Жительница Магадана Карина Горбачёва добивается перезахоронения своего отца, скончавшегося в Магаданской областной больнице. Он был госпитализирован 26 марта, но в семье об этом даже не знали — когда мужчина умер, сотрудники медучреждения, по словам женщины, не стали искать его родных. Когда родственники обратились в полицию с заявлением о пропаже человека, выяснилось, что мужчину уже похоронили в безымянной могиле. Теперь из-за бюрократической волокиты дочь умершего не может даже сходить на могилу отца — ей до сих пор не известно точное место захоронения.
- РИА Новости
- © Георгий Куролесин
Карина Горбачёва узнала о том, что её отец умер, 9 апреля — когда обратилась в полицию с заявлением о пропаже человека. Оказалось, что мужчина скончался в областной больнице в конце марта. В полиции Горбачёва также узнала, что её отца уже похоронили — в безымянной могиле.
Для родственников эта новость стала шоком — последний раз Карина звонила отцу за два дня до госпитализации. Женщина утверждает, что папа чувствовал себя хорошо и не жаловался на здоровье. 26 марта Горбачёва снова позвонила отцу, но он не взял трубку. Прошло несколько дней, а Андрей Леонидович так и не вышел на связь — дочь ездила к нему домой, пыталась выяснить, куда он пропал, через родственников и знакомых, но безрезультатно. Тогда Карина пошла в полицию.
«Когда я подала в полицию заявление о пропаже человека, мне почти сразу сообщили, что отец умер, — рассказывает Карина. — Но мне никто не позвонил из больницы ни разу. При этом папа поступил туда, имея при себе паспорт, — там не могли не знать, что у него есть какие-то родственники, я же вписана у него в графе «дети».
Карина утверждает, что сотрудники больницы, где скончался её отец, в ответ на претензии лишь развели руками — заниматься поиском родственников своих пациентов медучреждения не обязаны. Женщина предполагает, что её папа не имел возможности попросить медиков, чтобы они позвонили его родным после госпитализации. Андрей Леонидович поступил сразу в реанимацию, где умер спустя 12 часов.
Безымянная могила
В больнице Горбачёвой до сих пор не предоставили информацию о причине смерти и точном месте захоронения. Оказалось, что выяснить, где находится могила, можно, лишь имея на руках свидетельство о смерти мужчины, которого у Карины нет. Она подчёркивает, что из-за этого лишена возможности перезахоронить отца.
«Папу похоронили голым, замотав в пакет, — рассказывает Горбачёва. — На могиле не имя, а просто табличка с нумерацией — и это мне опять же непонятно, потому что у папы был при себе паспорт, где указаны все данные. Я не могу даже забрать папино свидетельство о смерти — говорят, оно находится в архиве на кладбище, но не отдают, потому что я должна сделать дубликат и оплатить госпошлину за это. Я считаю, что это неправильно, ведь из-за этого я вообще никаких действий совершить не могу».
Сейчас Карина обивает пороги ЗАГСа, морга, областной больницы, пытаясь добиться выдачи нужных документов и разрешения на перезахоронение. Но пока результата нет. В то же время выяснилось, что процедуру эксгумации и перезахоронения можно провести не раньше чем через несколько месяцев.
«В бюро ритуальных услуг мне сказали, что перезахоронение будет стоить около 120 тыс. рублей — таких денег у меня нет, я воспитываю ребёнка, тяну ипотеку. Но самое страшное — мне заявили, что перезахоронение пройдёт не раньше конца июля. Для меня важно просто по-человечески похоронить отца», — говорит Горбачёва.
«Нет чёткой нормы в законодательстве»
Юрист Московской коллегии адвокатов «Князев и партнёры» Евгений Розенблат рассказал RT, что в российском законодательстве действительно нет чёткой нормы, которая обязывала бы медиков искать родственников пациентов. Он также отметил, что на практике врачи обычно оповещают родных об изменении состояния или смерти больных, если те сами об этом попросили и предоставили их контакты.
«В нашем законодательстве есть норма, которая прямо предусматривает оповещение родственников, но только в случае, если происходит вскрытие тела либо какие-то ткани или органы хотят использовать для трансплантации. В остальных ситуациях — и когда нет признаков насильственной смерти, например — такое предписание не работает. Во всяком случае искать родственников в ситуации с Кариной Горбачёвой медики точно не обязаны», — признаёт адвокат.
В то же время эксперт считает, что в больнице не должно было возникнуть проблем с предоставлением Горбачёвой всех медицинских документов отца, в том числе медицинского свидетельства о его смерти, поскольку женщина приходится умершему близкой родственницей.
«В медицинском учреждении не могли не сохраниться эти документы, и в подобных ситуациях они должны предоставляться родственникам по их требованию. Не хочется говорить какие-то громкие слова конкретно по этому случаю, но врачи могут не торопиться предоставлять родственникам информацию, например, если была некая нелицеприятная история и им есть что скрывать, либо вследствие просто банального разгильдяйства. На мой взгляд, эта ситуация нетипичная», — заключил юрист.
Между тем руководитель регионального поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт» Олеся Пышкина в разговоре с RT отметила, что нежелание сотрудников больниц выяснять информацию о родственниках или уточнять персональные данные самих пациентов — распространённая проблема, поскольку соответствующих чётких норм в российском законодательстве нет.
«Мы постоянно сталкиваемся с подобными ситуациями, когда работаем с больницами. Бывает, люди поступают к ним с документами, а там даже их персональные данные могут не проверить. Например, человек с деменцией приходит, у него есть с собой паспорт, но он об этом не помнит. Медицинские работники это сразу видят, но, скорее всего, не будут сами смотреть документы. В итоге человек скажет, например, что он Ельцин, а они так и запишут, никто проверять не станет. Но вообще в больницах есть много неравнодушных людей, которые сами найдут и оповестят родственников пациентов либо свяжутся с нами», — сказала Пышкина.
После обращения Карины Горбачёвой RT направил в правозащитный центр Единой России письмо с просьбой помочь женщине ускорить выдачу документов, необходимых для перезахоронения ее отца.
