Парламентская рабочая группа по вопросам СВО направила президенту РФ Владимиру Путину доклад с предложением сократить срок признания пропавших без вести военнослужащих погибшими. Так их семьи смогут быстрее получать все положенные им льготы и меры поддержки. По закону признать пропавшего военного погибшим возможно только спустя два года после окончания боевых действий. Родственники солдат, пропавших без вести, находятся в уязвимом положении — пропавшему военному перестают начислять зарплату, а выплаты, которые получают семьи погибших, в таком случае не положены.
- Военнослужащие штурмовых групп морской пехоты Северного флота ВС РФ перед началом военной подготовки по совершенствованию навыков по тактике боя в городских условиях в южном секторе СВО. Архивное фото
- РИА Новости
- © Алексей Майшев
В России предлагают сократить сроки признания военных пропавшими без вести до трёх месяцев, а погибшими — до шести месяцев. Сейчас по закону человека, пропавшего без вести во время боевых действий, могут признать погибшим только спустя два года со дня окончания боевых действий.
С идеей об уменьшении этих сроков выступили представители парламентской рабочей группы по вопросам специальной военной операции. Её председатель Андрей Турчак в своём Telegram-канале сообщил, что этот вопрос представлен в докладе рабочей группы и 16 февраля направлен президенту.
В беседе с RT член рабочей группы Турчака, депутат от ЛДПР Ярослав Нилов пояснил, что сокращение сроков признания военных пропавшими и погибшими позволит их семьям рассчитывать на социальные выплаты.
«Вопрос о возможном сокращении сроков признания военнослужащих пропавшими без вести и погибшими действительно обсуждается. Предполагается, что родственники смогут признавать человека без вести пропавшим спустя шесть месяцев — это делается с целью ускорения получения различных выплат для семьи при наличии подтверждений», — отметил депутат.
Сейчас семьи военнослужащих, без вести пропавших в зоне боевых действий, находятся в уязвимом положении — пропавшему перестаёт приходить зарплата, при этом никакие выплаты, предусмотренные для родственников погибших военных, в этом случае семья не получает. RT поговорил с несколькими такими семьями и узнал, с какими трудностями сталкиваются родственники военных, без вести пропавших в ходе СВО.
Выплат нет
У жительницы Красноярского края Юлии Солдатовой в зоне боевых действий на Украине пропал муж Виктор. Мужчину признали пропавшим без вести 5 декабря. Юлии об этом сообщили спустя почти месяц, хотя, по словам женщины, она регулярно звонила на горячую линию Минобороны, поскольку муж не выходил с ней на связь.
С тех пор как мужчина пропал, его семья не получала никаких выплат. При этом у Виктора и Юлии есть 19-летняя дочь с I группой инвалидности, которая может передвигаться только в инвалидном кресле. Юлия не работает — ухаживает за дочерью.
«Муж пошёл на СВО сам, посчитал, что это его долг. С тех пор мы жили на пенсию дочери и моё пособие по уходу за инвалидом, потому что никаких выплат нам не поступает», — поделилась Юлия.
По её словам, большинство льгот, предусмотренных в Красноярском крае для семей участников специальной военной операции, касаются детей, но дочь Виктора и Юлии уже взрослая, поэтому её почти никакие из этих мер поддержки не коснулись. Юлия добавила, что после отъезда мужа оформить какие-то дополнительные выплаты не получилось, поскольку у неё нет даже справки о том, что её супруг — участник СВО.
Женщина утверждает, что после исчезновения мужа ему на счёт перестали начислять зарплату. Единственное, на что сейчас может рассчитывать мать ребёнка-инвалида, чей муж пропал в зоне СВО, — обычная единовременная выплата для людей, оказавшихся «в трудной жизненной ситуации».
«Эта выплата отношения к участникам СВО не имеет — у меня дочь-инвалид, это в целом уже основание для такой выплаты», — объяснила Юлия.
В списках не значатся
Жительница города Луга в Ленобласти Юлия с октября не может найти своего мужа Евгения, отправившегося на СВО. В сентябре мужчину по повестке вызвали в военкомат. Там он подписал контракт — рассчитывал, что так получится быстрее вернуться домой. О Евгении уже четыре месяца нет никаких вестей, но пропавшим без вести он до сих пор не числится.
«Мой муж Королёв Евгений Борисович перестал выходить на связь в октябре. Информации о нём с тех пор вообще никакой нет — я неоднократно обращалась в Минобороны, военный комиссариат. Мне постоянно говорили только, что в «негативных» списках моего мужа нет. Ситуация очень напряжённая, я не знаю, откуда у меня сейчас берутся силы», — говорит собеседница RT.
У Юлии и Евгения — двое детей, младшему сейчас всего полтора года. Сама Юлия находится в декретном отпуске, не работает и сидит с ребёнком. Кроме того, на супругов оформлена ипотека. Пока что закрывать платежи Юлии помогали родственники. Первые два месяца семья пропавшего военнослужащего не получала никаких выплат.
«7 декабря первый раз я добилась, чтобы мужу начислили зарплату, но там было только около 20—25 тыс. Мы сейчас и этому рады, потому что до этого у нас вообще ничего не было! Ещё я добилась, чтобы нам сделали региональную выплату — 100 тыс. рублей от губернатора. На этом всё, никаких других денег нам не выплачивают», — перечислила Юлия.
Женщина недоумевает, как в командовании может отсутствовать какая бы то ни было информация о её муже. По её мнению, проблемы возникли, поскольку Евгений отправился на СВО не как мобилизованный, а по контракту — супруга военного говорит, что знакомые ей родственники мобилизованных почти всегда могут выйти с ними на связь и регулярно получают все положенные выплаты.
С похожей проблемой столкнулись родственники Дениса Савельева из Оренбурга. Мужчина пропал 30 сентября под Ольговкой в Харьковской области. По словам его тестя, из танка, в котором находился Денис, сбежал механик, бросив своих сослуживцев. С тех пор Денис не выходил на связь.
По словам его супруги, она много раз обращалась в Министерство обороны, надеясь выяснить, где её муж. Семья утверждает, что ответов так и не получила, а в военном комиссариате по месту жительства его жене выдали справку, в которой Денис указан, как «неопознанное лицо».
«Что это за статус такой — мы не понимаем. Никакого нормального документа о том, что зять числится пропавшим без вести, нам не предоставили — дали какую-то бумажку без печатей», — рассказал RT тесть Савельева.
Помощь семьям
Депутат Ярослав Нилов из рабочей группы по вопросам СВО объяснил RT, что зачастую семье нет смысла ждать положенные по нынешнему закону два года, чтобы их родственника признали погибшим в ходе боевых действий. Во многих случаях есть свидетели, которые могут подтвердить, что человек умер.
В рабочей группе Андрея Турчака по вопросам СВО предлагают изменить закон так, чтобы родственники военного могли уже через шесть месяцев после его исчезновения через суд добиться признания человека погибшим.
«Основаниями для суда в таких случаях могут быть показания свидетелей, сослуживцев, которые достоверно знают, видели, что человек погиб, знают, где труп, или знают, что труп был закопан, например. В целом практика показывает, что бывают очень очевидные вещи и в некоторых случаях необходимости ждать нет. Хотя, конечно, тут должны быть неопровержимые доказательства», — подчеркнул Нилов.
В свою очередь, военный юрист Роман Пронин рассказал RT, что родственники без вести пропавших военных и сейчас могут пытаться добиться признания военного погибшим через суд, однако такие иски почти никогда не удовлетворяют.
«Я знаю истории, когда у ребят на глазах погибали сослуживцы и тем не менее их объявляли пропавшими без вести. Если эти правоотношения урегулируются, это, конечно, будет большой плюс, потому что социальная гарантия должна быть не номинальная, а реальная», — считает собеседник RT.
Российские политики и общественники также поднимали вопрос о поддержке семей солдат, признанных пропавшими без вести. Так, глава СПЧ Валерий Фадеев отмечал, что пропавшие военные перестают получать базовые выплаты в размере 195 тыс. рублей, и выразил мнение, что необходимо продолжать выплачивать семьям пропавших хотя бы 50% этой суммы. 3 февраля глава думского комитета по вопросам семьи Нина Останина обратилась с аналогичным предложением к премьер-министру Михаилу Мишустину.
В беседе с RT военный юрист Роман Пронин констатировал, что семьи пропавших солдат действительно зачастую остаются без всякой финансовой поддержки и не получают никаких выплат.
«Насколько мне известно, когда военнослужащего признают пропавшим без вести, его финансирование прекращается. То есть у семьи мало того что отец, муж пропал, о нём никаких вестей нет, а тут ещё и деньги перестали поступать. Конечно, семьи очень страдают — они перестают получать средства к существованию и не могут реализовать свои права в части льгот и выплат, потому что человека нельзя признать погибшим. Естественно, важно, чтобы порядок реализации всех таких вещей был налажен нормально», — заключил эксперт.
