Эпоха космоса обрушилась на нас, задохнувшихся в тот год от счастья, снежной лавиной. Апрель 1961-го. Конечно, мы были готовы. Сигналы спутника соразмерны были биению наших сердец. Мы верили в несбыточное и неосуществимое — для всех остальных. Но только не для нас. Мы были поистине всемогущими. Мы были великими детьми Великой Победы. Боги склонялись пред нами, открывая небесно-лазурный свод. Ангельское воинство осеняло нас своими крылами.
Да мы и сами были богами.
Атом держали в руках.
Мирный атом.
Во многое мы верили. Мы были вообще цивилизацией веры — в безграничную мощь человеческого разума, в самопожертвование во имя великого будущего одной шестой части суши, в мир во всём мире.
Физики и лирики сражались на изящных обоюдоострых мечах прагматики и поэтики. Пионерские костры взметали в синь полночного неба искры мировой революции, маршировали неустрашимые барбудос Фиделя, и казалось нам, ещё миг — и рухнет мировая кулиса, укрывающая от рода человеческого счастье.
Скоротечно было то время.
Подобно метеору, рассекающему тьму ночи надвое.
В небе и в реке — такая синева —
Посмотришь, посмотришь,
Посмотришь вокруг —
Кружится голова.
Бежит за лодочной кормой
И пропадает след...
Как хорошо мечтать вдвоём,
Когда вам двадцать лет.
Всем нам тогда и было двадцать.
Мы были бесконечно молоды…
Песню эту, «Когда вам двадцать лет», пела Лида Клемент. Стройная, звонкая, красивая, очаровывающая внутренним своим светом. Вся её карьера уложилась в два года. Будто бы была она и, падая с неба полуночного за дальние горизонты, погасла…
На моём плече лежит твоя рука,
Всё дальше, и дальше, и дальше несёт
На волнах нас река...
Для сердца, полного любви,
Преград на свете нет,
И все дороги впереди,
Когда вам двадцать лет.
Её трагический уход, её не свершившаяся в полную силу, нерасцветшая юная жизнь — она как завещание всей той эпохи. Эпохи космоса и величайшего взлёта духа человеческого. И мы прошли апогей, не зацепившись, не ухватившись за край небес. Падение наше было долгим. И мы обратили цивилизацию веры в свет холодных далёких звёзд.
Видно, мы такой настойчивый народ:
Нам давняя, давняя наша мечта
Покоя не даёт!
Нам снятся дальние пути
И яркий звёздный след,
И до Луны недалеко,
Когда вам двадцать лет.
Ни слова больше. Просто послушайте её голос. Голос Лиды Клемент. Какое невероятное достоинство. Какая чистота и ширь. Какой пронзительный клич жизни.
Она ушла в 1964-м. Её последняя запись — песня «Я шагаю по Москве». Это было за две недели до… Ей так и не исполнилось двадцати семи. Она родилась в 1937-м в Ленинграде. Пережила с мамой блокаду. И встретила со своей страной космос. Космос. Надежды нашей. И навсегда растворилась, осталась в нём.
Это было такое время… Чёрно-белых фильмов. Смыслов. Джаза из-под полы. Время философов, инженеров и космолётчиков. Нам удалось тогда… Мы почти тогда смогли… Отдёрнуть занавес. Почти тогда смогли.
Что бы вы о ней, о Лиде Клемент, ни прочитали, будет того мало и не утолит жажды вашей. Нельзя испить свет звёзд. Можно лишь ощутить звёздную пыль на своих ладонях…
Наши свершения всё ещё ждут нас.
Это была одна из любимейших её песен — «Карелия»...
Долго будет Карелия сниться,
Будут сниться с этих пор
Остроконечных елей ресницы
Над голубыми глазами озёр…
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.