Сигналом об ухудшении отношений Турции и Германии стал скандал в Гамбурге, когда Реджепу Тайипу Эрдогану строго-настрого запретили выступить перед турецкой диаспорой. Тогда он заявил, что немецкие власти и медиа ведут кампанию против его страны и поддерживают террористов. По мнению президента, одним из примеров содействия экстремистам является отказ Берлина выдавать Анкаре подозреваемых в совершении попытки госпереворота летом 2016 года.
В последнее время отношения между Эрдоганом и Европой дошли до точки кипения: турецкий лидер справедливо обвинил руководство ЕС в политике нацизма и двойных стандартах. Политическая биография Эрдогана всё больше повторяет биографию Саддама Хусейна, который пытался сбалансированно подходить к взаимоотношениям с союзниками. Эрдоган ещё не стал шахидом, и, дай Бог, не станет, однако уже сейчас следует пересмотреть опасную дружбу с евро-атлантическим блоком.
Эрдоган для Европы — кость в горле: он не рвётся в ЕС, как это делает, например, Украина, наоборот, называет это пустой тратой времени. Он часто занимает пророссийскую позицию, что злит и местные пронатовские элиты, и международные. И главное — у Эрдогана есть мечта. Помните, об этом говорил Мартин Лютер Кинг? Так вот, она у него есть — это Великая Турция, лидер мусульманского региона. Для этого Эрдоган уверенно теснит Саудовскую Аравию с ближневосточного олимпа.
И Россия ему ближе, чем Берлин, Доха и Вашингтон. Мы столько воевали, что прониклись друг к другу взаимным уважением и приязнью. Сегодня, когда приезжаешь в Стамбул, там очень много говорят о большой политике. Об Америке — той, с которой воевать хорошо вместе, о Сирии — головной боли для всего региона. В Стамбуле на мятежной площади Таксим есть монумент «Республика», где рядом с Кемалем Ататюрком изображены «красные львы» — генерал Климент Ворошилов и полковник Семён Аралов (хотя сами турки уверены, что это Фрунзе). Турецкий народ мечтает, что такие времена повторятся.
На Принцевых островах, где нашёл убежище создатель Красной армии Лев Троцкий, его дом заботливо сохранён стараниями турецкого государства. А левые идеи и дружба с Россией стали неотъемлемым элементом внутритурецкого дискурса. Стамбул же остаётся городом, где находят себе место и левые интеллектуалы, и консерваторы. Там рады всем.
Турция, конечно, — это не только Эрдоган. Турция — это и умные политики, например Али Осман Зор, с которым мы стали друзьями, но это и пронатовские силы, которые продавливают евро-атлантический путь. Для последних у меня не очень хорошие новости из Берлина: министр иностранных дел объединённой Германии Зигмар Габриэль заявил, что правительство намерено пересмотреть свою политику по отношению к Турции. Речь идёт о сокращении инвестиций и интеграции в ЕС.
Немцам не понравилось, что турецкие следователи заподозрили 68 физических лиц и компаний, в том числе таких, как Daimler и BASF, в связах с движением проамериканского агента Фетхуллаха Гюлена. А разве не бывает так, что европейцы поддерживают радикальную оппозицию через свои фирмы и некоммерческие центры? И не это ли евро-американская тактика по дестабилизации обстановки в неугодных странах? Ответ лежит на поверхности: слишком часто эту технологию применяли за последние два десятка лет. Югославия, Украина, Грузия, «арабская весна» на Ближнем Востоке — серия инспирированных госпереворотов.
А во время попытки захвата власти пронатовскими силами в Турции западные партнёры с осторожностью ждали падения Эрдогана и передачи власти «своему парню» Гюлену. О нём комплиментарно писала вся демократическая пресса. А тут взяли и обиделись: никто не имеет права совать нос в суверенные дела Германии. Теперь быстрой интеграции в Евросоюз не получится, и, скорее всего, запущен процесс сворачивания этой программы.
«Они ничего не знают о международных отношениях и дипломатии. Они дрожащие от страха трусы. Они нацистские недобитки и фашисты», — как-то бросил Эрдоган в сторону ЕС.
И есть уверенность, что именно так всегда и думал турецкий лидер о так называемых западных партнёрах. В Турции ухудшение отношений с евространами, как ни парадоксально, встречают с восторгом: сам Эрдоган неоднократно подчёркивал, что турецкий народ не желает вступать в Евросоюз, который ему пытаются навязать. Не в восторге турки и от НАТО — Эрдоган не исключает рокировку этого блока на ОДКБ, аналог Варшавского договора для восточных стран. ОДКБ — более подходящая организация для решения задач, стоящих перед Турцией.
Сейчас, когда атакует Берлин, в руках у Москвы все карты, чтобы предложить свою поддержку Эрдогану. И есть большие шансы на то, что он ей воспользуется, чтобы окончательно преодолеть пронатовское сопротивление внутри страны. А доминирование нового союза двух стран навсегда изменит конфигурацию на суннитском Востоке, вытеснив прежних хозяев из Эр-Рияда и Вашингтона. Мир на Ближнем Востоке — это и есть та самая мечта борцов ХХ века, о которой сказал Мартин Лютер Кинг.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.