Окей, давайте я вам сразу скажу, в чём проблема электронного голосования. Она не в том, что кто-то что-то украл или не украл. Она не в том, что внезапно много времени потребовалось на то, чтобы подсчитать голоса, и не в том, что поддержки «Единой России» оказалось больше, чем в голосовании живом и что по нему внезапно прошли все кандидаты «собянинского списка». Проблема ЭГ в том, что вообще никто не понимает, как оно работает. В этом нельзя винить избирателей: в России власть часто, как Пётр I, привозит картошку, но не объясняет, что есть
нужно клубни, а не ботву.
В представлении критически настроенных комментаторов люди что-то там тыкают у себя на экране, а в Избиркоме злодеи в пиджаках рисуют совершенно любые цифры — связи между этими событиями нет. Комментаторы же условно провластные верят, что невидимый провод между компьютером избирателя и компьютером ЦИК всё же есть. Цифры по нему приходят туда, куда должны приходить, и считают их более или менее честно.
В действительности же главное, что нужно знать про систему ЭГ, — это то, что она работает на блокчейне. О существовании этой технологии мы все узнали благодаря биткоинам — криптовалюте, то есть виртуальным деньгам. Технология «цепи блоков» (буквальный перевод blockchain) там используется именно для того, чтобы любой желающий не мог «нарисовать» себе столько денег, сколько он хочет.
Грубо говоря, каждый следующий блок в цепи содержит информацию обо всех
предыдущих. И изменить информацию в каком-то отдельном блоке невозможно, не нарушив всей системы.
Далее каждый желающий может скачать блокчейн на свой компьютер и затем сравнить его с тем, что находится в сети. Блокчейн зашифрован, но ключи от шифра этого голосования находятся в открытом доступе. Каждый желающий может забраться внутрь и раскрутить цепочку. Иными словами, незаметно совершать с результатом ЭГ какие-то манипуляции невозможно в принципе. Каждый шаг, каждую модификацию можно отследить и сравнить. И главное свойство «провода», соединяющего компьютер избирателя и компьютер ЦИК, не в том, что он есть, а в том, что он прозрачен.
Как получилось, что за «Единую Россию» электронно проголосовали больше избирателей, чем в офлайне, хотя по логике должно было быть наоборот, — это уже детали. Объяснений за прошедшие сутки в сети появлялось масса, выбирать можно любое. Лично мне нравятся два. Одно логическое, второе эмоциональное.
Логическое простое: оппозиционные силы призвали бойкотировать «цифру», в то время как среди лояльного избирателя, наоборот, велась усиленная агитация за.
Электронное голосование было в той же степени детищем Собянина, в какой «умное голосование» — детищем Алексея Навального. Одно победило другое — что тут странного? Люди сделали ровно то, чего от них ждали.
Второе возможное объяснение не такое очевидное, но нравится мне больше как писателю. Голосуя онлайн, мы находимся наедине с экраном монитора. Нас не отвлекают и не сбивают с пути друзья и знакомые, которые увязались на выборы с нами, соседи и просто случайные люди. Если есть на свете сущность, с которой мы максимально честны, то это компьютер. Ей мы доверяем все наши тайны, вплоть до интимных переписок и предпочтений в порнографии. Никто не посмотрит через плечо, никто не осудит. И одновременно в одиночестве мы больше подвержены страхам, чем в шумной компании.
Сколько бы ни говорили условные либералы про свою уникальность, но их оппозиционный инстинкт — коллективный и стадный. Все побежали — и я побежал. Но, оставшись наедине, мы можем критически оглядеть ту «прекрасную Россию будущего», которую нам обещают, честно спросить себя, хотим ли мы её, и честно ответить «нет». А потом посмотреть в окно и увидеть собянинскую Москву, которая не идеальна, но которая... вот она — есть и будет ещё долго, если проголосовать таким способом, как советует нам Сергей Семёнович. Как думаете, что же выберет средний человек?
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.