— Вас называют Чёрный Ленин. Не обижает вас такое партийное прозвище? Кто дал его?
— Такое прозвище мне дали журналисты весной 2014 года, когда я вместе с товарищами митинговал в центре Донецка около памятника Владимиру Ленину. Я думаю, что за мои коммунистические взгляды и марксистско-ленинскую пропаганду меня и окрестили Чёрным Лениным.
— Расскажите о ваших родителях.
— Мои родители познакомились в конце 1970-х годов в Москве. Мама, Евгения Дмитриевна, — выпускница экономического факультета Латвийского университета, работала в информационно-вычислительном центре в Резекне. Это была организация, которая занималась расчётно-финансовыми операциями крупнейших градообразующих предприятий. И примерно раз в год она ездила с отчётами в Москву, где и познакомилась с моим будущим отцом Христофером Айо. Он родом из Уганды, представитель древнего племени ланго. Отец учился в аспирантуре Института дружбы народов им. Патриса Лумумбы, изучал сельское хозяйство. Отец умер, когда мне ещё не было трёх лет. Мама на пенсии, живёт там же, в Резекне. Там, кстати, совсем недавно, 9 ноября, был уничтожен памятник защитникам города от фашистов. Ранее, в августе 2022 года, латышские власти снесли памятник Победы в Риге, а в октябре — в Лиепае и Даугавпилсе.
— Вы родились в Латвии, у вас гражданство страны ЕС. Почему не сидится спокойно в европейской стране?
— В 2004 году в Латвии обучение во всех русских школах было переведено на латышский язык. И мы с товарищами из Штаба защиты русских школ Латвии организовывали акции против уничтожения русского образования в стране. Мы считаем, что такая реформа является этноцидом — ликвидацией определённой национальной группы. Это грубо нарушает Рамочную конвенцию Совета Европы по правам нацменьшинств. А в Латвии проживают около 40% русских. Таким образом, мы являемся даже не национальным меньшинством, а наряду с латышами — основной государствообразующей нацией.
Сотни тысяч постоянных жителей Латвии, которые здесь родились, лишены гражданства и возможности участия в выборах. Это апартеид.
Кроме того, в Латвии запрещены компартия и коммунистическая идеология, всех инакомыслящих сажают в тюрьмы. В Латвии практически полностью уничтожены процветавшие в советское время промышленность и сельское хозяйство. Безработица достигает 40%, и трудоспособное население массово эмигрирует в богатые страны ЕС.
— Как вы оказались в Великобритании?
— В 2005 году я оказался под следствием по тяжкому политическому делу. Был в тюрьме, устраивал голодовки. Когда вышел, то решил уехать в политическую эмиграцию в Великобританию. С 2008 по 2010 год я учился в университете Лондона Бирбек, в магистратуре факультета биологии, окончил его и получил степень магистра медицинской микробиологии. До этого я учился в Латвийском государственном университете на факультете биологии, где получил диплом магистра биологии.
— В 2014 году латвийские власти снова начали ваше уголовное преследование. В чём вас обвинили?
— Мне предъявили обвинения по трём особо тяжким уголовно-политическим статьям: призывы к насильственному свержению государственного строя Латвии; призывы к ликвидации независимости Латвии; подрыв территориальной целостности Латвии. В декабре 2019 года Латвия и ЕС объявили меня в розыск.
— Почему в 2014 году решили поехать в Донбасс?
— В начале марта 2014 года я, находясь в Лондоне, получил сообщение, что необходима помощь добровольцев в Крыму. Мне писали, что жители полуострова решили отделиться от Украины после случившегося в феврале переворота.
8 марта я прибыл в Симферополь. Там мы проводили агитационную деятельность. Главной нашей задачей в Крыму была помощь в проведении референдума о вступлении Крыма в состав России. Кроме того, мы поступили на службу в крымскую самооборону.
После Крыма мы с товарищами решили ехать в Донецк, потому что там тоже началась народно-освободительная революция.
— Чем вы занимались там?
— В ЛНР было воинское отделение, где служило много активистов, действовавших под руководством лимоновца Сергея Фомченкова. Я служил в артиллерии и в пехоте. Участвовал в дебальцевской кампании, был под Станицей Луганской.
Также мы занимались гуманитаркой, поставляя вещи, собранные нашими товарищами по всей России, в школы, больницы, детские сады. Я снимал репортажи о последствиях бандеровской агрессии в ЛНР, делал фото и видеосъёмки разрушений и эту объективную информацию распространял по всему миру.
После Дебальцева военные действия в ЛНР поутихли, многие активисты уехали в Россию либо перебрались в ДНР. Я переехал в ДНР в 2016 году, где служил и воевал до 2020 года в мотострелковом подразделении.
Добавлю, что параллельно службе я с 2015 по 2019 год учился заочно в Луганском университете им. Даля на факультете общественных наук и получил диплом магистра политологии по теме «цветные псевдореволюции».
— Вы часто выступаете как экологический активист. Расскажите об этой деятельности.
— Один из последних примеров — борьба со строительством полигона в Шиесе. Местное население организовало протестный палаточный городок. Мы блокировали заезд на полигон грузовиков с мусором и стройматериалами, проводили митинги, писали жалобы в разные инстанции, объясняя, что мусор в Шиесе будет загрязнять грунтовые воды и стекать в реку Урдому, а затем оттуда — в Северную Двину и Белое море.
Мы добились результата. В 2020 году губернатор Архангельской области Игорь Орлов, поддерживавший строительство полигона, ушёл в отставку. На его место назначили Александра Цыбульского, который выступил против свалки. В феврале 2021 года кассационный суд обязал ответчика снести полигон, позицию поддержал Верховный суд РФ. Застройщик выполнил решение суда и убрал все постройки полигона.
Проживая в Москве с 2020 по 2022 год (я получил временное политическое убежище в России), я с товарищами из движения «Леса Земли» активно участвовал в защите Битцевского и Троицкого лесов от вырубки, застройки и захламления. Под нашим давлением, а также благодаря жалобам в природоохранную прокуратуру и суд власти начали её понемногу убирать.
— Вы сейчас снова в Донбассе? Где воюете? Какой военной специальностью владеете? Какой у вас позывной?
— Когда началась спецоперация, я думал, что она продлится не более месяца, что украинская военная машина будет разгромлена и ВСУ будут массово сдаваться. Однако Запад начал накачивать Украину оружием. Кроме того, в июле резко усилились обстрелы Донбасса со стороны ВСУ.
Учитывая все эти обстоятельства, я, по согласованию с КПРФ, с августа принимаю участие в спецоперации в составе Вооружённых сил РФ. Мой позывной — Дзержинский.
— С кем из иностранцев, бойцов или волонтёров вы встречались в Донбассе?
— Из известных бойцов я встречался со знаменитым ополченцем из США Расселом Бентли (позывной Техас). В 2018 году я с Техасом участвовал в несанкционированном митинге в Донецке возле памятника Ленину за воссоединение Донбасса с Россией и ввод российских войск.
Я также знаю знаменитого снайпера из Сербии Деяна Берича. Я с ним какое-то время служил в одном подразделении.
Знаю известного ополченца из Великобритании Бена Стимсона, который отсидел пять лет у себя на родине в связи со службой в армии ДНР. Казахского ополченца Евгения Щербака, которого экстрадировали в Казахстан из России за нарушение миграционного законодательства, и он там отсидел четыре года в связи со службой в армии ДНР. Знал покойного командира «Пятнашки» Мамиева (Мамай).
Также я служил вместе со знаменитыми ополченцами из Латвии, из городов Лиепая и Лудза — Анатолием Матюковским и Григорием Косниковским. А недавно мы простились с моим хорошим товарищем, коммунистом из Колумбии Алексисом Кастилио.
— Как вы считаете, удалось вам и вашим товарищам хотя бы частично достигнуть целей, поставленных восемь лет назад?
— Да, мы достигли части целей. ДНР и ЛНР были в феврале 2022 признаны Россией, и в октябре наши молодые государства по итогам всенародного референдума, то бишь в соответствии с Уставом ООН и нормами международного права, вошли в состав России. Это великое достижение!
К сожалению, около 40% ДНР и несколько сёл в ЛНР находятся до сих пор под бандеровской оккупацией. Мы сейчас освобождаем эти территории.