Россия оказалась в очередном противостоянии с американской технологической компанией. На сей раз речь идёт о YouTube, который удалил два немецкоязычных канала RT, чем вызвал гневную реакцию самых высокопоставленных чиновников в Москве.
Решение об удалении каналов связывают с тем, что они якобы пытались обойти «предупреждение о нарушении правил сообщества» относительно «ложной медицинской информации». После этого в поддержку RT DE и связанного с ним аккаунта Der Fehlende Part выступили российские регуляторы.
Роскомнадзор пригрозил Google штрафом, если каналы не будут восстановлены. А главный редактор RT Маргарита Симоньян назвала случившееся «объявлением медийной войны России со стороны Германии» и высказалась за ответные ограничения в отношении немецких СМИ в России.
Закрытие немецкоязычных каналов RT следует рассматривать в контексте усиления на Западе цензуры и враждебности к российским СМИ.
Рост цензуры на Западе
В последние годы словарь цензуры обновился, пополнившись такими понятиями, как «безопасные пространства», «культура отмены» и «деплатформинг», — все они означают разграничение того, что говорить можно, а что нельзя. Термины «риторика ненависти» и «пропаганда» трактуются всё свободнее, таким образом цензура применяется всё шире и бессистемнее. Ребрендинг цензуры в политике интернет-площадок проводится в тесном сотрудничестве частных техгигантов с властями США.
Особенно усилились попытки легитимировать цензуру новостей и СМИ, связанных с Россией. Как правило, делается это под предлогом «борьбы с пропагандой». Нам постоянно сообщают, что Россия запускает кампанию по дезинформации и пропаганде с целью подрыва западных демократий. На заявления об этой угрозе западные государства отвечают кампанией по однобокому фактчекингу и попытками выдать ещё больше пропаганды, чем предполагаемые пропагандисты.
Проблема в следующем: то, что подаётся как контрпропаганда, обычно неотличимо от пропаганды и попросту игнорирует или пытается дискредитировать доводы другой стороны. Пропаганда — наука убеждать аудиторию с позиций не рассудка, но группового мышления и эмоциональной риторики. Если пропаганда означает «закрытие разума для дискуссии», то контрпропаганда подразумевает апеллирование к рассудку путём объективного изложения контраргументов.
В годы холодной войны британский философ Бертран Рассел говорил, что для борьбы с коммунистической пропагандой не следует просто подвергать СССР цензуре, поскольку такой шаг лишь предоставит больше простора пропаганде британской. Напротив, контрпропаганда, по его мнению, должна способствовать представлению всех точек зрения — в духе, скажем, проведения дебатов между Сталиным и архиепископом Кентерберийским.
Если же дать новое определение, согласно которому пропагандой является всё, что представляет Россию в выгодном свете, любые дебаты, которые предоставляют трибуну и легитимность российской точке зрения, признаются опасными, а значит, требуют вмешательства цензуры. В соответствии с этим новым определением пропагандой считаются даже российская вакцина от COVID-19 «Спутник V» и российские мультфильмы.
Прошёл всего год с тех пор, как в США перед президентскими выборами разразился скандал с ноутбуком Хантера Байдена. Этот скандал должен был изобличить участие нынешнего президента США, Джо Байдена, в коррупционных связях с Украиной и Китаем. Опасаясь, что это может стоить Байдену победы, его предвыборный штаб вооружился той же методичкой, что и команда Клинтон: заявляй о «российском следе» и обвиняй Москву.
Навесив на весь скандал ярлык «российская дезинформационная кампания», СМИ предпочли о нём не рассказывать, а соцсети откровенно вычищали упоминания об этой истории со своих площадок. Но на прошлой неделе мы получили доказательства: инкриминирующие электронные письма с ноутбука Хантера Байдена были подлинными, и Москва не имела к этому никакого отношения. Как и в случае с конспирологическими теориями о связях бывшего президента Дональда Трампа с Кремлём или о том, что Россия сулит награды за убийства американских военных в Афганистане, дезинформация исходила от западных СМИ.
Зачастую медийный мейнстрим тиражировал бездоказательные заявления, несостоятельность которых теперь уже налицо, а впоследствии так и не давал опровержения. Одни из самых вопиюще лживых теорий заговора о «российском следе» звучали на американских каналах, включая MSNBC и CNN. Для тех, кто, как Рэйчел Мэддоу, беззастенчиво их педалировал, не было никаких карьерных последствий, а нарочито «громкие» материалы, рассчитанные на сенсацию, и сейчас гордо лежат себе на сайтах, никто их не убирает и не исправляет. Необходимость держать ответ за свои действия — это, наверное, для кого-то другого.
Для противодействия предполагаемой российской дезинформации западные государства используют и так называемый фактчекинг, то есть проверку фактов. Беда в том, что проверяющих интересуют вовсе не факты. Они сопоставляют линии подачи информации, навязывают собственную и таким образом функционируют как «министерство правды».
Наглядный пример. Если охарактеризовать события февраля 2014 года на Украине как государственный переворот, фактчекеры ЕС отметят это как российскую дезинформацию. Ведь утверждается, что там состоялась «демократическая революция», а бывший глава государства Виктор Янукович решил покинуть страну по собственной воле.
Настоящие фактчекеры проверили бы объективные факты. Признала ли ОБСЕ, что Янукович был избран президентом в результате свободных и честных выборов? Да. Было ли отстранение Януковича от власти нарушением украинской Конституции? Да. Получило ли свержение Януковича поддержку демократического большинства украинского населения? Нет. Поддержали ли США и ЕС отстранение Януковича от власти? Да. Вместо того чтобы проверять факты, «фактчекеры» пытаются представить российскую позицию неправомерной при помощи двусмысленных и противоречивых формулировок вроде «демократической революции». Далее они направляют западным СМИ чёткий сигнал: обсуждать, в какой степени события на Украине являются госпереворотом, нельзя, поскольку это может быть расценено как продвижение российской дезинформации.
Многообразие точек зрения требует многообразия СМИ
Западный медийный ландшафт поляризован как по внутренним вопросам, так и по международным. В США либералов, посещающих консервативные информационные ресурсы, бичуют за недостаточную преданность своему лагерю. В Европе раскол проходит между сторонниками или противниками брексита или между сторонниками и противниками ЕС.
Групповое мышление усиливается, а при последующей поляризации исчезают нюансы: политические вопросы подаются как борьба между правильным и неправильным, между добром и злом. Когда объективного освещения ситуации больше нет, аудитории, чтобы оставаться информированной, необходимо разнообразить свои источники информации: смотреть как CNN, так и Fox News; читать как The Daily Telegraph, так и The Guardian; интересоваться точкой зрения как газеты Haaretz, так и телекомпании Al Jazeera.
Западные СМИ придерживаются сильного антироссийского уклона, который отражает систему союзов и архитектуру безопасности разобщённой Европы.
Те, кто интересуется российской политикой, ни в коем случае не должны ограничиваться RT как единственным мерилом истины, но RT существенно дополняет медийный ландшафт, страдающий от сильной поляризации.
Россию западные СМИ освещают из рук вон плохо: идеологические ограничения не позволяют им признать её опасения по поводу безопасности. Все политические вопросы проходят фильтр упрощенческих и устарелых стереотипов, предполагающих бинарное противопоставление «демократии» и «авторитаризма». И это практически никак не помогает разобраться в сложности социально-экономических, политических и военных конфликтов.
Неспособность признать, что действия Запада могут представлять угрозу для безопасности России, делает невозможным какой-либо здравый анализ российской внешней политики. Пренебрегая внешними угрозами и ограничивая анализ России её внутренними характеристиками, объяснять российскую политику можно, только списывая всё на ностальгию по империи или воинственный характер Путина.
Информационное пространство стало ключевым полем боя в соперничестве великих держав. Остаётся надеяться, что тому, что кто-то считает пропагандой, будут противопоставляться доводы рассудка, а не новые порции пропаганды, — чтобы граждане располагали фактами.
Twitter автора — @glenn_diesen
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.