— Здесь, на полигоне Капустин Яр, завершилась сегодня активная фаза стратегических командно-штабных учений «Кавказ-2020». Многие представители западных стран, европейских стран, в том числе и Украины, обвиняли в ходе проведения этих учений Россию в том, что она якобы прикрывается этими учениями, а на самом деле готовится к агрессивным действиям против своих соседей. Какова истинная цель данных учений?
— Традиционно учениями такого масштаба завершается цикл оперативной боевой подготовки наших вооружённых сил — учебный год. Мы каждый год проводим такие учения, по очереди выбираем округ. Это запад, восток, центр или юг. В этом году очередь Южного военного округа. И целый цикл мероприятий оперативной боеподготовки предшествует этим учениям. Мы объявили о них в декабре прошлого года. Провели соответствующие тренировки, внезапную проверку с целью подготовки к этим учениям, сами учения. И какого-то подтекста насчёт Украины — его просто не существует. Мы в ходе этих учений осуществили геополитическую нарезку, создали условное государство на нашей территории, в Российской Федерации. И боевые действия осуществляли войска этих сторон, восточные и северные, не привязываясь к какому-то приграничному государству.
— Вы говорили, что ежегодно проводятся такие учения, вы выбираете военный округ — иногда это Восточный, Западный или, как сейчас, Южный. Логично пригласить на такие учения соседние страны, например Иран, Белоруссию или союзников России в рамках ОДКБ. Зачем приглашаются такие дальние страны, расположенные далеко от театра военных действий, который разворачивается здесь, например Китай, Мьянма и Пакистан?
— Китай у нас принимает участие во всех учениях, которые мы проводим, — и на востоке, и в центре, и вот сейчас на юге. Впервые мы проводили с ним совместные учения «Восток-2018», когда личный состав китайских подразделений насчитывал порядка 3,5 тыс. человек, и также монгольские подразделения участвовали. Потом, в прошлом году, они участвовали в рамках ОДКБ. То есть подразделения китайской армии регулярно принимают участие во всех наших мероприятиях. Что касается других отдалённых стран — в наше время особой роли отдалённость не играет. В условиях тех средств перевозки, перегруппировки подразделений, частей на большие расстояния. Даже наши вооружённые силы можно привести в пример. Это создание группировки на территории Сирии. Тоже, казалось бы, удалённый театр военных действий. Но была создана группировка необходимая, и потом осуществляли необходимые действия по приглашению законного правительства Сирии. Поэтому мы идём навстречу и приглашаем те государства, которые хотят с нами сотрудничать. Это, мы считаем, очень полезно. В рамках оперативной боевой подготовки, в рамках обмена опытом. Просто налаживание чисто человеческих контактов, оперативной совместимости. Поэтому мы здесь не видим каких-либо теневых сторон для этого всего.
— Валерий Васильевич, также хотелось бы у вас уточнить, насколько проведение подобных учений прозрачно для представителей западных стран, в частности США, блока НАТО? Мы видели, что сегодня присутствовали военные атташе из многих стран. И мы знаем, что вы с ними встречались по окончании мероприятия. Насколько симметричны со стороны, в частности США и НАТО, приглашения на такие крупные и масштабные учения и встречи?
— Министерство обороны России вообще проводит очень открытую политику. Мы об этих учениях, я уже говорил, объявили на коллегии Министерства обороны в декабре прошлого года. За десять дней до начала учений заместитель министра обороны Фомин Александр Васильевич провёл брифинг со всеми атташе. Рассказал им о целях, задачах и составе, о ходе учений.
— Мы оповестили ОБСЕ, оповестили Соединённые Штаты, другие страны НАТО. Сегодня пригласили всех атташе на учения, провели с ними брифинг. Ну куда ещё больше открытости? Мы не видим таких же действий со стороны Соединённых Штатов и их партнёров по блоку НАТО. В частности, не было каких-то приглашений на их учения.
— Их объявления о проведении своих учений носят довольно-таки общий характер, и они ограничиваются просто сроком и местом проведения учений. Никаких больше деталей — этого ничего не делают. Поэтому мы, конечно, делаем свои выводы, довольно насторожённо относимся к участившимся в последнее время полётам натовской авиации вблизи наших границ.
— Практически ежедневно последний месяц мы наблюдаем, можно сказать, агрессивные манёвры со стороны не только разведывательной авиации США и НАТО, но и даже авиации глобального удара вблизи границ — и на западе, и на юге, и на востоке России. Как вы считаете (с учётом роста количества подъёмов истребителей-перехватчиков ВКС РФ), это тоже показывает, что реакция России становится более жёсткой? Как вы считаете, эти действия НАТО и США могут привести к эскалации напряжённости или к конфликтной ситуации, связанной с каким-то инцидентом? Что надо сделать, чтобы избежать этого?
— Если ранее вблизи наших границ осуществлялись полёты разведывательной авиации США и НАТО, и, соответственно, им оказывалось противодействие, контроль за ними осуществлялся, то за последний месяц мы наблюдали полёты порядка 30 самолётов стратегической авиации НАТО вблизи наших границ. Это и над акваториями Чёрного и Балтийского морей, Северного Ледовитого океана, и на востоке нашей страны. Они проходят вблизи наших границ, отрабатывают какие-то свои упражнения. Конечно, мы реагируем на эти вещи. Мало того, мы тренируем все наши дежурные смены, боевые расчёты и противовоздушной обороны, и авиации, и пунктов управления по полётам таких самолётов. И мы предлагали в своё время — и год, и два назад — руководству и НАТО, и Вооружённых сил США рассмотреть вопросы и уточнить имеющиеся соглашения по предотвращению опасной военной деятельности в воздухе и на море. Дело в том, что такие соглашения существуют, они подписаны. Но там не указаны, в частности, некоторые детали: интервалы для сближения, дистанция для сближения воздушных судов и морских кораблей, порядок действий и так далее. Эти наши обращения остались без ответа. То есть мы видим, что руководство НАТО и Вооружённых сил Соединённых Штатов Америки такая ситуация как бы устраивает. Нас она не устраивает. Мы не хотим каких-то инцидентов, которые могут привести к конфликтным ситуациям. Поэтому наши военные лётчики и командиры кораблей военно-морского флота ведут себя сдержанно и в соответствии с действующими международно-правовыми документами.