3 августа в Мосгорсуде будет рассмотрена апелляция на приговор Антону Мамаеву, признанному виновным в разбойном нападении. Адвокаты намерены добиться полного оправдания 28-летнего мужчины, которого СМИ уже успели окрестить вторым Стивеном Хокингом. У Мамаева наследственное заболевание — спинальная мышечная атрофия. Он весит около 18 кг и практически полностью парализован.
По версии следствия, Мамаев вместе с двумя неустановленными сообщниками, а также с 27-летним Василием Сероштановым, который помогал ему передвигаться в инвалидном кресле, угрожая оружием, отобрал мопед у 38-летнего Дмитрия Малова. В итоге Малов и его товарищ, который в момент разговора с Мамаевым был рядом, были признаны судом потерпевшими.
После оглашения приговора Мамаев был взят под стражу в зале суда и отправлен в СИЗО. Приговор вызвал широкий общественный резонанс. Медицинская экспертиза показала, что Мамаев не может содержаться в заключении. Освободить Мамаева просили правозащитники и уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова.
19 июля Тимирязевский районный суд Москвы рассмотрел ходатайство ФСИН России об изменении меры пресечения Антону Мамаеву и освободил его под подписку о невыезде.
В интервью RT Мамаев рассказал, чем жил до суда, почему оказался втянут уголовную историю и о том, как сотрудники СИЗО и арестанты ходили к нему на экскурсию.
«Это казалось смешным»
— Давайте проясним некоторые обстоятельства, которые в итоге привели вас на скамью подсудимых, а потом и в СИЗО. Кто эти молодые люди — пострадавшие, которые написали на вас заявление в полицию? Как вы с ними познакомились?
— Познакомился с ними случайно. Мой знакомый работал с ними в австосервисе, я к нему туда приезжал.
— СМИ писали, что потерпевшие молодые люди — Малов и Попков — у вас одалживали деньги и не возвращали. Поэтому вы решили в счёт долга отобрать у них мопед...
— Деньги они у меня никогда не занимали. Но в один из моих приездов в гаражи стали жаловаться, что работы нет, денег тоже нет, а семью кормить надо. Вот, говорят, мопед есть, и готовы продать его прямо сейчас со скидкой. Я потом посмотрел в интернете, прикинул, что на этом можно заработать тысяч сорок, и поехал на встречу.
— Когда состоялась встреча, и что на ней происходило?
— Это было 3 сентября. Запись этой встречи как раз есть у следователя. Я попросил у них скутер, показал его мастеру, сфотографировал и разместил объявление в интернете. Через несколько дней у меня уже был покупатель, и я поехал и оформил сделку — всё совершенно законно. Но в итоге договор купли-продажи, который как раз подтверждает законность сделки, обернули против меня, использовав как доказательство причастности к преступлению.
— Затея перепродать мопед кажется немного странной, учитывая, что вы давно занимаетесь более масштабным бизнесом.
— В этом нет ничего странного. Я же не зарабатываю миллионы. Есть желание и умение зарабатывать деньги. При этом я взрослый мужчина, я должен одевать и кормить дочь, обеспечивать супругу. И когда попадается шанс, почти ничего не делая, заработать какие-то деньги — те же 40—50 тыс., то зачем отказываться? К тому же я не искал эту сделку — инициатива была не моя.
— А на ту первую встречу, запись которой появилась в сети, вы с кем приехали? Помимо вашего помощника Василия Сероштанова, который также осуждён и сейчас сидит в СИЗО, кто ещё был?
— С нами был ещё приятель Илья.
— Полиция заявила, что, согласно показаниям потерпевших, в рамках уголовного дела о разбое ищет ещё «двух лиц кавказской национальности».
— Мы были только втроём. Причём я давал следователю контакты Ильи, но, насколько понял, его даже не вызывали на допрос. Это с потерпевшими было несколько человек в гараже. Они сами рассказывали об этом на допросе. Они были с друзьями и несколькими знакомыми рабочими со стройки рядом. Но и этих людей, насколько я понимаю, тоже не допрашивал ни следователь, ни суд.
— Но должна же быть причина, почему малознакомые люди написали на вас заявление?
— Я думал об этом, но так до конца и не понял. Может, просто хотели меня обмануть, запугать жалобой в полицию. Возможно, из-за жадности — узнали, за сколько я мопед перепродать хочу.
— И как вы отреагировали на звонок из полиции?
— Поначалу мне это казалось просто смешным. Я не предполагал, что всё так обернётся.
Возвращение домой
— Вы знали, что вас могут выпустить из СИЗО?
— Когда мне дали четыре с половиной года, арестовали и повезли в СИЗО, я понимал, что у меня забрали мою жизнь и семью, которых я могу уже никогда не увидеть. Я понимал, что долго там не смогу протянуть. Был уверен, что меня ждёт медленная и мучительная смерть в тюрьме. Только через три дня правозащитники мне объяснили, что из-за моей болезни меня не должны были отправлять под стражу. Это дало надежду на то, что выберусь.
— Как отреагировали на ваше появление в тюрьме сотрудники СИЗО и другие арестанты?
— Конечно, там всех очень интересовало, как я мог оказаться за решёткой.
Сотрудники приходили, как на экскурсию, посмотреть на меня, узнать, за что меня посадили, как я сюда попал. И они, и сокамерники были в недоумении — всем интересно было.
Но я-то им ответить ничего не мог — и сам не понимаю.
— Как дома вас встречали?
— Очень эмоционально, со слезами. Даже ребёнок рыдал, хотя дочери всего три года. Она каждый день спрашивала, где папа. Ей говорили, что я в больнице.
— Сразу после освобождения вы заявили, что собираетесь узаконить отношения с гражданской женой. Вы подали заявления в ЗАГС?
— Да, я говорил, что первым делом хочу исправить этот пробел и зарегистрировать наш брак с Александрой. Но я потерял в СИЗО много здоровья и сил, поэтому в первые два дня просто восстанавливался, и до ЗАГса пока не добрались.
— Почему раньше не расписались, тем более что вашему ребёнку уже три года?
— Хотелось и денег побольше заработать, чтобы свадьба красивая была. Да и просто откладывали из-за разных проблем.
— А как познакомились с Александрой?
— Пять лет назад я руководил ночным клубом. На странице заведения в соцсети я общался с клиентами — у меня подход такой: всегда хочу знать, что люди думают, что им не нравится. Саша написала, какой-то вопрос о мероприятии задала. Я ответил. Не знаю почему, но на следующий день я решил написать ей, чтобы просто узнать, как дела. Так и завязалось общение, начались встречи. Но я сильно сомневался, что это надолго.
Если откровенно, то внимания со стороны женского пола у меня всегда предостаточно было. Но отношения были по две-три недели, а потом девушки начинали меня раздражать.
А тут понял, что влюбился. Через восемь месяцев мы уже сняли квартиру и стали жить вместе.
— Сталкиваетесь ли с непониманием и недоумением окружающих: красивая молодая девушка связала жизнь с парнем, прикованным к инвалидному креслу?
— Были люди, которые говорили Саше, что ей это не надо. При этом у подруг Александры были здоровые молодые люди, которые всё равно не могли бы дать ей то, что давал я. Поэтому даже завидовали потом и пытались наши отношения разрушить. Но мы всегда с этим справлялись.
«Иногда из-за работы по полтора дня не сплю»
— Сейчас, как я понимаю, у вас много друзей и партнёров по бизнесу. Вы всегда легко сходились с людьми?
— Я же на домашнем обучении был и до 15 лет из дома почти не выходил. Выйти погулять раз в два месяца — это счастье было. У меня не было друзей, которые хотели бы за мной зайти, вместе пойти на прогулку. Из-за этого сильно страдал, потому что не мог жить в четырёх стенах. И эти страдания в какой-то момент превратились в неимоверную силу, чтобы перевернуть жизнь. Потом я совершенно случайно познакомился с двумя парнями, своими ровесниками. Мы сдружились, как родные братья были. И моя жизнь кардинально изменилась. Я мог выйти из дома в любой момент. Позже появлялись новые знакомые, новые друзья. С одним из них я вместе поступил в институт, он помогал мне посещать лекции.
— Василий Сероштанов, получивший три года тюрьмы, был вашим другом или просто работал на вас?
— Мы очень давно с ним дружим. И так получилось, что в итоге он стал моим помощником, я платил ему зарплату. Василий помогал мне во всём, на работу возил. Он и мухи не обидит, настолько он добродушный, нежный человек. Мы очень за него переживаем. Такие люди, как он, в тюрьме вообще не оказываются.
— Вы управляли ночным клубом, сейчас — пляжной зоной, где тоже проходят вечеринки. Вы сознательно занимаетесь проектами, связанными с развлечениями?
— Да, мне это именно нравится. Руководить клубом я стал случайно, но потом втянулся. И людям нравится — подходят и благодарят. Это большое удовольствие — сделать так, чтобы люди могли хорошо отдохнуть.
— Отец помогает с бизнесом, ведь он тоже предприниматель?
— Помогал, конечно. Но первый мой бизнес, который был связан с грузоперевозками, вложений особых не требовал. Но и прибыли первые несколько месяцев не было вообще. Но мы с приятелями не сдавались, много работали, и заработки в итоге пошли. Я почувствовал, как здорово самому зарабатывать деньги, и теперь иначе уже не могу. Ещё с Александрой решили заняться благотворительностью — помогать детям, которые остались без родителей. Мы хотим сделать так, чтобы дети хотя бы улыбались, чтобы чувствовали любовь и заботу, которую, понятно, недополучают.
— Вам хватает времени на всё?
— По-разному. Иногда из-за работы по полтора дня не сплю, а порой лишь час в день трачу, чтобы решить какой-то вопрос.