17 марта 1991 года состоялся референдум о сохранении Советского Союза как федерации равноправных суверенных республик. Голосование централизованно проводилось на территории девяти из 15 республик СССР. В остальных шести участки для голосования были организованы на предприятиях и в воинских частях.
В референдуме прияли участие около 80% жителей страны, имевших право голоса. Более 76% из них проголосовали за сохранение СССР. Однако уже в декабре 1991 года Советский Союз официально прекратил своё существование.
RT обратился к российским политикам и представителям общественности, принимавшим участие в событиях 1991 года или ставшим их очевидцами, с вопросами об их отношении к референдуму, оценке его итогов и причин того, почему результаты волеизъявления советских граждан так и не были воплощены в жизнь.
Как вы отнеслись к референдуму 17 марта 1991 года и связанным с ним событиям?
«Я относился к этому референдуму, как и к проекту Союзного договора, предельно отрицательно. Не надо было ставить под сомнение существование советского государства. Этим самым признавалась незаконность существующего государства и его конституционного строя, дискредитировалась власть».
Руслан Хасбулатов, в 1991 году — первый заместитель председателя Верховного Совета РСФСР
«Референдум был важен Горбачёву как форма политической борьбы с Ельциным, который набрал политический вес. Формальное большинство было за сохранение союза, но надо помнить, что многие республики не голосовали. Уже тогда ситуация была, прямо скажем, критическая».
режиссёр Карен Шахназаров
«Сама постановка вопроса на референдуме о сохранении обновлённого Советского Союза свидетельствовала о том, что какое-то число людей и политических сил против этого. Данный процесс был финалом всей эпопеи. Сам референдум никакого шанса на сохранение Советского Союза не повысил. Вот если бы Горбачёв проявил соответствующие качества политика и управленца, то это могло бы привести к тому, что Союз не распался. Не в референдуме было дело, а в неправильной политике, которую вёл Горбачёв».
Декан ВШТ МГУ им. М.В. Ломоносова Виталий Третьяков, в 1991 году — главный редактор «Независимой газеты»
«Граждане советской страны хотели жить в едином союзном государстве. Хотели, чтобы сохранилась советская система, чтобы социалистический образ жизни укреплялся».
Председатель Центрального комитета КПРФ, депутат Государственной думы Геннадий Зюганов, в 1991 году — секретарь ЦК КП РСФСР
«В конечном итоге уже тогда было понятно, что Советский Союз развалится, иначе бы даже не возник вопрос о референдуме. Было понятно, что есть очень сильные центробежные силы, ну и решили с помощью этого референдума как бы показать, что большинство желает сохранить СССР».
журналист Владимир Познер
«К референдуму нельзя относиться серьёзно. Нельзя говорить, что советский народ поддержал существование Советского Союза, а враждебный Ельцин вопреки воле советского народа разрушил СССР. Это не совсем так, потому что Советский Союз был уже разрушен Горбачёвым в процессе перестройки».
писатель Александр Проханов, в 1991 году — главный редактор газеты «День»
«Это был референдум об обновлении Советского Союза — там так и написано было, в бюллетене. Речь шла о том, что только девять республик из 15 проводили референдум, шесть сразу сказали, что нет. И что в этой ситуации сохранить? Тут уже обновлять надо».
Член Федерального политического совета Партии роста Сергей Станкевич, в 1991 году — член Верховного Совета СССР и первый заместитель председателя Моссовета
«Референдум был проявлением слабости власти и в то же самое время — мудрости народа. Власть не должна была назначать референдум о существовании государства. Государство должно себя защищать, но, когда такой вопрос был поставлен, народ, при всей спорности формулировки, проголосовал за сохранение обновлённого федеративного государства. Жаль, что воля народа была практически сразу же растоптана. Абсолютное большинство людей было настроено жить в единой стране».
Председатель политической партии «Российский общенародный союз» Сергей Бабурин, в 1991 году — народный депутат РСФСР
«Это была попытка спасти и сохранить Советский Союз. Но такой референдум нужно было провести годика на два раньше».
Председатель наблюдательного совета государственной корпорации «Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства» Сергей Степашин, в 1991 году — член Верховного Совета РСФСР
Насколько объективным и соответствующим принципам демократии был мартовский референдум?
«Думаю, что референдум был абсолютно демократическим. Во всяком случае никаких оснований считать иначе не было».
Карен Шахназаров
«С моей точки зрения, референдум бы проведён некорректно. Больше половины населения Советского Союза — это русские, и совершенно очевидно, что русские, безусловно, хотели сохранить Советский Союз. В этом смысле результат был предопределён. Если бы на самом деле хотели узнать, хотят ли сохранить Советский Союз, нужно было опрашивать каждую республику и при этом опрашивать именно коренное население. Ну то есть в Грузии — грузин, в Армении — армян, в Эстонии — эстонцев, на Украине — украинцев и так далее».
Владимир Познер
«Референдум был вполне объективным. Он отразил как раз настроения, существующие в девяти республиках».
Сергей Станкевич
«Это была воля съезда народных депутатов СССР, это была воля абсолютного большинства союзных республик, это была воля автономных образований в составе республик. Так что это была воля абсолютного большинства субъектов, входящих в состав СССР».
Иван Рыбкин, в 1991 году — народный депутат РСФСР
«Результаты были демократическими, потому что те, кто хотел, проголосовали. А вот то, что не участвовала часть республик, это показывало, что судьба Советского Союза находится в очень опасном положении».
Сергей Степашин
Чем лично вам запомнилось время проведения референдума? И, если не секрет, как вы сами проголосовали?
«Те дни запомнились суматохой, нервотрёпкой, бесконечными телефонными звонками. Тогда мы работали не так, как сейчас: я в час ночи возвращался, а в шесть был уже на своём рабочем месте. Я меньше всего думал о каких-то других вещах, кроме интересов народа, страны и государства».
Руслан Хасбулатов
«Я был за Союз, конечно. Большинство всё-таки тогда за Союз проголосовало. А ситуация в стране была очень тяжёлая. Я помню это ощущение, что страна приближалась к какому-то краху. Вот такое было ощущение. Я считал, что надо сохранить союзное государство. Но история распорядилась по-другому. Сегодня я думаю, что в этом был и объективный момент. Нельзя это списывать просто на ошибки руководства советского и российского в лице Ельцина (хотя я никогда за него не голосовал). Думаю, что это всё равно было некое объективное движение истории».
Карен Шахназаров
«Естественно, я был за сохранение Советского Союза, но мои личные пристрастия, как и миллионов людей, тогда не имели никого значения. Я считаю, что Союз начал реально разваливаться с 1989 года и эти тенденции только усиливались. Это не общенациональный референдум, это уже референдум с отпавшими территориями, это уже всё равно не Советский Союз».
Виталий Третьяков
«Пробравшиеся во власть злодеи вместо реальных дел сначала по геббельсовским и заокеанским лекалам провели пропагандистскую атаку на Советский Союз, а потом затеяли референдум — надо ли сохранять СССР? Мерзка сама постановка вопроса — это как провести референдум на тему «Надо ли отрекаться от отца и матери?». Но народ, не зная их коварных планов и надеясь на перемены к лучшему, референдум принял. И мы активно включились в работу, и граждане откликнулись — партия, комсомол, профсоюзы, творческие организации. Мы были уверены: референдум — высшая воля граждан, никто не имеет права перечеркнуть его, замолчать или отменить».
Геннадий Зюганов
«Я не голосовал. Но я бы проголосовал против. Потому что, с моей точки зрения, советская система оказалась банкротом. К тому времени, когда занимались этим вопросом, было совершенно понятно, что экономика не работает, что кругом сплошной дефицит во всём абсолютно, что просто-напросто эксперимент в конечном итоге провалился и Советский Союз был силён только в военном отношении. Я против тоталитарных государств, и я был бы за то, чтобы такого государства не было. Помню общую обстановку. По субъективным ощущениям, всё шло к развалу».
Владимир Познер
«Я не ходил на голосование. Я был политически активен и был сторонником традиционного Советского Союза. Я помню всю эту непрерывную, в течение четырёх лет продолжающуюся перестроечную агонию, которую я освещал со своей газетой «День». Вместе со своими коллегами я пытался остановить этот чудовищный распад».
Александр Проханов
«Я голосовал за создание обновлённого Союза. Я агитировал, как мог, голосовать за, и Москва проголосовала за».
Сергей Станкевич
«Я призывал голосовать за на этом референдуме. И в тот момент как один из лидеров парламентской оппозиции Ельцину в Верховном совете выступал за единую страну. Люди ещё были уверены, что СССР незыблем и никаких угроз нет. И даже когда голосовали потом за избрание Ельцина президентом РСФСР, никто не воспринимал всерьёз мои предостережения, что это шаг к гибели Советского Союза».
Сергей Бабурин
«Те события запомнились жуткой непогодой, штормило. Я летел в Волгоград, в мой 312-й советский избирательный округ. Самолёт развернули из-за погоды. Он сел в Ростове-на-Дону. Весь остаток дня я провёл в аэропорту. Проголосовать не успел. Если бы успел, то голосовал бы за».
Иван Рыбкин
«Референдум я поддерживал, мы этот вопрос рассматривали на президиуме Верховного совета, ну и голосовал я за сохранение СССР. Тяжёлые были дни: тяжёлая экономическая ситуация, карточки, люди злые, много разговоров, мало дел. Я всё-таки военный человек, я уже тогда послужил в горячих точках и знал, что это такое — чувствовалось приближение беды, которая оказалась не за горами».
Сергей Степашин
Как бы вы оценили последствия референдума с позиций 1991 года и сегодняшнего дня?
«Факт состоялся. Хотя общий результат был положительный, шесть республик уже не голосовали. В конечном же итоге последствия ныне представляются более масштабными, чем тогда, потому что супердержава исчезла».
Руслан Хасбулатов
«Несмотря на голосование около 70% за сохранение Союза, как известно, СССР всё равно через некоторое время распался. В сущности, этот референдум не сыграл никакой роли, потому что Горбачёв проиграл политическую борьбу Ельцину».
Карен Шахназаров
«Трудно представить и трудно понять, как кучка политических авантюристов — Горбачёв, Яковлев, Шеварднадзе, Ельцин, Попов, Станкевич, Шахрай и Бурбулис — смогли вопреки воле народа, в угоду своим заокеанским хозяевам, разрушить нашу страну. Всего через девять месяцев после референдума Горбачёв и его подельники, пятая колонна, объявили о прекращении существования СССР. Это стало одним из самых гнусных и масштабных преступлений в истории человечества».
Геннадий Зюганов
«Никаких реальных результатов референдум не дал. Он как бы показал, что большинство населения желает сохранить Советский Союз, но дальше ничего не произошло».
Владимир Познер
«Была введена некая фальшивка, при помощи которой Горбачёв пытался сбросить ответственность за разрушение советского государства на своего конкурента Ельцина. Не было шанса сохранить Советский Союз к тому моменту. Возможно было сохранить Советский Союз только благодаря реальному государственному перевороту, а не бессмысленному и дурацкому, который затеял ГКЧП».
Александр Проханов
«Я считаю, что был важный очень момент и девять республик могли создать тогда прекрасный обновлённый Союз — добровольный, лишённый диктата, с общей валютой, общей экономикой, общей армией, общей внешней политикой, общими спецслужбами, даже с общими парламентом и президентом. Жаль, что было сорвано так нелепо подписание нового союзного договора».
Сергей Станкевич
«Главным последствием референдума было то, что разрушители во главе с Горбачёвым поняли: надо спешить, ибо если бы они не предприняли радикальных шагов, дискредитировав сторонников Союза под флагом ГКЧП, то уже осенью 1991 года Горбачёв был бы уволен и вся его банда была бы изгнана из власти».
Сергей Бабурин
«Этот референдум не имел никаких последствий. Все руководители, за исключением разве что Горбачёва, поступали вопреки воле народов Советского Союза, высказанной на референдуме».
Иван Рыбкин
«Увы, итоги референдума никакой пользы с юридической точки зрения для нашей страны не принесли. В том виде, в котором СССР существовал, его было не сохранить, а вот конфедерацию спасти можно было: с единой валютой, единым банком, едиными вооружёнными силами. Дать больше самостоятельности республикам и выстраивать экономическое пространство. Но это не Ельцин с Горбачёвым придумали право наций на самоопределение вплоть до выхода из состава страны. Здесь нужно сказать спасибо товарищу Ленину».
Сергей Степашин