое случалось в Смерш регулярно. Трусов туда не брали. Напротив, отбирали идейно мотивированных, мужественных молодых людей. Они относились к элите советских силовых структур времён войны. Хотя это и не входило в их прямые функциональные обязанности, смершевцы всегда рвались принимать участие в бою», — подчеркнул в беседе с RT Колпакиди.
По его словам, из-за специфики службы и удалённости от штабов, принимавших решения о награждении, ордена и медали доходили до бойцов Смерша нечасто. Внимание на подвиги оперативников обычно обращали уже после их героической гибели.
«Те, кто сегодня сравнивает смершевцев с СС, зачастую не знают правды, они являются потребителями фальшивок, созданных ещё во времена холодной войны под крылом у западных спецслужб с целью дискредитации наших героев и лишения народа исторической памяти», — подытожил Колпакиди.