28-го июня в Москву прибудет со своим первым визитом новоизбранный президент Социалистической Республики Вьетнам Чан Дай Куанг. Его жизненный путь во многом похож на биографию Владимира Путина. Юрист по образованию, кадровый разведчик, руководил вьетнамским ФСБ. Почти сверстник — ему 60. А Вьетнам — давний друг и союзник России. Россия помогала Вьетнаму воевать и строить мирную жизнь, и тёплые отношения сохранились с советских времён по сей день.
Перестройка во Вьетнаме началась одновременно с Россией, но пошла она по китайскому пути, в основном в сфере экономики. Компартия осталась единственной партией страны, и таким образом вьетнамцы избежали анархии «лихих девяностых». Но легко им не было — Вьетнам был полностью ориентирован на СССР: в идеологии, экономике и внешней политике. Когда Горбачёв оставил штурвал и бросил вёсла, бурное течение унесло и Вьетнам. Экономика пострадала, но политическая система выдержала.
Реформы шли здесь медленнее, чем в России, и первый долларовый миллиардер появился только в 2012 году. Одновременно с Россией Вьетнам вступил в ВТО, открылась биржа — понемногу идёт капитализм, но власти стараются сдерживать его разгул. Во Вьетнаме не видно дворцов нуворишей: хотя социальное неравенство есть, его не афишируют.
Я спрашивал многих вьетнамцев, что они думают о вьетнамском социализме, куда он ведёт. «Да мы о социализме не думаем, — был обычный ответ. — Социализм или капитализм — неважно, главное, чтобы страна развивалась».
И страна развивается. Во Вьетнаме невероятный рост производства, ВВП — более семи процентов в год!
Впрочем, Вьетнам — очень спокойное место, и темпы роста не сказываются на темпе жизни. Люди не торопятся. Дороги хорошие, но скорость передвижения — не больше 40 км в час (за исключением нескольких платных дорог). Мне ни разу не удалось убедить таксиста превысить дозволенную скорость. В городах скорость гораздо меньше, много пробок, и только мопеды и скутеры проходят сквозь пробки, как иголка сквозь ткань.
Некоторые завоевания социализма сохранились. Хотя население здесь не маленькое — под сто миллионов, больше, чем в любой европейской стране, но нет ощущения скученности, нет трущоб; люди живут в домах, а не в хижинах, которые видишь в соседних странах. Грамотность — всеобщая, дети учатся. К детям хорошее отношение, как во всех социалистических странах. Они одеты, умыты, не предлагают вам вымыть стекло машины.
Связи с Южной Кореей особенно близкие, и корейцы охотно и часто женятся на вьетнамках. Здесь прочно обосновался южнокорейский Samsung, делают разнообразную электронику. Вьетнамцы шьют отличную одежду, в основном на экспорт, но и в магазинах можно без труда найти дешёвые контрафактные классные джинсы и прочий ширпотреб, явно сделанный там же, где изготавливаются и экспортные товары. В Россию идёт мебель, изделия из кожи — это они тоже хорошо делают. Вывозят они рыбу и креветки.
Вьетнамцы — прирождённые рыбаки. Туристу — а во Вьетнам приезжают тысячи русских туристов — стоит посетить бухту Халонг на севере страны, где из чистых изумрудных вод торчат причудливой формы скалы, небольшие острова, испещрённые пещерами, а между ними плавают джонки — маленькие рыбачьи лодки. Свой улов они привозят на рынок в городок Халонг на берегу, и тут можно купить любую рыбу и свежайшие креветки прямо из моря. Цены вполне доступные.
Экспорт креветок — большой бизнес Вьетнама. Они их продают и в Америку, и в Россию. В заливе Ван Фонг, защищённом от больших волн, стоит множество креветочных ферм, где их разводят. Там же — маленькие тропические острова с белым чистым песком. На некоторых островах — например, на острове Кита — построены маленькие экологические отели, где хорошо погружаться с аквалангом, но и хорошо кормят. Ван Фонг недалеко, в 100 км от Нячанга, главного порта русских туристов — города, где половина вывесок на русском, а местные вьетнамцы тоже говорят на языке Пушкина и Ленина.
Туризм — сильный козырь России, потому что объём торговли невелик: всего $1,5 млрд весь российский экспорт, $2,5 млрд российский импорт. Для сравнения: Китай экспортирует во Вьетнам на $66 млрд и импортирует на $33 млрд.
Но торговля — это не всё. У России сохранились важные позиции во Вьетнаме. В 2010 г. была подписана совместная декларация о стратегическом партнёрстве между Вьетнамом и Россией. В 2012 г. была подписана декларация о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве; в мае 2015 г. было подписано соглашение о зоне свободной торговли ЕАЭС — Вьетнам. В ноябре президент Путин может посетить Вьетнам с ответным визитом и выступить на сессии АТЭС.
Вьетнам продолжает покупать российское оружие. Китай и США — два главных претендента на влияние во Вьетнаме — предлагают покупать у них, и даже на очень выгодных условиях, но вьетнамцы упорно отказываются. Доводы у них практические: всё вооружение российское, солдаты привыкли, перевооружать будет дорого и трудно. Лучше продолжать покупать в России.
До 2001 года у России была и унаследованная от СССР военно-морская база в заливе Камрань. Я бывал там — сказочный залив, полностью защищённый от волн и цунами Тихого океана. Таких удачных мест на планете немного. Но я не уверен, что стоит тужить об утрате базы. Наверное, если бы Россия захотела вернуться в Камрань, США и Китай возражали бы и дали бы Вьетнаму ощутить своё недовольство. Но пока эта тема не стоит на повестке дня.
Как опытный канатоходец, Вьетнам балансирует между Китаем и США. Это главный смысл вьетнамской внешней политики. Китай близко, с Китаем огромный товарообмен, много китайских туристов, есть китайские инвестиции, но есть и традиционное недоверие. Вьетнам был китайским тысячу лет, а затем тысячу лет был независимым — и всё это время вьетнамцы опасались своего огромного северного соседа. Опасаются и сейчас, но и дружат в то же время.
Сельское хозяйство и природа Вьетнама страшно пострадали от химического оружия Agent Orange, которое американцы щедро использовали. Несмотря на это, Вьетнам помирился с США, торгует, привлекает инвестиции. США нужны Вьетнаму и в противовес Китаю, и для развития экономики.
А с Россией — историческая дружба. Русские помогали вьетнамцам во всех войнах и никогда не претендовали на роль хозяина и гегемона. Россия — та самая третья сторона, которая позволяет Вьетнаму поддерживать баланс и сохранять независимость.
Уже много лет, как вьетнамцы перестали воевать. Они примирились и подружились с Китаем и Америкой и не хотят вспоминать о войне, чтобы не будить лихо.
«Война? Она была давно, я о ней не думаю и мало что знаю. Нет, родители мне не рассказывали», — так примерно отвечают молодые вьетнамцы на расспросы.
Эта страна победила три мировые ядерные державы — постоянных членов Совета Безопасности, но редко вспоминает о войнах. Другая на её месте сделала бы эти войны и победы предметом каждодневной гордости, но не Вьетнам. Вьетнамцы помоложе ничего не могут сказать о войнах. Да и не хотят вспоминать.
Только туристы продолжают посещать места знаменательных побед. Дьен Бьен Фу, где (недавно скончавшийся) генерал Во Нгуе́н Зяп расколотил французов в пух и прах; Гуэ, где отряды повстанцев взяли старую столицу наскоком и дали жару американцам; Сайгон (ныне Хошимин), откуда американцы бежали, роняя штаны. И север, где вьетнамцы задали жару китайцам, попытавшимся учить своих бывших вассалов, как жить.
Война Вьетнама и Китая была короткой: всего один месяц весной 1979 года. Тогда отношения России и Китая были крайне напряжены. Вьетнам встал на сторону России. Китай предлагал огромные суммы, чтобы переманить вьетнамцев на свою сторону, но Вьетнам отказался — он был верен Москве. Китайцы воспринимали Вьетнам как советский сателлит и хотели показать ему, кто тут хозяин. Но не получилось. Закалённые в боях вьетнамцы разгромили огромную китайскую армию. Может быть, советская система была не лучшей для производства туалетной бумаги, но она пробуждала патриотизм и боевой дух.
Два дальних форпоста соцлагеря — Куба и Вьетнам — сформировали лучшие армии мира. Кубинцы разгромили южноафриканскую армию в Анголе, заставили США отказаться от новых планов вторжения. Вьетнам побеждал всех, с кем сталкивался, в частности КНР.
А сейчас вместо горячих войн идут торговые войны, где США и Китай перетягивают канат в Восточной Азии. Вьетнам больше опасается Китая, а поэтому собирался войти в Транстихоокеанское торговое партнёрство (ТПП, Trans-Pacific Partnership, TPP) — организацию, которую создавал президент Обама и которая должна была объединить многие страны региона, но не Китай. К власти пришёл президент Трамп, и планы создания ТПП были выброшены на свалку.
Вьетнамцам повезло: ТПП должна была стать союзом транснациональных компаний против народов и государств. Если бы она состоялась, Вьетнам был бы колонизован снова. Даже и без ТПП американские и международные финансовые организации требуют от Вьетнама всё приватизировать и продать по дешёвке иностранцам. А с ТПП власти Вьетнама не могли бы сказать нет, хотя они этого не осознают.
Сейчас они задумываются о вступлении в создаваемую вместо ТПП организацию, в которой не будет США, а локомотивом станет Япония. Но политический смысл такой сделки неясен. Понятно, что руководство Вьетнама стремится к развитию и прогрессу и надеется на поддержку извне, но за неё придётся платить. Хотя народ поддерживает свои власти, но из США раздаются постоянные требования демократизировать политическую жизнь, соблюдать права человека, ликвидировать социализм и прогнать коммунистов. С другой стороны, по мере роста капитализма нарастает неравенство, и многие вьетнамцы жалуются на маленькие зарплаты и однопартийную систему.
В это сложное время и происходит визит нового вьетнамского президента. Будем надеяться, что два лидера найдут много общего и договорятся о дальнейшем развитии отношений между Россией и Вьетнамом.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.