— Как вы отнеслись к решению суда, который, по мнению многих, вынес довольно мягкий приговор человеку, по чьей вине в ДТП погиб ваш муж?
— Конечно, меня лишили мужа и отца моих детей. Но это судьба. От судьбы не уйдёшь... Значит, судьба ему была погибнуть в этом месте. Депутат-то тоже не виноват. Я не думаю, что он хотел в больнице валяться столько времени. Тем более у него в машине, я читала в интернете, ехали три человека. И я протокол допроса читала.
Думаю, раз он взял людей к себе в машину, как водитель несёт за них какую-то ответственность. И я никого не обвиняю ни в чём. Я не Господь, чтобы обвинять.
Конечно, тяжело. Сейчас очень тяжело, и в дальнейшем ещё тяжелее будет. Потому что сейчас младшему (ребёнку. — RT) два года. Ещё один чуть постарше — ему четыре. Они вообще его (своего отца. — RT) помнить не будут. Да и плюс ещё я беременна пятым, он вообще не узнает отца.
Он (муж. — RT) даже не заберёт меня. Меня теперь некому из роддома встретить...
— Некоторые высказывают мнение, что на вас могло оказываться давление?
— Меня никто не запугивал. Ни в коем случае. Я сама приняла решение. Они предложили компенсацию, я не отказалась. Потому что в моей семье единственным кормильцем был муж. Я не работаю, с детьми сижу. И я взяла, потому что они сами предложили. Потому что эти деньги шли от чистого сердца.
Следователь сказала: «Я вам советую взять сразу сумму, обговорить с ними и взять». Потому что по суду обяжут его, уволят, сколько он будет выплачивать те самые 500 тыс. — неизвестно. Мне кажется, младший ребёнок на пенсию пойдёт — он мне их ещё не выплатит.
Поэтому я взяла сразу сумму и не считаю, что я что-то неправильно сделала, мне же нужно на первое время. Поэтому я никого не обвиняю. Ни в коем случае, нет. Просто судьба у моего мужа, видно, такая — в 30 лет погибнуть на дороге.
— Звонил ли вам Дмитрий Еремеев? Общался ли с вами?
— Нет, не общался. Но когда денежная компенсация мне была выплачена, приходил друг семьи его и говорил, что, мол, он сейчас поправится, на ноги встанет. Он сам сейчас в таком состоянии, я понимаю. Такой грех на душу взял, двух человек, считай, убил...
Друг говорил, что он очень порядочный человек, всем помочь старается, всем, кто к нему обращается, помогает.
Свяжется — хорошо. Нет — ну нет. Жизнь сама расставит всё по своим местам. Бог-то всё видит и вынесет ему свой приговор.
Если честно, я не жду никакой помощи, мне её не надо, мне прекрасно государство помогать будет. Если (Еремеев. — RT) захочет (помочь. — RT), конечно, я данные свои оставила. И номер телефона, и адрес.
— Какая-то помощь от государства была? Возможно, губернатор связывался?
Помощи от губернатора не было. Компенсацию мне выплатили депутат и компания такси. Я подала документы на пенсию. Больше ничего не было.
— Почему вы не обращались в СМИ, не общались с мамой погибшего водителя?
— У нас связь через раз, мы же в деревне живём.
— А почему за помощью не обращались дополнительно?
— Я не лезу с «давайте помогайте». Зато мама моего мужа, с которым мы 12 лет прожили... Он не такой человек был, ни разу слова «дура» мне за 12 лет не сказал, не говоря о том, чтобы руку поднять или закричать. Ни в коем случае.
А вот у мамы мужа хватило наглости поехать к депутату просить полтора миллиона. Он ей выплатил пятьсот тысяч. И брат его, который вечно с ним драться лез, тут говорит, мол, из-за гибели брата мне были причинены неудобства морально-нравственные. Я не знаю, как у него хватило наглости вообще пойти...
— Расскажите о вашем муже, о вашей семье.
— Муж работал в Тюмени на заводе рабочим. Образования специального не было. Вместе мы прожили 12 лет, в законном браке восемь. Лучше человека я просто не встречала и уже не встречу 100%.
У нас вся деревня говорит, он всем всегда старался помочь. Вот неблагополучная семья живёт, им надо было окно поставить — поставил. Правда, заболел потом, «горел», 42 градуса температура была. Ни копейки ни с кого не брал, всем пытался помочь.
Все просто в шоке до сих пор. Не могут поверить. Не ругался, был неконфликтный человек вообще, не пил, не курил, отцом был! Такого отца поискать надо! Не шлёпнул по попе ребёнка даже ни одного. Они не слышали, чтобы он голос повышал.
— С похоронами помогли вам?
— С похоронами помогали. Из Тюмени в Курган перевозили гроб, крест те, с кем работал он в бригаде в Тюмени. Они помогали с перевозкой. А потом, когда я в МФЦ подавала документы на погребение, они мне выплатили около семи тысяч. Так никто не помог.
— Писали в СМИ, что Еремеев выплатил вам три миллиона рублей. Это правда?
— Мне?! Нет, восемьсот тысяч...
— Вы не хотите больших компенсаций, всё-таки у вас четверо детей, будет пятый?
— Конечно, хотелось бы. Выплатил нам 800 тысяч. Но друг семьи его сказал, что, как только он оклемается, в здравом уме будет, станет помогать. Ну будет — будет, нет — нет. У нас крыша потекла. Вот крышу перекрыли и дом утеплили к зиме — эти 800 тысяч и ушли.
— Вы же не работаете? На какие деньги вы собираетесь жить с пятью детьми?
— С пятью никак работать не смогу, пенсию буду получать. 8200 на ребёнка пообещали. Я не работаю, а он в какой-то момент недолго официально трудоустроен был, эта запись помогла, чтобы и на меня оформить пенсию. То есть пять пенсий я буду получать. Но пока ещё не выплачивали.
— Прокуратура обжаловала приговор, вынесенный судом. Дмитрию Еремееву, возможно, грозит реальный срок. Как вы к этому относитесь?
— Если честно, мне уже бояться нечего. Если дадут срок, понятно, что его семья, жена, дети, родители, если живы — пусть живут до ста лет, — всё равно начнут: «сами виноваты», начнутся проклятия.
Мне этого не надо! Я хочу спать спокойно! Я хочу, чтобы мои детки спали спокойно! Мне не надо.
Потому что мне вот вчера звонили, рассказали, что ему 160 тысяч штраф в пользу государства выписали. Спрашивают: «Вы не собираетесь обжаловать?» Я говорю: «Нет». Суд посчитал столько — он столько и дал. Я думаю, у нас сейчас всё серьёзно, у нас неподкупные все, поэтому раз посчитали, дали, значит, так надо. Мне не надо. Хочу сама жить спокойно и чтобы муж мой лежал там и не переворачивался.