Расхожее выражение, скалькированное с английского языка, что нечто малое может управлять движениями чего-то много большего, как ничто другое чётко определяет ситуацию в сегодняшних международных отношениях. Последние годы мы наблюдали, как геоэкономические маргиналы в сфере геополитики превращались в ведущих (как минимум региональных) игроков, способных диктовать свою непреклонную волю грандам глобальной политики. Именно так «вышеградская четвёрка» (Польша, Венгрия, Чехия и примкнувшая к ним Словакия) стала важнейшей силой, определяющей решения НАТО в большей степени, нежели, к примеру, Испания, Италия, Португалия или Греция.
Именно так прибалтийские лимитрофы, находящиеся на грани вымирания и перехода в фатальную социальную архаику, смогли стать передовым рубежом в противостоянии НАТО России и получить возможность управлять эскалацией отношений альянса с Москвой всего лишь с расстояния 50 километров. Именно так стоящая на грани распада государственности Украина подвела США к грани прямого вооружённого столкновения с Россией, откуда мир удалось отвести с большим трудом.
События июня 2021 года показали нам наглядно, насколько опасными могут быть игры геополитических маргиналов, в особенности когда власть в целом ряде крупнейших стран слаба. Как близко они могут подвести мир к катастрофе войны. Как безответственны они бывают, не задумываясь о последствиях своих действий. В конечном счёте весна и лето 2021 года показали, насколько крупнейшие государства мира и их жители уязвимы перед яростной безответственностью лимитрофов, стремящихся доказать не просто своё право на существование (с этим, кажется, уже никто не спорит — у крупных держав есть проблемы поважнее того, чтобы завоёвывать малые государства с непонятным последующим эффектом), но и право на то, чтобы влиять на политику глобальных лидеров.
Увы, но избыточное влияние геоэкономических маргиналов на геополитические процессы стало объективной реальностью, и вряд ли оно исчезнет быстро, даже если в Вашингтоне признают его опасным. Не в том нынче состоянии находится американская элита и американское государство, чтобы добиться чёткого следования сателлитов в своём фарватере без публичного и унизительного выкручивания рук, что может обойтись коллективному Западу слишком дорого. Да и не сателлиты они теперь, а полноправные и полноценные — совсем как незабвенный Лёня Голубков из рекламы МММ — партнёры. Вот только партнёры в чём? В распределении «бремени белого человека», на чём настаивал бывший президент Д. Трамп? Едва ли. В укреплении экономического могущества западного мира или хотя бы ЕС? Сомнительно. Все понимают, что эти страны — экономическая обуза, за исключением, пожалуй, Польши, но и в последнем случае экономические амбиции — проект «Междуморье» — сильно превышают реальный экономический потенциал и опять же не могут быть удовлетворены без того, чтобы получить прямое содействие США.
Агрессивность (да что там агрессивность — деструктивность) поведения лимитрофов есть следствие причудливого сочетания двух обстоятельств.
С одной стороны — экономической несостоятельности, причём несостоятельности даже в рамках большой и как бы процветающей экономической системы, которой является ЕС. Понятно, что в современном мире малые государства Восточной Европы сами по себе существовать бы не смогли. В конечном счёте даже такие относительно сбалансированные и крупные экономические системы, как Испания и Португалия, утратили экономическую состоятельность и были вынуждены встраиваться в европейское разделение труда, утрачивая целые отрасли промышленности. Такова логика разделения стран внутри подобной экономической коалиции на ядро и полупериферию и постепенной деградации полупериферии. Эта логика могла затронуть Италию и Францию. Их промышленностью были готовы пожертвовать ради дружбы с Китаем. Но и в структуре ЕС, получая дотации и гранты из структурных фондов, имея возможность сбрасывать избыточную рабочую силу в более богатые страны, постсэвовские и постсоветские лимитрофы не обрели себя экономически. Им постоянно нужен политический допинг, возможность получения экономически немотивированных бонусов. Это для них вопрос внутренней социальной стабильности.
Характерен пример Польши: в тот момент, когда начала постепенно сворачиваться помощь из структурных фондов ЕС, выяснилось, что с «европейскими ценностями» в стране имеются большие проблемы.
С другой стороны — вечной политической несуверенности, причём несуверенности, одновременно осознаваемой и ими самими, и их партнёрами, и их конкурентами и врагами, но тщательно скрываемой.
Любое упоминание о которой, любой намёк вызывает нервное вскидывание головы и длинные объяснения, что «так и было задумано». Лимитрофы Восточной Европы всегда были при ком-то, и здесь даже Польша с её державными амбициями — Polska od morza do morza — не является исключением. Но они старались быть лучшими учениками в тех коалициях, куда входили, и всегда поучали грандов, как надо. Вспомним, откуда пошло прилепившееся надолго к Польше выражение «гиена Европы». А ведь его даже период своеобразного польского социализма (сдобренного изрядной толикой русофобии) вытравить не смог. Отсутствие подлинной суверенности у них компенсируется суверенностью показной, начиная от расшитых мундиров (сравните галуны мундиров и высокие тульи лимитрофов с просто серым френчем Си Цзиньпина — всё станет ясно) и заканчивая героическими выкриками. Заканчивается всё это обычно тем, что разгром наступает быстро. Но это будет потом. А пока в глобальном информационном обществе бушует вербальная державность геоэкономических карликов и геополитических инвалидов типа бывших колониальных империй распадающейся Британии и ростовщической Голландии.
Чем это всё заканчивается? Чем заканчивается виляние хвоста собакой, в виде которой сейчас предстают политически увечные США?
В худшем случае хвост закручивает собаку так, что её разрывает на части. Почитайте в книгах по истории, как разрывали поздний Советский Союз восточноевропейские и внутрисоюзные лимитрофы, почувствовавшие после 1982 года ослабевание центральной власти. И разорвали-таки… И сейчас, осмеление геополитических карликов говорит о том, что слабость, невнятность и расколотость в поведении Вашингтона они ощутили. И будут рвать стареющего Дядю Сэма, не задумываясь о том, что без него они ничто. Геополитическое ничто. Как геополитическим ничем оказалась чванливая Польша в 1939 году, как распалась быстро и с большой кровью «сверхдержава Балкан» — титовская Югославия, считавшая своим правом подхамливать Москве, как сейчас начинают ощущать холодок ветра с афганских гор в своих украшенных позолотой дворцах великие сердары Центральной Азии, оставшись без попечения Вашингтона.
В лучшем случае собака осознаёт, что её вот-вот разорвут, и просит отрубить ей хвост. В переводе на язык геополитики — просит некую внешнюю силу помочь ей привести распоясавшихся лимитрофов в чувство. Если уж у самой собаки это не получается: и ослабла, и дела поважнее есть, и драка с другой большой собакой намечается, и наобещала хвосту с три короба. Здесь всё определит способность собаки, то есть США, здраво оценивать своё положение. Но с этим в нынешнем Вашингтоне ощутимые проблемы. Разума хватает пока только на то, чтобы начать реализовывать модель хаотизации в регионах, удерживать которые сил нет, а отдать другим под контроль — жаба душит. Посмотрите на бегство США из Афганистана, открывающее дорогу для хаотизации и Центральной Азии, и (хотя и в меньшей степени) Среднего Востока.
Поэтому надежд на то, что США пойдут на какое-то среднесрочное — даже неформальное — соглашение о разделе сфер ответственности за стабильность и развитие (заменим термин «сферы влияния» на нечто более политически корректное) мало, хотя ещё не всё потеряно.
А посему России, сохраняя, безусловно, открытыми двери для второго, лучшего случая, необходимо просто аккуратно дождаться, как всё более нагло ведущий себя хвост коллективного Запада раскрутится до такой степени, что разорвёт собаку, то есть США, на части. Поощрять хвост к дальнейшему безумию, конечно, не стоит. Он сам всё сделает, он не способен остановиться — посмотрите на Бориса Джонсона и его клона для нищих Владимира Зеленского.
Тут главное не быть заляпанными брызгами геополитической хаотизации. Это было бы сейчас, когда Россия впервые с 1991 года получает шанс стать ядром будущего геоэкономически мощного и влиятельного макрорегиона, очень некстати.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.