Как выяснил RT, в Ленинградской области прокуратура проверяет деятельность реабилитационного центра «Ладога» по заявлению матери 15-летнего подростка. По словам Елены Н., она надеялась, что в рехабе сыну помогут побороть зависимость, а его довели до попытки самоубийства.
Как рассказала Елена RT, её 15-летний сын в школе попробовал наркотики и пристрастился к ним. Она пыталась понять, как ему помочь, и вступила в чат для родителей. Там с ней связался представитель ребцентра Станислав Викторович.
«Мы с ним долго говорили, и он убедил меня отдать сына в реабилитационный центр «Ладога», якобы там удивительные специалисты и ему смогут помочь», — говорит мать.
Вскоре за сыном приехала, как сказали матери, «медицинская служба» — двое суровых мужчин. «Сын испугался, не захотел ехать. Тогда ему стали угрожать, один из них достал наручники и сказал, что они могут его и насильно в наручниках увезти», — рассказывает Елена.
По словам женщины, она решила поехать с ними. «Ребцентр представлял собой огороженный участок с тремя коттеджами. Сына отвели в дом с тяжёлыми решётками на окнах. А меня пригласили в соседний. Там консультант ребцентра заявил, что мой сын уже всё осознал и согласен лечиться, и дал на подпись договор, на котором значились реквизиты ЦСПК «Альтернатива», — вспоминает Елена.
При этом, говорит женщина, деньги попросили перевести не по реквизитам компании, а на личную карту сотрудницы центра Елены Д.
За услугу транспортировки пациента с Елены отдельно запросили 20 тыс. рублей, но когда она сказала, что таких денег нет, согласились на пять. Всего Елена заплатила за три месяца, пока сын был в ребцентре, 210 тыс. рублей.
«Заставляли пить какой-то раствор»
В рехабе сын Елены провёл всё лето. «Всё это время меня к сыну не пускали. Разрешали только звонки по 10 минут в день, по громкой связи в присутствии сотрудников центра. Неожиданно через 1,5 месяца связь прервалась, на мои вопросы, почему не дают разговаривать с сыном, мне сказали, что он наказан за мелкие проступки и лишён права разговаривать с родителями», — вспоминает Елена.
Как стало впоследствии известно, подростка довели до того, что он попытался покончить с собой, за это его подвергли жестокому наказанию: замотали в скотч и бросили в таком состоянии в ванную, где он пролежал несколько часов.
Вместе с тем Елена, заподозрив неладное, начала искать информацию о центре и нашла бывших пациентов «Ладоги». От них узнала, что там применяют физическое и психологическое насилие.
«Персоналом центра являются лица, ранее судимые, и бывшие наркоманы. Мне рассказали, что людей в центре связывают скотчем, оставляя лежать на полу, привязывают к кроватям, бьют резиновыми шлангами, заставляют пить растворы, после которых люди с трудом двигаются и говорят», — делится Елена.
По словам женщины, когда она спросила у руководителя центра, правда ли это, он ответил, что это необходимые «лечебно-воспитательные меры».
«Я тогда потребовала личного свидания с сыном, в противном случае, я сказала, немедленно поеду в полицию. И тем не менее ещё неделю мне не удавалось увидеть своего несовершеннолетнего сына или поговорить с ним», — говорит Елена.
Она говорит, что ей с огромным трудом удалось добиться, чтобы сына выпустили из рехаба.
«Он мне рассказал, как его связывали, били, заставляли пить какой-то раствор, после которого ему было плохо и он всё время хотел спать. Рассказал, кто непосредственно этим занимался. Все эти сведения я передала в правоохранительные органы и надеюсь на справедливое расследование», — говорит Елена.
В прокуратуре Ленинградской области RT подтвердили, что сейчас по заявлению женщины проводится проверка.
«В связи с тем, что надзорные мероприятия до настоящего времени не завершены, разглашение сведений о ходе и результатах проверки видится нецелесообразным», — сообщили RT в пресс-службе прокуратуры.
Помимо этого, как рассказала Елена, расследование начал по её заявлению Следственный комитет.
Также она направила жалобу в Росздравнадзор. В ответе (есть в распоряжении RT) сообщили, что ЦСПК «Альтернатива» не поднадзорно ведомству, так как не имеет лицензии на медицинскую и наркологическую деятельность.
Эти сведения женщина передала в прокуратуру, которая проверяет, как ребцентру удавалось заниматься реабилитацией без лицензий на медицинскую и педагогическую деятельность.
«Просто мотанули в скотч»
RT нашёл пациента «Ладоги», который находился там одновременно с подростком. Он рассказал RT о порядках, царящих в заведении.
«Утро начинается с собрания, где каждый обязан доносить на соседей. Минимум три «информации» — например, этот ругался матом, тот вышел из комнаты без спроса. Следят, чтобы не было контактов между людьми. Любую взаимопомощь называют «созависимостью» и наказывают. Я как-то заметил, что парень на кухне в очень плохом состоянии, и остановил его, когда он себе уже пальцы чуть не отхватил, мне записали «созависимость» и наказали», — говорит Александр (имя изменено).
Чтобы занять людей, по его словам, их заставляют целыми днями писать от руки одни и те же унизительные фразы, вроде «я наркоман и скоро сдохну», или просто переписывать отрывки из книги.
«Было наказание переписать семь страниц А4 из книги. Если не написал, умножается на два, потом наказывают за тебя всю группу. Переписывали английского философа Герберта Спенсера, видимо, там случайно книга попала, никакого отношения к нашей проблеме она не имеет», — вспоминает Александр.
Также, по его словам, в центре могут лишить перекуров, сладкого, заставить сидеть часами на табуретке не облокачиваясь и смотреть в одну точку, «отправить в тень» — запретить общение с другими.
«Если ты способен повысить голос на администрацию, тебя мотают скотчем. Так при мне молодую девочку, которая только заехала на нервах, замотали и кинули в ванну. Вот 15-летнего пацана давили так, что он покончить с собой хотел. Довели прессингом до попытки суицида, а когда увидели, что кровь хлещет, просто мотанули в скотч. И так он пролежал десять часов на полу, писал под себя», — вспоминает Александр.
RT разыскал консультантов «Ладоги», но они отказались обсуждать свои методы. Как отмечает Александр, все эти люди сами имели опыт пребывания в ребцентре.
«Это бывшие зависимые, сами прошедшие через ребцентры. Их эта система переработала, в нормальной жизни они себя реализовать не могут. Платят им копейки. Это глубоко несчастные люди, которым сломали психику, и теперь они делают ужасные вещи. Я думаю, им ещё дополнительная реабилитация нужна, вроде тех, которые члены тоталитарных сект проходят», — считает Александр.
В ребцентре, по его словам, он встречал много людей, которые туда возвращаются снова и снова. «Восемь из десяти ребят начинают употреблять уже на следующий день после выхода. Не потому, что они конченые, а чтобы быстрей забыть ад, который прошли. Толку от реабилитации нет, люди срываются, их опять туда отправляют, и так ходят по кругу, пока родные готовы платить. Я там видел людей, у которых это уже восьмой заход», — говорит он.
«Разводят великолепно»
«Ладога» входит в сеть рехабов, среди которых, по отзывам постояльцев, является не самым плохим.
«В других могут приковать к кровати или бить электрошокером. Я видел ребят, которые их проходили, там совсем психика убита, боятся глаза поднять. Меня самого хотели в «Домодедово» «перепродать», когда я сообщил, что хочу выйти, хорошо, жена не поддалась на манипуляции и забрала меня», — рассказывает Александр.
Через «Домодедово» прошёл Алексей (имя изменено), его туда отправила мать Оксана (имя изменено) по совету подруги, с которой познакомилась на встрече анонимных наркоманов.
«Она сама туда сына решила отдать, всё досконально проверила, объездила, ну я решила, что лучше не найду», — говорит Оксана.
Сначала ей казалась, что она сделала правильный выбор. «Руководитель центра Давид К. убедил меня, что это замечательное место. Он прекрасный манипулятор, в прошлом сам зависимый, игроман, сам об этом мне говорил. Разводит великолепно», — рассказывает Оксана.
Вместе с Алексеем поехала и его девушка, она тоже согласилась лечь в ребцентр.
«Вместе их было не положено держать. Я попросила Давида найти ей центр. Он нашёл якобы очень крутой, она сама поехала. Давид говорил, как ей повезло, но оказалась, что она попала в ад. Там люди не выдерживали и пытались на себя руки наложить постоянно», — вспоминает Оксана.
Девушка провела там девять месяцев. Потом у родных закончились деньги, и за неё перестали платить.
«У нас всегда были хорошие отношения, а после выхода она меня избегала. Когда наконец удалось встретиться, оказалось, у неё дикая обида, что её туда запихнули. Мы четыре часа проговорили, я слушала как рассказы из Освенцима, даже мой муж, который в органах работает и всякое повидал, был потрясён, говорит, даже у зеков нет такого», — рассказывает RT Оксана.
Сына решили срочно спасать.
«Была целая операция. Мы не в Москве живём. Сначала муж приехал к нему, позвонил и сразу сказал: «Я через десять минут буду, ничего не подписывай». И добавил для консультанта (мы уже знали, что разговоры на громкой связи): «Чтобы через десять минут он был на выходе с вещами, не пытайтесь мешать», — делится Оксана.
Как она вспоминает, чтобы оплатить содержание сына (70 тыс. рублей в месяц), пришлось брать кредит, но супруги были готовы платить и дальше.
«Родителей там здорово обрабатывают, на это все силы уходят. Пока ребят там заставляют писать сутками «я дебил, наркоман», бьют, наказывают, нам по ушам ездят, как всё хорошо, чтобы побольше денег вытянуть. А их только заставляют для фото позировать, чтобы родные видели, как всё хорошо, изображать радость. Если кто-то на фото не улыбается, всех наказывают», — говорит она.
Сын долгое время не мог оправиться после такой «реабилитации». «Он всего боялся, просил моего мужа везде с ним ходить. Ещё и стафилококк оттуда привёз, хорошо, что больше ничего серьёзного не подхватил. Там за десять месяцев ему бельё два раза поменяли», — делится Оксана. Только спустя время он смог рассказать о методах реабилитации в «Домодедово».
«Там заматывали в скотч, так что жуткие вопли стояли, люди от боли опорожняются, потом отправляли на улицу, обливали холодной водой на морозе и оставляли так на цементе сидеть. Причём заставляют всех участвовать в наказании, чтобы была круговая порука. Поэтому никто и не хочет рассказывать о том, что было. Сына тоже так крутить других заставляли. Причём если сначала это шокировало, то спустя время уже казалось нормой», — вспоминает Оксана. Теперь она собирает других пострадавших от деятельности этих ребцентров и планирует подавать групповой иск, чтобы добиться закрытия.
«Несуществующий фонд»
В договоре на пребывание в ребцентре «Ладога» (есть в распоряжении RT) указаны реквизиты ООО ЦСПК «Перспектива». Однако собственник компании Сергей Сторожев сообщил RT, что никакими ребцентрами не владеет.
«У нас маленькая компания, просто психологические консультации делаю. Не знаю, что там в Ленобласти», — заявил он RT.
В интернете информация о ребцентрах «Ладога», «Домодедово» и ряде других, включая стоимость и телефон для бронирования, указана на сайте, использующем название Фонда «Нет алкоголизму и наркомании».
В списке сотрудников упоминаются, в частности, Елена Д. и Давид К., которым родственники переводили на личные карты деньги за пребывание в ребцентрах «Ладога» и «Домодедово».
По данным базы СПАРК-Интерфакс, Общероссийский общественный благотворительный фонд «Нет алкоголизму и наркомании» был закрыт в 2019 году и сейчас не ведёт деятельность.
«В настоящее время организации, имеющие аналогичное название, не имеют отношения к создателям Фонда НАН и осуществляют свою деятельность, не основываясь на принципах и технологиях Фонда НАН», — говорится в официальном сообщении создателей фонда.
Его основатель Олег Зыков неоднократно выступал в СМИ с критикой действующих в России ребцентров, подчёркивая, что насилие и неуважение к личности не может избавить человека от зависимости.
При этом на сайте ребцентров стоит логотип его организации, а также размещён сертификат с подписями якобы самого Зыкова.
RT попытался связаться с Олегом Зыковым, но он для комментариев был недоступен.
Адвокат Рамиль Гизатуллин отмечает, что расследования по таким делам часто идут с трудом, поскольку деятельность ребцентров находится в серой зоне. «Сказывается правовая неопределённость, когда родственники — за помещение, а больной — против», — считает адвокат.
По его мнению, решением данной проблемы могло стать лицензирование подобного рода деятельности либо создание саморегулируемой организации с предъявлением соискателям соответствующих требований и условий.
«Это бы защитило не только интересы больных лиц, но и их родственников, а также должностных лиц и собственников реабилитационных центров», — говорит он.