— Как вы оказались на СВО?
— Когда была объявлена частичная мобилизация осенью 2022 года, сначала повестку получил мой брат, а через неделю и мне пришла повестка о призыве на военную службу. Мы прошли комиссию, и оба были мобилизованы из города Щёлково военкоматом Московской области.
— Какая у вас была специальность на срочной службе в армии?
— Я служил в Росгвардии, срочную службу проходил в 21-й бригаде оперативного назначения в посёлке Софрино в 2017—2018 годах. После армии имел специальность «наводчик БТР».
— Чем вы занимались на момент получения повестки?
— Незадолго до начала мобилизации у меня закончился контракт с Московским художественным академическим театром имени Горького. Бывший художественный руководитель МХАТ Эдуард Бояков пригласил меня в свой новый театр. Я успел отыграть один спектакль — кстати, на военную тему. Это была постановка «Бессмертный голос» по мотивам поэмы Александра Твардовского «Василий Тёркин», я сыграл солдата. Мы играли отрывки из этого произведения о Великой Отечественной войне. Также в спектакле звучала фронтовая поэзия других авторов. Собственно говоря, так совпало, что именно после этого спектакля пришла повестка и я был мобилизован.
— Какие чувства вы испытали, получив повестку в военкомат?
— Самые разнообразные были чувства, и непонятно, что сильнее: волнение, тревога, гордость за страну. Конечно, очень беспокоило, что чувствуют мои близкие: их переживания волновали не меньше, чем мои собственные. Они и сейчас переживают и тоже испытывают смешанные чувства: и страх, и гордость.
«Позывной Красавчик»
— Как начиналась ваша служба?
— Из военкомата нас отвезли в учебный центр недалеко от города Коврова Владимирской области. Там началась стрелковая, тактическая и полевая подготовка, которая длилась около двух месяцев. Затем нас перевели в другую часть, где мы прошли ещё один курс подготовки. После этого нас направили в Курск, где проходило распределение за ленточку, а на следующее утро увезли в зону СВО. Это было после Нового года.
— Вы рассказывали, что когда поступили во МХАТ и участвовали в спектакле «Лавр», то вам пригодилась физическая и в первую очередь хореографическая подготовка. Помогло ли это на СВО?
— Хореографическая подготовка развивает координацию движения в пространстве. Например, в тактической подготовке, когда нужно было стрелять в движении в разных неудобных позах, этот навык очень пригодился и помог сделать стрельбу более точной.
— Какой у вас позывной и как он появился?
— Мой позывной Красавчик. Мне дали его сразу, ещё в учебке. После очередных учений мы вернулись в расположение части, и один из сослуживцев сказал мне одобрительно: «Ты просто красавчик — и всё». Позывной сразу ко мне приклеился.
— Как вы сейчас живёте? Есть ли у вас награды?
— Я награждён орденом Святого Георгия — Георгиевский крест IV степени. Сейчас прохожу военно-врачебную комиссию после хирургических операций. Если пройду — вернусь на службу.
Мне бы хотелось, чтобы меня перевели в творческую фронтовую бригаду, чтобы продолжить приносить пользу на СВО, но быть ближе к профессии, вернуться к ней в этом военном направлении.
У нас есть фронтовые бригады, которые ездят на боевые позиции, дают концерты. Их формируют из людей, у которых есть творческая составляющая, профильное актёрское или музыкальное образование, и, конечно, тех, кому есть что сказать со сцены, что предъявить людям. В то же время это должны быть люди, которые понимают ситуацию, умеют оценить обстановку, а в случае необходимости — отложить гитару и взять в руки автомат.
— Насколько сейчас нужны такие бригады, учитывая, что у каждого есть наушники и своя музыка в телефоне?
— Это было, есть и будет крайне актуально. Потому что это живой контакт людей, театр соприкосновения, когда соединяются энергетика зрителя и выступающего. Людям не хватает живого, творческого, позитивного взаимодействия. И я считаю, что это будет актуально до конца специальной военной операции, да и в принципе в любых боевых действиях.
«Жить с этим можно»
— Как вы получили ранение?
— Ранение произошло в зоне СВО, когда я производил выстрел из РПГ. Попался бракованный снаряд. Когда я вставлял его в оружие, произошёл выстрел. Стартовый заряд сдетонировал и разорвал мне левую кисть. За прошедший год у меня было четыре хирургических операции в связи с ухудшением состояния здоровья в зоне СВО. Сейчас я восстанавливаюсь дома. Кисть затянулась и более-менее зажила. Полностью весь функционал руки, который был, не восстановился, но жить с этим можно. Жду решения ВВК.
— За время службы были истории, которые удивили?
— Я был очень удивлён количеству животных, которые остались в домах. Когда мы приехали на позицию, местные жители перебрались в более безопасное место, побросав всё своё хозяйство. Были коровы, которые гуляли сами по себе, бегали куры. А наши ребята продолжали вести это хозяйство: ухаживали за курами, выращивали цыплят.
— В 2019 году вас задержали на несогласованной акции в Москве, а позже обвинили в применении насилия к сотруднику ОМОНа. По этому делу вас приговорили к 3,5 года колонии, а после широкого общественного резонанса приговор был изменён на год условно. Вспоминалась ли эта история сослуживцами?
— Да, ребята спрашивали, когда узнавали о той ситуации. Я им рассказывал всю правду, как было. Что всё произошло не по моей глупости, это была чистая случайность. И все, конечно, недоумевали, как это могло произойти, понимали и принимали. Никто даже не комментировал эту нелепую ситуацию. В жизни и такое бывает.
— Скучаете по сцене? Есть план на репертуар, если переведут в бригаду?
— Очень скучаю, сильно хочу вернуться в профессию, в театр, в кино. Продолжить играть спектакли. Выступать перед людьми. Выходить на сцену и радовать зрителей.
Если получится, я буду петь «Синюю вечность» Муслима Магомаева. Есть и другие номера. Решение о переводе зависит от командиров, а репертуар придёт обязательно.