В рассуждениях о поставках Киеву дальнобойного наступательного вооружения (ракет с радиусом около 300 км и самолётов) есть три важные детали.
Первое. Последний пакет вооружений, одобренный уже в 2023 году, явно делится на две неравные и по количеству, и по качеству части. Танки, боеприпасы, самоходная и лёгкая полевая артиллерия — это оружие поля боя, явно предназначенное, чтобы затыкать дыры, ставшие к началу февраля ужасающими. Вторая, существенно меньшая часть пакета, возникшая как бы в дополнение к пакету, на его «полях», — оружие качественной эскалации, оружие не фронтовой, а оперативно-тактической глубины.
Второе. Такое вооружение, конечно, может находиться формально в собственности Киева. Но эксплуатировать его самостоятельно Киев не сможет. Самое очевидное свидетельство этого — системные утечки о том, что цели для поражения высокоточным оружием выбирают и одобряют офицеры США и НАТО. Да и вне системы разведки, управления войсками, наведения и т. п. предполагаемые к поставке вооружения не имеют прорывного значения.
Третье. Обсуждаться «прицеп» к базовому пакету начал на фоне слишком многочисленных, чтобы быть случайными, вбросов о проблемах Украины на фронте. Понятно, что окончательный вывод будет сделан на «отчётно-перевыборной» конференции в Мюнхене 17—19 февраля 2023 года, но симптомы уже сейчас удручающие.
Можно не сомневаться, что Киеву удастся и в этот раз сконструировать некий политический «аттракцион», — слишком велика инерция русофобии на Западе, но это может случиться в последний раз.
Напрашивается вывод.
Происходящее — уже не просто часть освоения НАТО украинского театра военных действий и не его переход под управление НАТО. Это началось ещё в конце ноября, когда стало понятно, что развить наступательный успех начала осени не получится. Мы видим создание для этого ТВД совершенно новой глубины, существенно меняющей его военно-политическое и геополитическое содержание. Ситуация окончательно перестаёт быть «конфликтом на Украине» и становится «конфликтом вокруг Украины». У него будет другое построение линии фронта, другая система управления и командования, другие географические рамки. Последнее — вопрос уже военно-политический.
США, в последние два месяца полностью взявшие НАТО на «ручное управление», понимают, что «безопасно выйти» из конфликта вокруг Украины они уже не успевают. Возможности дальнейшей эскалации конфликта без прямого участия США также сокращаются. Только очень недальновидный человек не ощутил новую политическую атмосферу в Вашингтоне в последние полтора месяца.
Что больше всего сейчас волнует Вашингтон?
Если отбросить политическую трескотню про скорое падение «русского колосса» (она всегда усиливается в моменты военных и военно-политических кризисов на Западе, не так ли?), больше всего США волнует, с одной стороны, полное отсутствие признаков самой возможности свержения политической власти в России. А с другой, что более важно, США впервые с начала СВО начали опасаться, что Россия сделает шаг в эскалации первой.
Например, так или иначе включив территорию тех стран НАТО, что уже по уши втянуты в конфликт на Украине, в число «легитимно поражаемых территорий». Ведь это сами государства НАТО создали формулу, что они помогают Украине, поставляя вооружение, но не находятся в состоянии военного конфликта с Россией. А если кто-то из стран НАТО и решится войти на Украину, то действовать придётся как бы самостоятельно, вне рамок НАТО. Почему бы России, явно осознавшей серьёзность противоборства с Западом, не отзеркалить эту формулу? В Вашингтоне это поняли первыми, и это тоже важно — остатки рациональной циничности в американской политике всё же сохраняются.
И тогда США попадут в геополитический цугцванг: не выполнить свои обязательства перед странами НАТО они не смогут. Под ударом окажется не только присутствие и контроль над Европой. Это будет иметь глобальные последствия.
А начинать всерьёз выполнять эти обязательства — подчеркнём, всерьёз, а не так, как Великобритания и Франция по отношению к Польше в 1939 году, — означает прямой военный конфликт с Россией, чего Вашингтон стремится избежать.
Цель США видится как попытка сформировать механизмы сдерживания России от эскалации «конфликта на Украине» в «конфликт вокруг Украины», сохранив выгодную для США сегодняшнюю его конфигурацию — возможность нанесения России ущерба по очень многим направлениям, её истощения в практически полностью безопасном для себя режиме — гибель тысяч наёмников и сотен отставников-военных — это всё же война против нас «малой кровью».
Поэтому и формируется группировка дальнобойных сил и средств, когда самолёты американского производства, базирующиеся в Польше, но с украинскими опознавательными знаками, не взлетят без американского разрешения. Ракеты с дальностью от 300 до 500 км не получат целеуказания и наведения американскими системами, если того не захочет Вашингтон. Да и «коммерческие» системы связи в ВСУ можно отключить одним подмигиванием Илону Маску из Пентагона или Белого дома.
А за это Россия должна сделать всего ничего — продолжать вести конфликт в нынешнем режиме, не ставя решительных целей, продолжая надеяться на компромисс с США и не замахиваясь на поражение объектов критической инфраструктуры за пределами территории бывшей УССР. Всё равно судьба киевского режима стратегически решена, так зачем ворошить «европейский муравейник» дальше?
В нынешней ситуации есть всё же важный положительный момент: даже в такой схеме — «сдерживание России» из-за жовто-блакитной «ширмы» — США впервые начинают признавать необходимость прямого военно-политического сдерживания России. Это новое и уже не очень комфортное состояние для американской элиты.
Неплохо бы его углубить.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.