И тут в белом венчике из роз впереди идёт Ким Чен. Весь такой в чёрном, с прекрасной стрижкой. Вот вы когда последний раз были у парикмахера? А он — был. Пока вам рассказывали, что он умер. Кто рассказывал? Да буквально все, кто обожает надувать щеки, демонстрируя свои тонкие познания в политике и профессии новостника.
Стоило корейскому диктатору (после того, как по мановению палочки западные СМИ перестали называть диктатором Лукашенко, он у нас такой один остался) перестать появляться на людях с 11 апреля, как почти месяц вся прогрессивная пресса кормила читателя навозом с лопаты.
Вот будто читателю других проблем за это время не привалило: если вы не заметили, тут уронили буквально всё и везде, закопали весь Кони-Айленд и даже тетю Шмулю (ну, вы знаете тетю Шмулю) не выпускают погулять с собачкой в Хайфе.
И тут какая-то очередная New York то ли Post, то ли Mail, то ли Shout взрывает информационную бомбу: «Больше в наших топках не зажечь нам Ленина потухшие зрачки».
Ну хорошо, не Ленина, а Ким Чен Ира. Ким Ир Сена. Пол Пота и Иенг Сари. Вы не поверите, но я ещё живого Мао помню — чего мне на вашего хипсто-диктатора дивиться? Живого или мёртвого.
Меня больше заботит ментальная смерть моей профессии — вот этот весь многоканальный генератор фальшака с умными мордами: New York Shout ссылается на гонконгские СМИ, те — на «высокопоставленные источники», японские газеты рассказывают, что северокорейский лидер «находится в вегетативном состоянии».
В пекинской прессе сообщается, что операция по стентированию прошла неудачно, потому что у хирурга от волнения дрожали руки. Руки? Вы серьёзно?
Я, конечно, понимаю, что такая явная залепуха может произвести впечатление только на локальную провинциальную сцену, которая впадает в кому от восторга при виде шапки «New York чего-то там» и транслирует дальше какую-то чудовищную чушь про «восемь минут, потерянных обосравшимся от страха хирургом». Не шесть, не семь, а именно восемь. Чушь бравирует выдуманной точностью. Но зато она ширится и пучится. Для местной оппозиционной прессы эта выдуманная одинокая смерть тирана, про которого никто ничего на самом деле не знает, — ещё и повод порассуждать, каково им живётся в «почти Северной Корее» на деньги «Газпрома».
Вот это самое «никто ничего не знает» — уже приговор всей этой многоголосой экспертизе. Что западной, что нашей, домашней, которая славится тем, что с открытым ртом смотрит на западную.
И вот уже Сванидзе бубнит про культ личности Путина, а дальше уже казачий хор разговорной радиостанции разносит старинную перестроечную песню «Сталин-Берия-ГУЛАГ-Северная Корея».
Глобальные кумушки уже назначили сестру Кима в новые диктаторы Кореи, не забыв упомянуть её пристрастие к секс-вечеринкам (это, видимо, из тех же источников, которые считали восемь минут шунтирования и замеряли сейсмографом амплитуду дрожи рук молодого хирурга).
От этого назначения уже бомбануло у феминисток, которые заподозрили нормальных людей в недооценке важности события и попытках принизить важность поста диктаторки для освобождения женщины Востока.
Так что все праздные умы заполнили свои пустоты аж на месяц. И вот когда померший от инфаркта, коронавируса, взрыва ракеты и чтения блогов правозащитников Ким в чёрном вышел разрезать красные ленточки, словно петух прокукарекал. Словно солнце взошло — и свита Вия застряла в окнах и дверях старой корейской пагоды. Утомлённые вирусом коллеги как воды в рот набрали (или что они там обычно набирают). Раздалась тишина. Куда-то с первыми петухами делись обозреватели и аналитики, эксперты и экспертизы — всё, что простой читатель называет по-свойски «нечисть».
Получается, что целый месяц под понимающие твиты- ухмылки Трампа всемирного читателя кормили органическими удобрениями — и никто за это даже не извинился. Кстати, были времена, когда за дезу криво-косо извинялись.
Но уже давно дорогая пресса перешла грань добра и зла, за которой можно проводить кампании против целых стран, разжигать войну, провоцировать санкции, продавать независимость партиям и спецслужбам — и никого уже это не удивляет, никто ни за что не отвечает. Ни за одно слово.
Даже если это слово «стентирование».
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.