В канун шестой годовщины авиакатастрофы под Смоленском первые лица Польши обвинили в гибели президента Леха Качиньского Россию, а в укрывательстве этого преступления — нынешнего главу Европейского совета Дональда Туска. Журналист Дмитрий Бабич — об истерике как элементе внутриполитической борьбы.
RT
Безумная фраза министра обороны Антония Мацеревича о том, что произошедшее в небе над Смоленском шесть лет назад было «терактом», не просто не была осуждена. Напротив, Мацеревич удостоился высших похвал от фактического первого лица Польши — брата погибшего президента, лидера правящей партии Ярослава Качиньского.
Всплеск эмоций через шесть лет после катастрофы можно объяснить: нынешняя годовщина — первая, которую Польша отмечает уже при новом, радикально-националистическом режиме. Это не преувеличение: приход к власти в результате парламентских выборов 2015 года партии PiS (Prawo i Sprawiedliwosc, что в переводе значит «Закон и справедливость») вполне можно назвать приходом нового режима, а не тривиальной заменой одной стоящей у власти парламентской партии на другую.
О новом режиме стоит говорить хотя бы потому, что с самого начала правления своей партии лидер PiS Ярослав Качиньский одной из главных своих задач объявил сведение счётов с некоторыми лидерами проигравшей партии «Гражданская платформа» — прежде всего с бывшим премьером Дональдом Туском. Косвенно от этой польской «войны в верхах» страдает и Россия: Качиньский и его подручные взялись доказать, что гибель самолёта с президентом Лехом Качиньским в 2010 году стала результатом некоего заговора, в котором якобы участвовали и Туск, и Россия.
Как так могло получиться, что Россия в этой ситуации оказалась как бы на одной «скамье подсудимых» с Дональдом Туском, открыто поддержавшим «майдан» и на посту председателя Европейского совета грозящим «агрессивной Москве»? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понимать место русофобии в сегодняшней польской политике. Польский народ русофобией затронут не сильно, особенно приязненно относятся к России те из рядовых граждан, кто имеет возможность посещать нашу страну. А вот ориентированные на ЕС и США элиты превратили антироссийскую пропаганду в средство борьбы за власть, вместе дёргая за эту ниточку и пытаясь вырвать её друг у друга из рук. Вот и получается, что одна русофобская группировка (PiS) обвиняет другую («Гражданскую платформу») в государственной измене в пользу Москвы.
Факт остаётся фактом: министр обороны Мацеревич назвал «сфальсифицированными» результаты расследования, законченного вскоре после катастрофы ПОЛЬСКОЙ следственной группой под руководством Ежи Миллера. В связи с этим Мацеревич начал собственное, новое расследование. А лидер PiS Ярослав Качиньский в воскресенье (10 апреля. — RT) сообщил многотысячному митингу в центре Варшавы, что г-н Мацеревич совершил «чудо», продолжив работу своих «следователей», прежде занимавшихся паранойей на общественных началах, «уже на государственном уровне».
«Нашу память хотят убить, — заявил Качиньский митингу. — Её хотят убить потому, что её боятся. А боятся её потому, что за произошедшую трагедию кое-кто отвечает. И отвечает за неё прежнее правительство. Причём не правительство Евы Копач, а кабинет Дональда Туска». Выходит, многие из недавних польских расследователей катастрофы могут сесть в тюрьму. А тут и Мацеревич подоспевает с подходящей к этому обеду ложкой: он вдруг заявляет о неких снимках, которые «доказывают недобросовестность выводов российской стороны, некритично повторенных комиссией Ежи Миллера».
Ярослав Качиньский знает, на какие кнопочки в душах поляков надо нажимать, чтобы получить искомый результат — озлобление в адрес очередного «общего врага». Его постоянно повторяемые слова о «смоленской лжи» призваны вызвать у поляков ассоциацию с «катынской ложью» — пятидесятилетним замалчиванием СССР и Польской Народной Республикой факта расстрела польских военнопленных в 1940 году органами НКВД. На многих поляков этот приём действует безотказно.
Но не на всех. Я был в мемориальном комплексе «Катынь» в день печальной годовщины падения самолёта, разговаривал с обычными поляками, приехавшими отдать дань павшим. Всем павшим — и польским офицерам, и бывшим советским гражданам, которых лежит в Катыни не менее шести тысяч человек — рядом с расстрелянными в 1940 году четырьмя тысячами поляков.
«Отрицая подвиг Красной армии, а заодно и освобождавшей вместе с ней Польшу польской Армии людовой, наши правители тешат какие-то свои психологические комплексы», — отмечает Лукаш Гаевский, приехавший в Катынь активист не зарегистрированной в Польше партии «Змяна» («Смена»), выступающей за улучшение отношений с Россией.
«Никому не должно быть позволено делать политический капитал на трагических событиях в общем прошлом наших двух народов, — заявил в воскресенье (10 апреля. — RT) журналистам также приехавший в Катынь лидер «Змяны» Матеуш Пескорский. — Российский народ пострадал от произвола Сталина так же, как и все другие народы нашего региона, и уж во всяком случае не меньше поляков. Мы против того, чтобы оскорблять россиян сносом их памятников в Польше. Сегодня мы не имеем возможности повлиять на решения польского правительства. Но это временное явление. Пусть россияне не сомневаются: так, как мы, к России на самом деле относится большинство поляков».
В Смоленске, несмотря на обвинения Качиньского, польскую официальную делегацию принимали с почётом (венки к месту падения самолёта вместе с поляками возлагал и заместитель губернатора области). А те люди в администрации области, которые помнят сотрудничество с поляками в первые дни после катастрофы, отмечают: тогда взаимных обвинений не было. Когда россиян и поляков постигает общее горе, им некогда ссориться.