Ещё за несколько часов до начала финального заседания по делу экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева у здания Замоскворецкого суда начали собираться журналисты и обычные граждане, пожелавшие стать свидетелями исторического события. Фактически Улюкаев — первый в новейшей истории России чиновник такого ранга, оказавшийся на скамье подсудимых.
Напомним, 14 ноября 2016 года Улюкаев был задержан во дворе офиса «Роснефти». В багажнике его машины силовики обнаружили сумку с $2 млн, которые он, предположительно, получил в качестве взятки от главы компании «Роснефть» Игоря Сечина за положительное решение о приватизации «Башнефти». Сам Улюкаев, по его словам, был уверен, что в сумке вино, колбаса и другие гостинцы, которые передал ему Сечин через своего сотрудника.
Сегодня Улюкаева встретили в суде с цветами: монахи Свято-Алексиевской пустыни передали экс-министру букет белых роз. По их словам, они были впечатлены последним словом Улюкаева в суде, в котором он попросил прощения у людей. Священнослужители пообещали, что, если Улюкаева приговорят к тюремному заключению, они будут молиться за него.
Сам же экс-министр выглядел спокойным: улыбался, шутил с журналистами и своим адвокатом. Экс-чиновник заявил, что будет добиваться справедливости и привлечения Сечина к ответственности за ложный донос. По словам Улюкаева, во время прогулок по набережной на Воробьёвых горах (Улюкаев находился под домашним арестом и мог выходить из дома на несколько часов в день) к нему часто подходили люди и говорили слова поддержки.
«Никто ни разу ничего плохо не сказал», — подчеркнул Улюкаев.
Также экс-министр сообщил, что пишет некое художественное произведение. «Оно основано на реальных событиях?» — поинтересовались журналисты. «Вам не кажется, что все художественные произведения основаны на реальных событиях?» — ответил вопросом на вопрос Улюкаев.
В самом начале процесса судья Лариса Семёнова дала понять, что чуда не произойдёт.
«Суд установил, что Улюкаев виновен в преступлении, предусмотренном статьёй 290, пункт 6: «Получение взятки в особо крупном размере лицом с использованием своего должностного положения», — сказала судья. Экс-министр при этих словах остался спокоен: вероятно, он ожидал такого решения.
Далее судья начала зачитывать обстоятельства дела. Так, она упомянула, что впервые Улюкаев потребовал взятку у Сечина, когда они находились на Гоа, где в прошлом году проходил саммит БРИКС.
«Заведомо зная об участии Сечина в саммите на Гоа, используя свои должностные обязанности, потребовал от главы «Роснефти» взятку», — зачитала Семёнова вердикт.
По версии следствия, Улюкаев заявил Сечину, что в случае невыполнения просьбы он даст отрицательный комментарий по вопросу одобрения приватизации «Башнефти». Затем судья зачитала показания генерала ФСБ Олега Феоктистова, возглавлявшего службу безопасности «Роснефти». В них сказано, что Улюкаев требовал от Сечина материальную благодарность за помощь в покупке акций «Башнефти».
После этого Феоктистов и написал директору ФСБ Александру Бортникову письмо об оперативно-разыскных мероприятиях по Улюкаеву. Деньги же — $2 млн — Феоктистов «взял у друзей».
По словам судьи, вина подсудимого подтверждается следующими документами: сообщением на имя Бортникова за подписью Феоктистова и Сечина, что Улюкаев вымогает у последнего взятку, постановлением об оперативном эксперименте, актом приёма-передачи денег Феоктистовым для эксперимента (от кого — судья не упомянула), а также протоколом осмотра места происшествия, из которого следует, что в багажнике машины Улюкаева была обнаружена сумка с деньгами. На деньгах и руках чиновника были следы одинакового специального красящего вещества.
Семёнова заявила, что вина Улюкаева подтверждается также актом об оперативно-техническом мероприятии, актом расшифровки аудиопереговоров Сечина и Улюкаева, CD-дисками с копиями аудио- и видеоматериалов переговоров главы «Роснефти» и экс-главы Минэкономразвития.
В результате суд счёл, что вина экс-министра не подлежит сомнению.
«Суд считает, что вина Улюкаева полностью доказана», — сказала Семёнова, отметив, что согласна с просьбой обвинения снять эпизод о вымогательстве взятки.
Смягчающими обстоятельствами суд признал наличие у Улюкаева детей и престарелых родителей, а также его награды и положительную характеристику с работы. Однако лишение свободы судья сочла единственно возможным наказанием.
В результате Замоскворецкий суд Москвы приговорил Алексея Улюкаева к восьми годам лишения свободы, признав его виновным в получении взятки. Наказание он будет отбывать в колонии строгого режима. Также Улюкаев должен выплатить штраф, сумма которого равна размеру взятки — около 130 млн рублей.
Между тем адвокат Улюкаева Лариса Каштанова ещё до оглашения приговора заявила журналистам, что защита будет обжаловать решение суда.
Источники во ФСИН сообщили RT, что пока Алексей Улюкаев будет находиться в СИЗО. «В колонию Улюкаев будет этапирован только после того, как приговор вступит в законную силу, — пояснил собеседник. — А поскольку защита уже заявила, что будет обжаловать вердикт, то, очевидно, этапирован он будет только после рассмотрения апелляций в вышестоящих судебных инстанциях».
Председатель Арбитражного третейского суда города Москвы Алексей Кравцов в беседе с RT прокомментировал приговор, вынесенный бывшему министру экономического развития Алексею Улюкаеву, который предполагает восемь лет колонии строгого режима и штраф в 130 миллионов рублей.
«Приговор адекватный. Коррупционные статьи достаточно тяжёлые и должны наказываться серьёзными мерами пресечения, чтобы другим неповадно было. Размер штрафа — это дополнительное наказание, чтобы, кроме колонии, ещё и имущественные компенсации получало государство за такие действия. <...> Я думаю, это правильная тенденция. Наказывать нужно, причём прилюдно», — сказал он.
Кравцов также добавил, что защита бывшего министра, вероятно, будет добиваться смягчения приговора в вышестоящих инстанциях.
«У нас есть практика, что вышестоящие суды уменьшают сроки. И время покажет, насколько защита сможет обосновать возможность сделать это или, например, смягчить меру пресечения. То есть это может быть не колония, а колония-поселение», — заключил Кравцов.