О «шельмах» и «градском сдавце»
Представление о военной карьере как об особой разновидности государственной службы начало формироваться на Руси в XV—XVI столетиях. Поначалу в «Русской правде» и других средневековых юридических документах не было такой категории, как воинские преступления, но с началом формирования регулярного войска стало понятно, что существуют проступки, которые способен в силу своего статуса совершить только военный.
«Первые упоминания о воинском преступлении содержатся в Судебнике 1550 года. Речь идёт о «градском сдавце», то есть военачальнике, сдавшем неприятелю крепость, за что предусматривалось наказание в виде смертной казни», — рассказал в интервью RT кандидат юридических наук, доцент Марийского государственного университета Олег Егошин.
Князь Михаил Воротынский при написании «Боярского приговора о станичной и сторожевой службе» 1571 года, который считается первым российским воинским уставом, разработал целую систему наказаний за воинские проступки. Так, за самовольный отъезд с места несения службы станичникам грозила смертная казнь, а за небрежное исполнение своих обязанностей — битьё кнутом.
Впрочем, во время Смуты всё российское законодательство, включая и «Приговор о службе», было нивелировано. Каждый командир расправлялся с нарушителями и «ренегатами» на своё усмотрение, соперничая с коллегами и противниками в жестокости наказаний. Поэтому в ХVII столетии выстраивать войсковую дисциплину пришлось буквально с нуля. На фоне массовых народных волнений, в которых активное участие принимали военные, это было весьма непросто. По оценкам экспертов, в то время среди наказаний преобладали ссылки и пытки. Причём пытали виновных достаточно сурово, но без членовредительства, чтобы преступника можно было привлекать в дальнейшем к экономически полезной деятельности.
В 1649 году ряд воинских преступлений был внесён в Соборное уложение, предусматривающее, в частности, такие виды наказаний, как повешение, четвертование, отсечение головы, вырывание ноздрей, битьё кнутом, лишение свободы, ссылку и штрафы. Соборное уложение постоянно менялось и дополнялось, однако продолжало действовать вплоть до начала XIX столетия. Военных могли казнить за участие в бунте, возмущение в войсках, государственную измену и сдачу города врагу. Отдельными указами регламентировалась ответственность за побег и неявку в войска. В мирное время за это могли наказать кнутом, а в военное можно было и поплатиться жизнью.
Первый военно-уголовный кодекс был введён в России в 1716 году — речь идёт об «Артикуле воинском», приложении к Уставу Петра I. В его основу легли шведские образцы. Преступление царь считал не столько нарушением закона, сколько пренебрежением к воинской субординации. В петровском «Артикуле» гораздо точнее, чем во всех предыдущих документах, был прописан состав преступлений. Также регламент предусматривал множество вариантов казни, телесных и моральных наказаний. В частности, царь позаимствовал у шведов битьё шпицрутенами (металлическими шомполами) и ввёл шельмование — позорное наказание для офицеров. «Шельму» лишали всех прав и объявляли вне закона. Смертную казнь при Петре I зачастую после вынесения приговора заменяли каторгой — империя нуждалась в рабочих руках.
«Вводимые в законодательство Петром I разнообразные жестокие воинские наказания не могли действовать долго, не исполнялись на практике и должны были рано или поздно измениться. На протяжении XVIII века законодатель и правоприменитель стали относиться к военнослужащим более «бережно», — отметил Егошин.
Впрочем, несмотря на некоторое смягчение, разработанная Петром система воинских наказаний действовала вплоть до середины XIX столетия. Причём рядовые не особо рассчитывали на смягчение законов, стремясь завоевать расположение конкретных военачальников.
«Полководец Александр Суворов утверждал, что «умеренное военное наказание, смешанное с ясным и кротким истолкованием погрешности, более тронет честолюбивого солдата, нежели жестокость, приводящая его в отчаяние». Такой подход способствовал победе России над турками, поляками и французами», — считает Егошин.
«Телесные наказания выглядели неприлично»
С конца XVIII столетия началась постепенная гуманизация уголовного законодательства в Европе. В 1791 году во Франции было ограничено использование телесных наказаний (хотя окончательный отказ произошёл лишь в 1881-м), в 1820 году от такого вида наказаний отказались Нидерланды, в 1860-м — Италия.
В России в середине XIX столетия началась николаевская реформа военно-уголовного законодательства. В 1839—1845 годах с принятием Военно-уголовного устава и Уложения о наказаниях уголовных и исправительных впервые с петровских времён была предпринята попытка систематизировать систему ответственности военнослужащих за различные правонарушения. В документах давались определения таким понятиям, как «преступление», «покушение», «оконченное деяние». Правонарушения делились на умышленные и неумышленные.
Однако новые документы оказались слишком сложными, запутанными и противоречивыми, что создавало плодотворную почву для различных злоупотреблений. Кроме того, в армии фактически сохранялась система телесных наказаний, введённая ещё Петром I. От вырезания ноздрей официально отказались лишь в 1817 году, от битья кнутом — в 1845-м, однако плети, шпицрутены и розги никуда не исчезли.
В корне ситуация начала меняться лишь при Александре II.
«Поражение в Крымской войне убедительно продемонстрировало, что Российская армия требует масштабных реформ», — рассказал в беседе с RT кандидат исторических наук, доцент МГУ им. М.В. Ломоносова Олег Айрапетов.
Эксперт отметил, что реформы, развёрнутые в армии новым императором, шли сразу по нескольким направлениям. В частности, была внедрена более современная система комплектования войск, сокращён срок службы, всё меньшую роль стал играть социальный статус человека.
«В этой ситуации телесные наказания в армии выглядели неприлично. Это было атавизмом», — подчеркнул Айрапетов.
В 1863 году в России с некоторыми исключениями (относительно заключённых и рецидивистов) были официально отменены телесные наказания как разновидность уголовной ответственности. Это было отображено в итоге и в Воинском уставе о наказаниях, принятом 5 мая 1868 года. Телесные наказания сохранялись лишь для уже осуждённых военных. Полностью от них отказались формально только в 1904 году.
Наказания в Уставе 1868 года были разделены на уголовные (смертная казнь, в том числе с лишением гражданских прав, каторжные работы, ссылка на поселение в Сибирь, заточение в крепость) и исправительные (временная ссылка, временное заключение в крепости, смирительном доме или гражданской тюрьме, денежные взыскания, содержание в военно-исправительных ротах или военных тюрьмах, гауптвахта).
Наказания, предусмотренные новым уставом, были значительно мягче, чем те, которые содержались в петровском «Артикуле» и даже николаевских уставах. Однако в них очень жестоко карались преступления против мирного населения. В частности, за убийство, разбой или изнасилование, совершённое в военное время, военнослужащие платили жизнью.
Порка вместо заключения
Военное положение или иные особые условия наделяли высшие офицерские чины широчайшими полномочиями. Впоследствии это позволило властям прибегать к жёстким мерам в ходе событий начала ХХ века — с революционерами расправлялись по законам военного времени.
Несмотря на официальный отказ от телесных наказаний, по словам экспертов, рукоприкладство со стороны командиров из армии не исчезло. Впрочем, даже сами солдаты порой предпочитали порку за небольшой проступок тому, чтобы отправиться на несколько месяцев в одиночную камеру. Ведь по уставу под стражу можно было угодить за любое проявление несогласия со своим командиром.
Впрочем, эти порядки всё равно были значительно более гуманными, чем то, что происходило в те же годы в армиях других государств. Например, в Великобритании, по словам Олега Айрапетова, телесные наказания в армии и на флоте широко применялись вплоть до начала 1880-х годов. Российские же реформы, по мнению эксперта, были в целом прогрессивны, хотя и не смогли устранить всех проблем.
«В период Первой мировой войны вновь стала широко применяться смертная казнь, было официально восстановлено наказание розгами, и многие командиры вновь стали отдавать предпочтение жёсткому давлению и физическому насилию над подчинёнными, о чём свидетельствуют письма с фронта, перехваченные военной цензурой. Порке подвергались целые подразделения даже за пустяки. Те, кто отдавал соответствующий приказ, не пытались толком разобраться в ситуации. Ещё сложнее стоял вопрос о наказаниях на флоте. В итоге военная система, основанная на принуждении, показала свою несостоятельность в условиях революционных перемен», — рассказал в беседе с RT Егошин.
При этом эксперт считает, что в реформах 1868 года содержался ряд норм, которые не потеряли своей актуальности до сих пор. В частности, речь идёт о военных тюрьмах — этот относительно гуманный вид воинского наказания успешно применяется в ряде стран и в наши дни, тогда как в России они были отменены в ходе революции 1917 года.