«Где воспитательный фактор, где вера в светлую даль? Эй, гитарист, пошли их всех на… и нажми на свою педаль! Давай, Андрюха!»
Сегодня из жизни ушёл Андрей Шаталин — тот самый Андрюха, которому адресован возглас Кинчева на канонической записи песни «Всё это рок-н-ролл».
По легенде, Шаталин, он же Шатл, научился играть на гитаре на спор. Якобы он, молодой спортсмен-штангист, гулял по двору, увидел какую-то компанию, которая слушала «Битлз» на магнитофоне. Сказал: «Что это за ерунда? Я так тоже могу». Спор быстро перешёл в пари на ящик портвейна: через три дня Андрей приходит и играет на гитаре так же, как битлы, или проставляется. Он где-то нашёл гитару, в означенный срок явился и сыграл.
Спорщиков подвело стереотипное мышление: в красноярском парне весом 90 кг и с суровой внешностью бурлака они никак не подозревали тонкого музыканта — а Шатл им был. Играл на фортепиано, сочинял свои пьесы — а с таким бэкграундом освоить гитару за три дня вполне реально. Даже если это просто красивая легенда, она вполне точно описывает отца-основателя «Алисы».
Если кто не знает, Шаталин был в «Алисе» раньше Кинчева. На каждом из первых четырёх альбомов группы есть несколько песен, написанных им. Русский рок тех времён в силу бытовых причин часто напоминал бардовскую песню с электрическим аккомпанементом: есть человек с гитарой, а остальные подыгрывают. Но кумирами Шаталина были Хендрикс и Айомми, свои аранжировки он конструировал не вокруг дворовых аккордов, а на жёстких гитарных риффах. И если даже ранняя «Алиса» не звучала по-кухонному, то благодаря ему.
Другой ветеран «Алисы», басист Пётр Самойлов, называл Шатла «музыкальным йогом»: мол, он мог сутками обходиться без еды, воды и воздуха, занимаясь только музыкой. Это умение понадобилось ему, чтобы в 1993 году ещё раз повторить фокус с «научись играть за три дня» уже на новом уровне. Тогда покончил с собой второй гитарист группы, Игорь Чумычкин, и Шатлу пришлось подолгу заниматься, чтобы на записях и концертах играть за двоих.
Он ушёл из «Алисы» и из рок-н-ролла вообще в 2003-м.
После этого он занимался электронной и инструментальной музыкой, существовал незаметно — как тот самый йог. Про него говорили, что всё его имущество можно было упаковать в одну сумку — кроме гитар. Он хорошо понимал, зачем живёт и что на самом деле важно.
И, конечно, в русском зале рок-н-ролльной славы, которого у нас нет, но обязательно должен быть, бородатый бурлак должен стоять на одном из почётных мест. Со своим «Фендером» или «Гибсоном» — неважно, но обязательно жмущим педаль.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.