В тревожном ожидании выборов в Европарламент (июнь с. г.) 30 европейских мастеров культуры подписали воззвание «Общечеловечество в опасности!» (слово «отечество», изначально употреблявшееся в текстах такого рода, нынешние мастера считают ругательным и им не пользуются).
По интонации воззвание европейских интеллектуалов более всего напоминает «Слово к народу» — воззвание советских интеллектуалов, опубликованное газетой «Советская Россия» 23 июля 1991 года. Цветистая риторика — один к одному: «Случилось огромное небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие… Все, кто ни есть в городах и селениях, в степях и лесах, у кромки великих, омывающих страну океанов, — очнёмся, встанем для единения и отпора губителям».
Воззвание, написанное троцкистом, гуманистом, глобалистом Бернаром-Анри Леви и опубликованное газетами The Guardian и Libération, — также о грозящем небывалом горе.
«Идея Европы находится в опасности. Кругом ложь, оскорбления, предательство… Европу атакуют лжепророки, опьянённые завистью и бредящие своей возможностью стать известными… Континент уязвим перед всё более наглым вмешательством оккупантов из Кремля… В этой крайне неблагоприятной атмосфере пройдут парламентские выборы в Европе… Эти выборы обещают стать самыми ужасными из всех известных нам. На них победят вредители… Катастрофа постигнет нас».
Тут, разумеется, следует учесть, что перед нами коллективка, технология которой такова, что текст пишет кто-то один, наиболее пробивной и обыкновенно наиболее страстный, а прочие подписываются по кругу, хотя бы им не всё в тексте нравилось. Конечно, от невыносимо пустозвонной риторики французского левака даже вставные зубы заноют, но «надо, Федя, надо». А то референтная группа не поймёт.
С главной же идеей Бернара-Анри мастера культуры, скорее всего, согласны. Ибо великая скорбь воззвания в том, что не всё коту масленица — бывает и великий пост. Хозяева дискурса уютно разместились в новой Европе, где нет больше былых отечеств, и только они собрались в мире, где нет ни Россий, ни Латвий (а равно Италий, Венгрий, Франций), жить единым человечьим общежитьем, где все будут приятно смуглявые, только они привыкли к тому, что только они — властители душ (а опосредованно — и властители тел), как случилось страшное.
Пока ещё это страшное не материализовалось в самой грубой форме: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время». И может быть, даже и не материализуется. Но безусловная монополия либерального глобализма поехала по швам.
Сами по себе выборы в Европарламент значат немного в практическом смысле. Это учреждение искони было пятым колесом в телеге, своеобразным пенсионным фондом для вышедших в тираж политиков. Решать Европарламент ничего не решал — для этого была Еврокомиссия.
Но мастеров культуры устрашила даже и символическая угроза того, что избиратели проголосуют против глобалистского мейнстрима, столько лет безраздельно властвовавшего в Европе. А вместо этого вернётся — пусть даже только на словах — навсегда, как им казалось, похороненное Amour sacré de la patrie, Lieb Vaterland, magst ruhig sein, etc. А то и того страшнее — в общественный воздух вернутся понятия Бога и Родины. И кому тогда будут нужны Бернары?
С этим срочно надо что-то делать, и воззвание предлагает, что именно: «Мы верили, что континент объединится сам по себе, без необходимости бороться за него или работать ради него. Это, как мы сами говорили, было «направлением истории». Мы должны полностью порвать с этим старым убеждением. У нас нет выбора. Теперь мы должны бороться за идею Европы, или мы увидим, как она исчезает под волнами популизма. Мы должны вновь открыть для себя дух активизма или признать, что неприязнь и ненависть затопят нас. Нужно срочно подать сигнал тревоги против этих поджигателей души и духа, которые от Парижа до Рима с остановками в Барселоне, Будапеште, Дрездене, Вене и Варшаве хотят бросить в костёр наши свободы».
Если отбросить трескучую риторику, мастера культуры предлагают взять на вооружение учение т. Сталина об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму (особый привет подписавшим воззвание Л.Е. Улицкой и С.А. Алексиевич). Забавно, конечно, как троцкист и гуманист почти дословно цитирует корифея всех наук, но в жизни ещё и не то бывает: «Необходимо разбить и отбросить прочь гнилую теорию о том, что с каждым нашим продвижением вперёд классовая борьба у нас должна будто бы всё более и более затухать, что по мере наших успехов классовый враг становится будто бы всё более и более ручным. Это не только гнилая теория, но и опасная теория. Наоборот, чем больше будем продвигаться вперёд, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы» (3 марта 1937 года, доклад на пленуме ЦК ВКП(б) «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников»).
Впрочем, несправедливо было бы считать единственным духовным отцом такой теории и практических из неё оргвыводов одного т. Сталина. На родине Бернара-Анри в 1789 году победили свобода, равенство и братство, установилось царство Разума, после чего к 1793 году в этом царстве гильотина работала, как швейная машинка. Тоже обострение классовой борьбы по мере продвижения. Только тогда во всём виновны были аристократы, в 1937 году — троцкистские и иные двурушники, а сейчас — популисты.
Хорошему гуманисту в его танце всегда что-то мешает.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.