Дом ребёнка (ДР) при женской исправительной колонии (ИК) №2 в Мордовии выглядит как обычный детский сад. В игровой — бежевые стены с расклеенными по ним изображениями бабочек и цветов, специальное оборудование для дезинфекции воздуха. О том, что ДР находится в месте лишения свободы, напоминает только вид из окна: три глухие стены, ряды колючей проволоки.
Дарья и Марьяна
Небольшие светлые комнатки, в которых живут осуждённые с детьми, напоминают номера в санатории: по две взрослые и детские кроватки, комод, отдельная ванная комната. В одной из таких комнат живут 29-летняя Дарья и её дочка Марьяна.
Дарья родом из Липецка, в мордовскую колонию она попала почти пять лет назад. На тот момент у неё уже была дочь от первого брака, которой сейчас 11 лет. Как и большинство осуждённых в ИК №2, женщина оказалась в колонии по ст. 228 УК РФ («Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств»).
«Раньше я работала в микрофинансовой организации, всё было прекрасно в моей жизни, — рассказывает Дарья. — А потом что-то не сложилось, связалась не с той компанией — и всё полетело. Не так, как я хотела. Срок большой, я очень многое потеряла. Но здесь у меня родилась дочь».
Полуторагодовалая Марьяна с серьёзным личиком сидит на коленях матери и теребит плюшевого зайчика. Она родилась, когда её мама уже три года отбывала срок. Вспоминая роды, Дарья плачет: они были очень тяжёлыми. «Слава богу, помогли», — шепчет женщина.
Заключённых возят в обычный роддом — во время перевозки и самих родов женщину сопровождает вооружённый конвой. Затем мать с новорождённым доставляют обратно в колонию, в дом ребёнка.
«Мы просыпаемся вместе, умываемся, кушаем. Потом дети идут в садик, а мы — работать. Вечером забираем, — описывает Дарья свои будни в колонии. — Здесь у нас есть возможность проводить время с детьми, видеть, как они растут. В таких местах это очень дорогого стоит».
С отцом Марьяны, Алексеем, Дарья познакомилась, когда была в СИЗО. Они продолжали общаться, а потом обвенчались в церкви, расположенной на территории ИК №2. Дарья надеется, что в следующем году сможет выйти по УДО и вернуться домой, к мужу, вместе с дочерью. Если не получится, то ещё через полтора года девочку передадут отцу или бабушке.
«Муж готов в любой момент забрать дочку и воспитывать её. Он стабильно приезжает каждые два месяца, хотя, наверное, больше не ко мне, а к дочке, — смеётся Дарья. — Каждый раз он мне говорит одно и то же: «Даш, отдай!» Он уже всё ей сделал: оборудовал комнату, накупил всяких игрушек, всего на свете. И старшая дочка ждёт сестрёнку, она сейчас живёт с моей матерью».
Мила и Давид
Ещё одна осуждённая по ст. 228, живущая в ДР, — уроженка Татарстана Миляуша. Ей 31 год. Отец её сына, полуторагодовалого Давида, сейчас тоже отбывает срок. Мила получила девять с половиной лет и должна выйти на свободу только в конце 2026 года. К тому моменту Давиду будет почти девять лет.
«У меня это первая судимость. Я до этого жила нормально, как все, работала. Торговала на рынке, у меня была своя точка с одеждой, — рассказывает женщина. — Потом у меня появилась подруга, которая дала мне попробовать наркотики. Я употребляла год и три месяца. И оказалась здесь… Перевернула всё в своей жизни».
Мила знала, что ждёт ребёнка, ещё до того, как её арестовали. Когда оказалась в колонии, была уже на последних месяцах беременности.
«Был сильный страх — я не знала, рожу ли я полноценного ребёнка. Я же больше года наркотики употребляла», — вспоминает она.
Сейчас крепкий голубоглазый малыш сидит у неё на руках и клюёт носом. «Он сегодня рано проснулся», — беспокоится женщина.
На воле её ждут старший сын и пожилая мать. Бабушке Давида 63 года, но Мила утверждает, что та готова забрать маленького внука в любой момент.
«У неё это третий внук. Души не чает, любит, ждёт домой. Конечно же, ребёнку лучше дома, я понимаю. Но ведь и мама рядом тоже нужна, — говорит Мила. — У меня в собственности в Нижнекамске есть двухкомнатная квартира. Мама специально её не сдаёт, ждёт меня».
Как и многие заключённые, которые попали в колонию, имея на руках малолетних детей, Мила планирует требовать отсрочки по своему приговору. В соответствии со ст. 82 УК РФ беременным женщинам и женщинам, воспитывающим детей младше 14 лет, может быть предоставлена отсрочка реального отбывания наказания, пока дети не достигнут 14-летия.
Мила попадает в обе категории и надеется, что ей удастся вернуться домой.
«Здесь так некоторые девочки уходили домой. Но срок — он в любом случае не вечен. Ещё не всё потеряно. Мы отсюда выйдем, вернёмся домой», — твёрдо говорит женщина.
Регина и Богдан
Регина забеременела, когда по её делу уже шло следствие. Сейчас её сыну Богдану десять месяцев. Пока женщина рассказывает, как оказалась в колонии, мальчик радостно гулит и подпрыгивает у неё на коленях.
«Мне 29 лет. До колонии я не работала, была замужем, дочь воспитывала, — улыбается Регина, и становится видно, что у неё не хватает передних зубов. — Жили мы в Башкирии. А попала сюда за сбыт наркотиков. У меня год шло следствие. Я забеременела, оказалась здесь, родила Богдана».
У мальчика необычные глаза: один голубой, другой почти чёрный. Сотрудники колонии от Богдана без ума — наперебой рассказывают, что в десять месяцев он уже говорит «мама» и «папа», умеет ходить. Мать делится с мужем новостями о сыне по телефону, тот, по её словам, всегда очень радуется.
Регина освободится и вернётся домой уже через полгода. Она хотела бы отвезти Богдана на море, но поехать вместе с сыном не сможет — после освобождения она будет под надзором.
«Хочется на море поехать с детьми, будем добиваться, чтобы снять надзор. Иначе я ещё восемь лет не смогу выехать из своего города, — говорит Регина и вдруг начинает плакать. — Старшая дочка видела море, мы туда ездили с моими родителями, ей там очень нравится».
Некому забрать
Даже если у осуждённой есть маленький ребёнок, попасть в ДР ей будет нелегко. По словам начальницы пресс-службы УФСИН по Мордовии Марины Ханиевой, женщины проходят строгий отбор, чтобы жить вместе со своими детьми.
«Сюда отправляют далеко не всех матерей, место в доме ребёнка надо ещё заслужить, — подчёркивает Ханиева.— Поверьте, очень многие женщины не готовы отказаться, например, от курения, которое строго запрещено».
В остальном матерям, попавшим в ДР, часто идут навстречу. Например, если ребёнку уже исполнилось три года, но срок матери подходит к концу, пребывание ребёнка с ней обычно продлевают.
Если же у женщины большой срок, детей передают под опеку отцу или родственникам. Ситуации, когда ребёнка совсем некому забрать, встречаются редко, и только в таких крайних случаях его передают в детский дом.
В комнате для ясельной группы в доме ребёнка при ИК №2 играют годовалые малыши. Но есть и девочка постарше. Её мамы здесь сейчас нет: она работает на швейном производстве и живёт не в ДР. Девочка с любопытством смотрит на взрослых из-под длинных чёрных ресниц.
«Такая красавица, — вздыхает замначальника колонии Ольга Драгункина. — А ведь отправится в детский дом. Её маме ещё долго сидеть, а их единственная родственница недавно умерла».
Сотрудники ИК №2 говорят, что ещё не сталкивались с матерями, которые бросали бы своего ребёнка после освобождения. Начальство колонии интересуется жизнью побывавших в ДР детей — наводят справки, забрали ли их мамы. Точной статистики они не ведут, но всегда переживают, как идут дела у их воспитанников: за время, пока дети заключённых здесь находятся, персонал успевает к ним привязаться.
Маткапитал для заключённых
Матери, отбывающие наказание в колониях, не лишаются и возможности получать материнский капитал. 7 мая в ИК №2 вручили сертификат молодой матери Елене. Здесь, в доме ребёнка, она живёт с дочкой Алмазой.
Воспользоваться сертификатом у женщины получится ещё не скоро — она должна освободиться лишь к 2025 году. Дочку Лена собирается отправить к родителям, а также будет подавать заявление по ст. 82 УК РФ, надеясь на отсрочку наказания.
«Материнский капитал я планирую потратить на жильё. У меня в Оренбурге, откуда я родом, есть однокомнатная квартира, хочу обменять на жильё побольше. Там у меня сейчас с родителями старший сын живёт, и я хочу своим детям, когда освобожусь, купить хорошее жильё», — рассказывает женщина.
Детство в колонии
Начальница колонии Елена Позднякова объясняет, что дети, которые живут в Доме ребёнка, ещё слишком маленькие, чтобы понимать, где они находятся, а главный вопрос — куда они попадут после того, как покинут колонию вместе с матерью.
«При освобождении наши сотрудники: начальник отряда, медицинские работники — сопровождают маму с ребёнком до места жительства, чтобы убедиться, что условия соответствуют требованиям проживания ребёнка», — объясняет руководитель ИК №2.
В свою очередь, сотрудница мордовского УФСИН Марина Ханиева отмечает, что многие дети, покинув колонию, попадают далеко не в такие комфортные условия, к каким привыкли в доме ребёнка.
«Зачастую, знаете, приходит сотрудник колонии осматривать дом, где будет жить ребёнок, а там земляные полы», — вздыхает Ханиева.