С удивлением и недоумением следишь за новостями про эковандалов. (Странное слово, кстати, примерно как гоп-интеллигент, но да бог с ним.) Ну это когда какие-то активисты приклеивают себя всюду или ещё какие-то глупости делают. То в венском музее картину Климта нефтью обольют, то в Мельбурне приклеятся к «Резне в Корее» Пикассо. То в Лондоне «Подсолнухи» Ван Гога обольют томатной пастой, то вот в среду в Гамбурге приклеили себя в филармонии к дирижёрскому пульту и задержали концерт. Всё это в знак протеста против экологии. Ну то есть за экологию. Ну вы поняли.
Тут сразу два соображения.
Во-первых, раньше люди, когда хотели против чего-то высказаться, к картинам не приклеивались, они их писали. Возмутил вот того же Пикассо расстрел мирных корейцев американской военщиной — он и написал «Резню в Корее». А Гойя написал «Расстрел повстанцев в ночь на 3 мая 1808 года», протестуя против оккупации Испании Наполеоном. Не давали Репину спать рабские условия труда бурлаков на Волге, он их и написал. Все шедевры, между прочим. Люди смотрят, восхищаются. Может, кто-то даже задумывается, что имел в виду художник, что хотел сказать, против чего высказаться. Картины — они, знаете, не только про краски и композицию, они ещё и про идею.
Во все новейшие времена европейская и русская гуманистические традиции искусства протестовали: против угнетения, против войны, против неравенства, против политических репрессий, против фашизма — музыкой, картинами, книгами. Нельзя сказать, что борьба была такой уж успешной. И войны не прекращаются, и угнетения с политическими репрессиями в мире полно (про неравенство вообще не говорю), и даже осуждённый всем человечеством фашизм возвращается, переодевшись в костюм под цвет демократии и свободы. Но и совсем уж бессмысленной эту борьбу не назовёшь. Всё же десятилетиями и веками постепенно идеи гуманизма пропитывают человеческие общества, страстные проповеди Рабле и Толстого, Микеланджело и Рембрандта, Бетховена и Шостаковича не пропадают втуне.
Ну и вот... А тут, значит, пришли в музей или в филармонию (скоро, видимо, и до книжных магазинов руки дойдут), намазали руки клеем, приклеились. Ждём, когда придут чертыхающиеся охранники и отклеят. Радуемся, какие мы молодцы: высказались! Нам не всё равно! Ути-пусечки, возьмите конфетку. Большие дяди в офисах нефтяных компаний и химических производств пускают скупую буржуйскую слезу: какие хорошие детки!
Художников прошлого запрещали, ссылали на край света и убивали. Нынешним активистам, не сомневаюсь, дают гранты.
И тут мы подходим ко второму моменту. Великие гуманистические художники прошлого потому и остались в памяти поколений со своими шедеврами, что не просто протестовали по типу «Нет загрязнению окружающей среды!». Загрязнять окружающую природу плохо! Старайтесь по возможности избегать! Вовсе нет. Всей силой своего ума, беспокойства и таланта они пытались понять, в чём дело, почему происходит так, а не иначе, в чём корень зла, с которым они борются.
Какой же уровень осмысления предлагают нам гамбургские любители клея? «Немецкое правительство отказывается принимать меры…» Серьёзно? И в этом всё дело? А почему отказывается? А откуда взялось такое правительство? Кого это правительство представляет, кто его спонсирует, кто стоит за ним? Или, может, оно просто по глупости? Наверняка. Надо только приклеить себя к дирижёрскому пульту и сказать всем: мол, так и так, всё, в принципе, хорошо, только надо принять меры по защите экологии. И тут все такие в зале хлопают себя по лбу: ну точно, совсем забыли!
Или дело всё-таки не в забывчивом правительстве, а в самой системе, где правительство представляет только интересы крупного бизнеса, да зачастую и не своего, а иностранного?
Где у крупного бизнеса есть только одна цель: заработать завтра больше, чем сегодня, а послезавтра хоть трава не расти. Ведь люди, выбрасывающие пластиковые пакетики, вместо того чтобы их помыть, высушить и использовать вторично, — не эти люди загрязняют планету. Эти лишь в малой, незначительной части. Львиная доля загрязнений приходится на крупные производства, а их собственники плевать хотели на любую экологию, там важна только капитализация на рынке.
Правда, на сдачу с ужина можно нанять каких-нибудь активистов или даже актуальных художников, чтобы они покричали что-нибудь такое в общем смысле: немножко стравить пар в обществе, а если повезёт, понизить капитализацию конкурента. Главное — чтобы без конкретики и чтобы виноватыми чувствовали себя любители академической музыки, пришедшие послушать Бетховена. А система как работала, так и будет работать.
Жалко гигантов прошлого. Не таких карликов они хотели бы увидеть на своих плечах.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.