«Главным будет факт самой встречи»: Песков о переговорах Путина и Трампа, ядерном паритете и «Северном потоке — 2»

Переговоры Владимира Путина и Дональда Трампа в Хельсинки позволят сделать «маленький шажок» в сторону выстраивания конструктивного диалога между Россией и США. Об этом в эксклюзивном интервью RT заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Он отметил, что, несмотря на сложную политическую обстановку, главы государств относятся друг к другу с уважением и готовы «не просто к обмену мнениями». Повестки саммита не существует, но можно ожидать, что лидеры двух стран затронут темы международной безопасности, Сирии, Ирана, а также, возможно, «Северного потока —2», против строительства которого выступают Соединённые Штаты, добавил Песков. Вопросы пересмотра статуса Крыма или выдачи Вашингтону Эдварда Сноудена Россия обсуждать не намерена, подчеркнул он.

Как вы считаете, имеет ли, в принципе, смысл договариваться с человеком, который может нарушать свои обещания, если речь идёт о международной политике? Это, например, принцип America First или обещание прекратить вести войны по всему миру и не начинать новые.

— Понимаете, этот принцип актуален для любого главы государства. Потому что любой глава государства в ходе контактов со своими зарубежными визави в первую очередь отстаивает интересы своей страны. И в этом плане наш президент весьма прагматичен, весьма открыт и последователен. Он всегда говорит, что интересы России и русского народа для него — самое главное. И поэтому он с уважением относится к тому, что его мировоззрение, только зеркально — в отношении своей страны, разделяет Дональд Трамп. Другое дело, что такой подход, скажем так, жизнеспособен только в сочетании с другим постулатом. Это когда такой подход основывается на приверженности развитию взаимовыгодного сотрудничества, с учётом интересов друг друга. Вот это всё вкупе может дать, скажем так, определённые предпосылки для развития сотрудничества. Именно на это, собственно, мы и надеемся: на то, что эта встреча в верхах позволит нам сделать хотя бы маленький шажок в сторону от того кризисного состояния, в котором пребывают наши двусторонние отношения.

Я как раз имел в виду, что Дональд Трамп обещал придерживаться этого принципа. Но многие считают, что он от этого обещания отходит.

— Смотрите, давайте не забывать, что всё-таки Дональд Трамп — весьма популярный президент в Соединённых Штатах Америки. И многие в США весьма позитивно оценивают результаты его работы на посту президента. Всё, что происходит, все расследования и так далее — это, скорее, внутреннее дело США. Мы ко многим аспектам этих расследований — в той части, в которой это касается нас и нашей страны, — с недоумением относимся. Но давайте это оставим за скобками. Всё-таки Трамп — это президент Соединённых Штатов Америки. У них и ранее были контакты с президентом Путиным. Они относятся друг ко другу уважительно. И у них достаточно неплохо получается разговаривать. Хотя до этого им не представлялись возможности для длительного общения, на этот раз рассчитываем на более полноценный разговор.

— Дмитрий Сергеевич, давайте немного остановимся на этом. Несколько дней назад у Дональда Трампа спросили, считает ли он Владимира Владимировича своим врагом или другом. И он не ответил на этот вопрос, а использовал слово «конкурент». Как вам такая формулировка? И назвали бы в вашей администрации Дональда Трампа именно конкурентом?

— Конкуренция — это, скорее, позитивное явление. За счёт конкуренции мир развивается. Но при одном условии — что это честная конкуренция. Это честная конкуренция в политике, это честная конкуренция в экономике. Это ведёт к ускорению развития всех мировых процессов. Мы с сожалением констатируем, что не всегда эта конкуренция носит честный характер. Здесь, я думаю, можно открыто сказать, что недавняя история с заявлениями американской стороны по поводу «Северного потока — 2», по чисто коммерческому проекту, является, наверное, вопиющим примером недобросовестной и нечестной конкуренции.

— Будет ли обсуждаться конкретно этот вопрос? И вы готовы как-то противостоять тому давлению, которое потенциально американская администрация, Белый дом, может оказывать на Германию в этом вопросе?

— Безусловно, мы обеспокоены в связи с такими проявлениями. Но не будем забывать, что «Северный поток — 2» является международным проектом. Это даже не российское или российско-германское — это международное совместное предприятие, где очень много акционеров, это очень крупные компании из разных стран. И конечно, когда угрожают этим акционерам или угрожают России и Германии санкциями в случае дальнейшей реализации этого проекта, — это вызывает серьёзную обеспокоенность. Я не сказал бы, что это обязательно будет на повестке дня. Не думаю, что это будет обсуждаться в первую очередь. Тем более что чёткой повестки, прописанной от а до я, не существует, её будут по ходу определять сами главы государств.

— Если говорить о визите Трампа в Брюссель, например (вообще, в принципе, интенсивность контактов американского президента с другими руководителями государств в последнее время очень высокая), есть ли смысл их сравнивать с Владимиром Владимировичем именно в этой области, скажем так? И следите ли вы пристально за тем, с кем и как общается Дональд Трамп, особенно перед этой встречей?

— Ну, разумеется, встрече, собственно, предшествовал саммит НАТО — достаточно важное мероприятие. Вы знаете прекрасно наше отношение к НАТО. Конечно, в этом плане все контакты тщательно отслеживаются и анализируется информация, которая поступает об этих контактах. А что сравнивать? У Путина — своя международная активность, у Трампа — своя международная активность. Две ведущие страны мира, конечно же, не могут жить только в своих границах. Их интересы простираются по всему земному шару — это вполне естественная вещь.

— Но есть ли в этом какое-то, может быть, даже соревнование? И почему сейчас именно союзники США из НАТО в первую очередь настолько обеспокоены тем, что господин Трамп будет встречаться с Владимиром Владимировичем?

— Это, наверное, их головная боль, что называется, не наша, почему они обеспокоены. Россия никогда не стремилась обращать своё взаимодействие или свои отношения с одними странами против других стран, против третьих стран — об этом не может идти и речи. Поэтому подобные опасения, конечно, весьма странные. В том числе и потому, что, наверное, именно Россия и Соединённые Штаты Америки несут особую ответственность за поддержание стратегической стабильности и безопасности в мире. Именно наши две страны. И поэтому здравый смысл диктует, чтобы страны мира, и европейцы особенно, были заинтересованы в нормализации отношений между Москвой и Вашингтоном.

— Дмитрий Сергеевич, вы сказали, что повестка ещё не прописана. Однако в СМИ…

— Нет, она не ещё не прописана — она не прописана в целом, и её будут формировать прямо по ходу переговоров президенты.

— Однако в СМИ уже просочились неподтверждённые детали о согласовании общего заявления. И действительно, от российской стороны уже какое-то предложение последовало. Правда ли, что там уже появились какие-то подводные камни?

— Нет, это не соответствует действительности, какое-либо заявление не планируется. Это, собственно, и не является обязательным атрибутом подобных встреч. Главы государств планируют вместе провести пресс-конференцию. Там они и выступят с заявлениями, только устными.

Мы, конечно же, понимаем, что пока такой двусторонней пресс-конференции ещё не было и это из ряда вон выходящее событие. Подготовка к такой пресс-конференции для вас тоже нечто особенное?

— Это обычный процесс, Путин даёт пресс-конференции достаточно часто, и со своими зарубежными коллегами. Но, конечно, это будет очень важная пресс-конференция. Всегда технологически согласовывается, кто выступает первый, кто — второй, по сколько вопросов задают журналисты от двух стран. Поэтому сейчас уже есть понимание по поводу технического алгоритма этой пресс-конференции. И надеемся, что она будет весьма информативной для армии журналистов, которая будет ждать окончания встречи.

— Дмитрий Сергеевич, о встрече двух лидеров было объявлено сразу после визита господина Болтона в Москву. В итоге он приезжал, чтобы окончательно дать зелёный свет и утрясти все формальности? Или всё-таки какие-то договоренности, о которых мы, может быть, услышим в Хельсинки, уже начали прорабатывать?

— Это был очень важный визит в ходе подготовки саммита. Он позволил «сверить часы» по всему перечню вопросов, которые стоят на повестке дня наших двусторонних отношений. Ещё раз определиться, где возможны совпадения в подходах, где они невозможны вообще и где они невозможны сейчас, но стоит их поискать. Поэтому это был очень важный контакт. Да, надо отметить, что в Хельсинки, пока будут разговаривать президенты, мы ожидаем, что Лавров и Помпео тоже проведут свои переговоры. Это будет ещё один достаточно важный элемент саммита.

— Западные СМИ всё время говорят о некотором большом торге, который, по их мнению, предстоит в Финляндии. Насколько здесь уместно слово «торг»? И, в принципе, Москве есть чем торговаться с американцами?

— Да нет, слово «торг» здесь абсолютно неуместно. Здесь, скорее, речь пойдёт о сопоставлении позиций, о разъяснении позиций друг другу, с тем чтобы или подтвердить, или развеять опасения друг друга по целому ряду вопросов. Вы знаете, что отношения находятся в весьма плачевном состоянии и что Россия не была инициатором вот такого обрушения всего комплекса наших отношений. Мы надеемся, что всё-таки хотя бы какие-то зачатки политической воли для выхода на нормализацию отношений будут проявлены.

 То есть, к примеру, некоторые слухи, которые появились в американских СМИ, — например, о том, что Россия, возможно, будет готова выдать Эдварда Сноудена Вашингтону, —  не соответствуют действительности?

— Нет, абсолютно не соответствуют, конечно, об этом не может быть и речи. Я имею в виду, что подобные сделки абсолютно неуместны.

— А что касается Крыма? Вы обычно категоричны по этому вопросу, но на Западе бытует мнение, что именно Дональд Трамп, возможно, готов заговорить о крымском вопросе в ключе, который несвойственен для западных — европейских, американских — политиков. Может быть, именно с ним об этом стоит разговаривать?

— Ну смотрите, ведь разговаривать стоит только в одном ключе. В том ключе, что повторение такой фразы, что, дескать, пока Россия не отдаст Крым, не будет того-то, того-то, того-то, как некой мантры абсолютно нелогично, бесперспективно. И, собственно, путь в никуда. Это значит, что никогда и ничего не будет. Крым — это территория Российской Федерации, это один из регионов Российской Федерации. Крым вошёл в состав России, воссоединился с Российской Федерации в строгом соответствии с международным правом. Предтечей этого решения крымчан и Российской Федерации, принятого впоследствии, были известные события в Киеве, спровоцированные и срежиссированные тоже известно кем. Поэтому вот в этом ключе говорить о Крыме абсолютно бесперспективно, и мы в этом не видим никакого смысла.

— Может быть, Дональд Трамп и есть тот политик, который перестанет эту мантру повторять? Вы на это не рассчитываете?

— Вы знаете, мы никогда не носили и не носим розовых очков. Но, конечно, рассчитывать на это можно.

Дмитрий Сергеевич, Трамп уже объявил, что готовит большой подарок для Владимира Владимировича. А к какому-то ответному жесту Владимир Владимирович и ваша администрация готовятся?

— Я пока не могу сказать. Но конечно, как правило, какие-то обмены подарками предусматриваются. Но это будет не главное. Главным, конечно, будет факт самой встречи.

— Помимо тех хедлайнов, которые появились после визита Дональда Трампа в Брюссель на саммит НАТО, многие обратили внимание на увеличение военного бюджета этой организации. А как на это отреагировала российская сторона?

— Понимаете, НАТО — это инструмент конфронтации, который был сконструирован и создан в целях конфронтации. И это изначальное предназначение альянса никуда не делось. Поэтому, когда альянс, в открытую считающий Россию потенциальным противником, увеличивает свой бюджет, это говорит о том, что Россия обязана быть начеку, — и Россия остаётся начеку.

— То есть в данном случае вы пока не говорите о каких-то мерах, только о подобного рода заявлениях?

— Вы знаете, что паритет надёжно обеспечен за счёт новых изобретений, за счёт изобретений новых систем вооружения, которые призваны, что называется, забетонировать ядерный паритет. Ядерный паритет — это элемент взаимного сдерживания, который гарантирует стратегическую ядерную безопасность. Ну, и на фоне других угроз, которые проистекают от альянса, вы знаете, что наши вооружённые силы и наш военно-промышленный комплекс принимают все необходимые меры.

— Дмитрий Сергеевич, над Дараа развевается сирийский флаг, хотя в 2011 году этот город был колыбелью протестов против Асада. Сейчас, когда побеждено «Исламское государство»* и сирийское правительство восстановило контроль над большей частью территории этой страны, какие дальнейшие шаги мы можем ожидать от Москвы?

— Действительно, сейчас, в целом, ИГИЛ разгромлен. Хотя остаются анклавы в Сирии, где, при явном попустительстве третьих сторон, продолжается группирование террористических элементов. Борьба с этими террористическими элементами продолжается со стороны Вооружённых сил Сирийской Арабской Республики. Это абсолютно нормальный процесс. В конечном итоге, всё это призвано обеспечить выход на политико-дипломатическое урегулирование сирийского конфликта. Вы знаете, это и конституционная комиссия, и комплексный выход на мирный процесс, продолжение астанинского процесса, и так далее.

Но именно в этом контексте интересны переговоры с Дональдом Трампом. Мы можем ожидать чего-то принципиально нового? И ожидаете ли вы давления с американской стороны по поводу влияния Ирана в Сирии?

— Очевидно, что Сирия будет обсуждаться двумя президентами. Мы хорошо знаем отношение Вашингтона к Ирану. Но в то же время и Иран является нашим добрым партнёром по торгово-экономическому взаимодействию, по политическому диалогу. И поэтому это будет не простой обмен мнениями.

 И ещё, конечно же, там присутствуют интересы Израиля. Именно поэтому я хотел бы вас спросить: как вы будете пробовать сохранить баланс между всеми этими игроками? Конечно же, всё это влияет и на то, что там делает Россия.

— Вы знаете, что президент Путин, собственно, занимается этим постоянно. Даже за последние дни вы, наверное, фиксировали, что он принимал у себя спецпредставителя Велаяти, получил послание и от духовного лидера Ирана, и от президента страны. Одновременно за несколько дней до этого состоялись очередные переговоры с Нетаньяху. Поэтому это очень, скажем так, сложная паутина контактов, которые и призваны в конечном итоге минимизировать возможные негативные последствия непримиримых разногласий для перспектив политического урегулирования в Сирии.

— Дмитрий Сергеевич, давайте затронем немного другую тему. На каком автомобиле Владимир Владимирович будет передвигаться в Финляндии? «Кортеж» туда доберётся?

— Вы увидите. Вы знаете, что это новые автомобили. Они выпускаются, естественно, штучно, это не массовое производство пока. Хотя уже осенью компания начинает принимать заказы на серийные машины, которые с Нового года уже выйдут в продажу. Но, по мере того как будет всё больше производиться лимузинов, которые способны перевозить глав государств, соответственно, будет и больше возможностей для использования этих машин на более широкой территории. А на чём он будет передвигаться, вы увидите.

— Скажите, пожалуйста, вы на сто процентов удовлетворены тем, как проходит чемпионат мира, или всё-таки есть какие-то загвоздки? Да, очень много позитивных оценок, люди говорят, что они не ожидали такого. Но всё же вы наблюдаете какие-то моменты, которые, может быть, следует исправить?

— Вы знаете, мы, русские, ведь люди суеверные. Поэтому давайте дождёмся, когда все завершится, и тогда будем давать оценки.

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 29.12.2014.