Первый визит недавно избранного иранского президента Ибрагима Раиси в Россию и его встреча с президентом РФ Владимиром Путиным были столь нестандартными, что вызвали бурю общественных дискуссий в Иране.
Возможно, потому, что ни один президент Исламской Республики Иран ранее не выступал с трибуны Государственной думы РФ, не посещал (суннитскую) Соборную мечеть и уж тем более не читал там проповедь (хутбу) как шиитский священник. И — самое прекрасное — не проводил намаз в Кремле.
Казалось бы, невероятные московские почести должны были пролиться бальзамом на измученное санкциями иранское сердце. Но с Ираном, как всегда, всё оказалось непросто.
Почему Путин не встретил Раиси в аэропорту лично? Форма стола имела особое значение? Почему на столе переговоров не было национальных флагов? О чём рассказал язык тела президентов во время встречи? Что означала молитва в Кремле?
Иранские СМИ, политики, даже шиитские священники из Кума до сих пор взахлёб обсуждают визит Раиси в Москву.
Пройдёмся по темам самых значимых из этих дискуссий.
1. Почему Путин не встретил Раиси в аэропорту?
Для того чтобы успокоить критиков, правительственное информационное агентство ISNA призвало в помощь бывшего вице-президента по церемониям Бахмана Хоссейпура:
«В российской столице аэропорты расположены далеко от президентского дворца, и давно уже повелось так, что, когда приезжают президенты разных стран, встречать гостя отправляется кто-то из кабинета министров.
В предыдущем правительстве (имеется в виду правительство Рухани. — Ю. Ю.) процедура заключалась в том, чтобы министр Совместной комиссии ехал встречать прибывших президентов в аэропорт. Мы объявили об этом всем странам-гостям на заседаниях по протоколу церемоний выезда официальных лиц, и это является традицией исламской республики».
Иранские СМИ вспоминают, что Путин ездил в Тегеран в ноябре 2015 года для участия в саммите государств — участников Форума стран — экспортёров газа и в ноябре 2017-го для участия в трёхсторонней встрече президентов Ирана, Азербайджана и России, и в эти визиты его также встречали в аэропорту тогдашние министры связи и информационных технологий, министр экономики и министр энергетики.
«В течение дня с учётом пробок дорога до международного аэропорта имама Хомейни занимает около полутора часов, и столько же времени потребуется на возвращение. Для президента страны это много. При этом формируется понимание, что если президента страны не встречают в аэропорту первые лица, то первые лица этой страны также могут отказаться от посещения аэропорта в рамках равноправных действий», — поясняет Али Мохаммад Бидармагаз, один из опытнейших дипломатов иранского МИД, замглавы МИД по общим церемониям, бывший руководитель церемониала постпреда ИРИ в ООН.
При таком раскладе вообще непонятна столь уязвлённая персидская гордость на предмет того, почему президент России не помчался в аэропорт встречать господина Раиси лично.
Ведь даже иранский многолетний протокол не подразумевает прибытия их первого лица в аэропорт для встречи иностранных лидеров.
2. Почему президенты сидели так далеко друг от друга?
«Нет возражений против того, чтобы президенты двух стран сидели далеко друг от друга. Это расстояние может быть связано с протоколами здравоохранения, например для предотвращения ишемической болезни сердца», — отвечает Хоссейпур.
Я боюсь уточнить: следует ли понимать в трактовке уважаемого эксперта, что президенты садятся так далеко друг от друга, чтобы у них не прихватило сердце от созерцания прекрасности друг друга?
Дальше — узнаваемая персидская «взаимность» и долгая память:
«В целях соблюдения принципа взаимности также возможно, что такой принцип рассадки президентов будет иметь место во время следующего визита господина Путина в Тегеран».
3. Форма и размер стола, за которым сидели президенты двух стран
Стол наш, скажем честно, смутил многих. Хотя, по-моему, он прекрасен.
«Накрытый для г-на Раиси стол — это стол для переговоров и деловых встреч. Да, некоторые сравнивают эту встречу со встречей с премьер-министром Израиля или встречей с другими главами государств. Между тем встреча и переговоры президентов Ирана и России длились более трёх часов», — продолжает успокаивать мнительную иранскую общественность главный по церемониалу иранского МИД Бидармагаз в интервью ISNA.
Газета The New York Times предложила свою версию использования стола «размером с футбольное поле» — дистанция из-за коронавируса.
Иранская же газета Khorasan пишет, что «наш президент не соглашался на карантин по российским протоколам, и для проведения ПЦР-теста у него не было времени, по этой причине оба лидера сели в разных концах стола, чтобы соблюсти коронавирусные ограничения, так как в Кремле соблюдается серьёзный протокол здоровья президента Путина».
Кумовская шиитская гвардия (не от русского слова «кумовья», а от колыбели Исламской революции — города Кум), традиционно более «западно ориентированная», с наслаждением принялась терзать сердце уроженца Мешхеда Раиси, показывая ему, что и в коронавирусной двухлетке президент Путин не со всеми иностранными лидерами сидел на расстоянии «Москва — Санкт-Петербург».
Но видео, засвидетельствовавшее начало встречи, говорит о том, что оно достаточно тёплое и неформальное.
— Салам алейкум, — говорит входящий в зал встречи переводчик иранской стороны Хоссейн Джахангири.
— Алейкум ас-салам, — смеясь, отвечает российский президент. — С этим ковидом жить невозможно нормально!
Стол угрюмо кивает.
4. Встреча президентов тет-а-тет (не считая переводчиков)
Сложная иранская политическая система, над которой стоит верховный лидер (рахбар), не посещающий зарубежные страны с визитами (последние годы — так точно), а также конкуренция различных властных группировок внутри системы, где все друг другу не доверяют, крайне чувствительно относится к любым беседам с глазу на глаз иранских официальных первых лиц государства с иностранными первыми лицами.
Поэтому то, что встреча президентов Ирана и России прошла лишь в присутствии переводчиков, без контроля сопровождающих президента лиц, вызвала предсказуемую реакцию его критиков.
Взглянем, как пытаются сгладить эту ситуацию в иранских СМИ. Вот цитата из интервью в Hamshahri Online:
«Судя по всему, на встрече никого нет, кроме президентов и переводчиков, — говорит Али Мохаммад Бидармагаз, «главный по церемониям» МИД ИРИ. — У меня есть предположение, что другие люди, в том числе министры и окружение обоих президентов, также находились за столом переговоров. На некоторых деловых встречах существует правило, что лидеры разговаривают друг с другом в присутствии переводчиков. В этом случае могут возникнуть секретные стратегические вопросы высокого уровня.
Я предполагаю, что, конечно, министры присутствовали на встрече и, вероятно, ненадолго вышли из-за стола, поэтому разрыв между г-ном Путиным и г-ном Раиси кажется большим.
— Но на фотографиях встречи лишних стульев нет.
— Полагаю, что стулья могли быть убраны, когда они вышли из-за стола, чтобы не портить внешний вид во время фотосессии».
К чему я привожу этот фрагмент? Чтобы показать разницу между западным и восточным подходами к церемониалу и важность тех деталей, о которых, не зная нюансов восприятия, мы можем просто не подумать.
В этом плане китайская и персидская щепетильность дипломатических церемоний, на мой взгляд, имеют сходство.
5. Почему отсутствовали национальные флаги?
«Это необычно и немыслимо для меня, потому что флаг — лицо страны и нации, — продолжает Али Мохаммад Бидармагаз. — Флаг — знак официальных встреч. Возможно, основная встреча проходила в другом зале, где присутствовали другие официальные лица и министры, и там и были установлены флаги двух стран. Исходя из этого, могу предположить, что президенты вышли из зала, где шли переговоры, чтобы провести особо важные переговоры наедине в другой обстановке».
6. Молитва посреди встречи
«Господин Раиси является религиозным деятелем, поэтому естественно предположить, что он ушёл со встречи на молитву. У нас на этот счёт есть поговорка: «Когда придёт время молитвы, скажи своей работе, что у тебя есть молитва, но не говори своей молитве, что у тебя есть работа».
Иранская газета Khorasan цитирует российское издание «Коммерсантъ»: «Раиси прервал переговоры и сказал, что пора».
«Я думаю, что должно было быть согласование с другой стороной о перерыве на молитву. И скорее всего, господин Раиси вознёс молитву в том же помещении, где проходила встреча. Я думаю, что это хорошо. Это показывает, что в Кремле тоже можно молиться».
«В зале Екатерины Второй был расстелен молитвенный коврик, и в том месте, где когда-то стоял трон российской императрицы, президент Ирана совершил молитву «Магриб», — пишет обозреватель ливанской газеты Al Modon Бассам Мокдад.
Иранские СМИ напоминают, что Раиси был не первым иранским государственным деятелем, облюбовавшим Кремль для намаза. Якобы первопроходцем, удостоверившимся, что в Кремле можно совершать намаз, стал генерал Касем Сулеймани.
Это же подтверждает в интервью Al Modon один из лучших российских специалистов по Ирану, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, автор блестящей книги «Политические партии Ирана» Лана Раванди-Фадаи.
Она ссылается на то, что этот случай имел место, когда президент Путин неофициально пригласил Сулеймани в Кремль с просьбой помочь найти и спасти российского лётчика, самолёт Су-24 которого в 2015 году был сбит Турцией в Сирии.
А в 2022-м молебен Сулеймани решил повторить и Раиси, в трактовке Раванди-Фадаи — «чтобы напомнить российскому президенту о жертвах, принесённых Ираном ради общей цели борьбы с терроризмом».
И напомнить о Касеме Сулеймани, добавлю я.
Господин Раиси, не обладающий столь яркой харизмой, с фигурой которого не связано множество легенд о боевых подвигах и мужестве, часто прибегает к подражанию Касему Сулеймани.
В коротком эпизоде их совместной молитвы в мавзолее имама Резы в Мешхеде мы видим, что плач Сулеймани был столь экспрессивен и даже несколько театрален, что скромное позирование для фотокамер во время кремлёвского намаза — это просто аскеза!
Словом, президенту Путину повезло, что из скромности господин Раиси не дал полностью развернуться своим религиозным чувствам, удержал поводья.
Но даже за эту фотосессию в Иране была вынуждена оправдываться его супруга, госпожа Джамиля Аламольхода.
20 января 2022 года госпожа Аламольхода (дочь влиятельного мешхедского клерикала) дала пресс-конференцию в религиозном центре страны, Куме, на предмет (присядьте, а то упадёте) выхода в свет переведённой на фарси автобиографии Мишель Обамы.
Первая леди Ирана решила дать ответ Мишель Обаме и по совету мужа написать автобиографию с опорой на нравственное воспитание нации.
И вот на этой самой пресс-конференции в Куме госпожа Аламольхода решила защитить мужа от нападок — почему, мол, он устроил публичный намаз в Кремле. «Это наша концепция духовности отразилась на поведении президента в Кремле», — прокомментировала она.
Показать «дружеские шаржи» на намаз в Кремле я вам не смогу при всём желании, но, поверьте, если уж за господина президента публично вступилась жена, значит, критики били жёстко.
7. Что говорит bodylanguage встречи?
Информационное агентство Fars, близкое к Корпусу стражей Исламской революции, не остановилось на опросах экспертов МИД и администрации президента по церемониалу и организации встреч первых лиц.
Они сделали детальную раскадровку стоп-кадров видеозаписи встречи и по языку тела пришли к выводу, что российский президент якобы испытывал дискомфорт и стресс во время встречи и аж два раза поправил свой галстук.
Для знатоков внутренней иранской политической кухни это весьма интересный нюанс — то, что Fars не отказало себе в удовольствии подобрать внушительный видеоряд архива встреч президента РФ, на которых расстояние между ним и другими лидерами явно не в пользу господина Раиси.
Однако всех своих недоброжелателей господин Раиси может заставить замолчать уже тем, что мало какому иранскому президенту была предоставлена такая честь, чтобы выступать в российском парламенте и прочитать проповедь в суннитской — центральной — мечети Москвы.
В одном сходятся все наблюдатели: Москва и Тегеран показали Вашингтону своё сближение и возможное формирование оси Пекин — Москва — Тегеран. О чём говорили в Москве лидеры двух стран, о чём договорились, а о чём пока нет — поразмышляем в следующий раз.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.