Нина Азизова работала в тверской больнице №6 с 2000 года — вела занятия по лечебной физкультуре для детей. 30 октября после работы женщине стало плохо: заболело сердце, появились одышка, слабость и головокружение. Нина позвонила своей дочери Алёне и попросила отвезти её домой. Девушка рассказала RT, что дома состояние её матери ухудшилось, пришлось вызывать скорую. Прибывшие медики сделали женщине ЭКГ, но не увидели патологий и посоветовали ехать в приёмный покой.
«Мы приехали, и мама 40 минут пролежала в коридоре на каталке, пока я сама не зашла в кабинет к терапевту. Только тогда нас приняли. Терапевт сказала, что ей не нравится мамина кардиограмма. Это единственный врач, который заметил что-то неладное. Она отправилась в соседний корпус за дежурным кардиологом», — вспоминает Алёна.
По словам девушки, врач отделения кардиологии Михаил Стрыгин согласился обследовать пациентку только после уговоров. Алёна уверяет, что он якобы не нашёл поводов для беспокойства и отправил их домой.
До дома они не доехали. В такси Нине Азизовой стало хуже, женщины вернулись в больницу и пошли в другое приёмное отделение, относящееся к сосудистому центру. Там, по словам Алёны, мать осмотрела врач-невролог и тоже не нашла никаких отклонений.
«В неврологии была свободная палата. Нам сказали, что маму могут оставить на ночь, но официально оформлять не станут. То есть никакой медицинской помощи ей бы не оказали, если бы ночью ей стало плохо. Я просила о лекарствах, но врач не давала назначений. В итоге маме вкололи внутримышечно супрастин. Это от аллергии средство. Ни к селу ни к городу», — рассказывает Алёна.
Глицин от болей в сердце
Около одиннадцати вечера Алёна привезла мать к себе, но до квартиры на пятом этаже женщина не дошла — потеряла сознание прямо на лестнице. Испуганная Алёна вызвала скорую и попросила врачей захватить носилки, пояснив, что мама не может самостоятельно передвигаться.
«Они приехали без носилок. На пятый этаж мы с отцом несли маму на руках. Я пыталась пристыдить медиков, сказала им, что моя мама — медработник, но на это мне ответили с издевкой: «А что это медработник делает в двенадцать часов ночи на лестнице?» — говорит Алёна.
По её словам, врач скорой померила Азизовой давление, просмотрела результаты ЭКГ, но не нашла ничего особенного. Забирать женщину в больницу бригада не стала, зато потребовала подписать письменный отказ от госпитализации: «Вы же уже были в больнице, теперь вас не примет никто».
Врачи, говорит Алёна, дали её матери десять таблеток глицина — лёгкого успокоительного средства. После их отъезда девушка уложила маму в постель. В пять утра Алёна проснулась от громких криков.
«Папа сидел на полу на коленях и держал маму. Она уже не понимала, что с ней происходит, постоянно теряла сознание, хрипела, говорила, что ей больно. Мы уложили маму на кровать, и она снова потеряла сознание. По ноге, по бедру пошли багровые пятна. Руки становились холодными, пульс был очень слабый. У рта появилась пена», — вспоминает Алёна.
Приехала скорая — та же бригада, которая направила женщину в приёмный покой в первый раз. Врач измерил давление и велел Алёне и медсестре бежать за дефибриллятором.
«Когда мы прибежали с дефибриллятором, врач сообщил, что он уже не понадобится. Мамы не стало в 6:15. Врачи скорой ещё моего папу спросили: «Что же вы с ней сделали, что она умерла?» — рассказывает девушка.
Вскрытие показало, что смерть наступила вследствие постинфарктного состояния и кардиосклероза левого желудочка сердца. Выяснилось, что у Нины Азизовой, вероятно, было несколько микроинфарктов. Однако состояние пациентки не насторожило ни фельдшеров скорой, ни врачей ГКБ №6, ни специалистов, у которых регулярно наблюдалась Азизова.
Проблемы с сердцем
Алёна Азизова отмечает, что в последнее время её мать иногда беспокоило сердце, она посещала кардиолога. Это подтвердила и начальница Нины Азизовой Елена Светлова, возглавляющая отделение лечебной физкультуры в ГКБ №6.
«В последнее время она обращалась в кардиоцентр. Её обследовали, но всё было хорошо. Сделали конкретные точные процедуры, которые должны были выявить, что что-то не так. Почему всё осталось незамеченным — не очень понятно», — признаётся Светлова.
По её словам, смерть Нины Азизовой стала шоком для всей больницы. Она описывает бывшую подчинённую как ответственного, профессионального сотрудника и доброго, отзывчивого человека. Её любили и врачи, и пациенты, очень многие из них пришли на похороны. В то же время Светлова отметила, что не знает, чем может закончиться расследование действий медиков, не сумевших спасти коллегу.
«Что в дальнейшем в этой истории может произойти, я не совсем понимаю. Что теперь будет доктору, что будет больнице? Теперь будут проводить проверки. Но я до сих пор не могу понять, как такое могло случиться», — вздыхает женщина.
Халатность врачей
После появления в СМИ информации о смерти Азизовой ситуацией в ГКБ №6 заинтересовались следователи. Как сообщила RT сотрудница пресс-службы СУ СК по Тверской области Софья Ткаченко, ведомство проведёт проверку в медучреждении и даст оценку действиям врачей.
Между тем дочь Азизовой обратилась в полицию и прокуратуру, потребовав провести расследование. Пока Алёне ничего не известно о ходе проверки.
Главврач Санкт-Петербургского НИИ скорой помощи им. И.И. Джанелидзе кандидат медицинских наук Антон Повзун в беседе с RT отметил, что на практике в каждом случае симптомы инфаркта могут быть индивидуальными. По его словам, универсальных признаков, по которым можно сразу и с уверенностью диагностировать инфаркт, нет.
«Есть сочетания некоторых признаков — критических, электрокардиографических, лабораторных, которые могут существенно затруднять или вводить в заблуждение при диагностике, неправильно трактоваться. В реальной практике признаки инфаркта могут сильно отличаться от того, как они описаны, скажем так, в учебнике. Нет признака, который был бы абсолютно достоверным. Это совокупность множества признаков», — пояснил специалист.
RT направил официальный запрос в Минздрав Тверской области, однако оперативного ответа не получил, главврач ГКБ №6 ситуацию комментировать отказался.