Традиция против хаоса
Когда неделю назад ехал от границы в истерзанный, изрубленный, исцарапанный беспросветными обстрелами Донецк, возвращаясь в Донбасс после рабочих поездок по России, и слушал, как Ралли перечисляет позывные погибших за время моего отсутствия боевых товарищей, поймал себя на мысли, что, в сущности, все мы тотально беспомощны перед мясорубкой войны. Слушая рассказы об искрошенных осколками телах и оторванных конечностях, истории о смерти, настигшей тех, кто казался архетипически неуязвимым и бессмертным, чьи имена постоянно звучали в наших репортажах и прямых эфирах — Тёма, Молодой, Балда… я впервые осознал, что слово «мясорубка» в сочетании со словом «война» — это на самом деле не такое уж и клише. Хаос войны — это действительно тонны острых кусков металла, которые вот именно что рубят моих друзей и близких на части. Точнее и не сформулировать.
«Служить Родине — не всегда держать в руках оружие»: как живут представители российских военных династий
От мясорубки мои мысли сосредоточились на хаосе. Что может вообще побудить человека ему противостоять? Как можно пойти в металлическую бурю осколков, выжить и победить? Что человечество в принципе может противопоставить этой беспощадной тьме? На самом же деле ответ очевиден. Единственным лекарством от хаоса является традиция. В широком, разумеется, смысле. Религиозная традиция, народная традиция, военная традиция… То есть определённые и общие абсолютно для всех законы, принципы и алгоритмы, которые человечество накапливало, оттачивало, совершенствовало тысячелетиями. Традиции, в сущности, и есть выстраданное человечеством право бороться с хаосом и даже иной раз побеждать его. Наши предки смогли выжить только благодаря этим золотым формулам. Условно говоря, заведённый за традиции факт, что мужчина, как более сильная с точки зрения физики единица, идёт охотиться на мамонта, а женщина кормит и растит будущих женщин и мужчин, позволил человечеству выжить. Возможно, я немного упрощаю, но в целом, надеюсь, ход моих мыслей ясен.
Именно поэтому враг — назовём его кошмарным словом «Запад», — прежде чем перейти в фазу открытого военного противостояния, первым делом взялся разрушать именно наши русские (да и не только этнически русские — кавказские, башкирские, татарские, бурятские, арабские, китайские) традиции. Нивелируя разницу между мужчиной и женщиной. Между старшим и младшим. Нарушая ставший естественным для человечества порядок вещей.
По сути, сегодняшнее противостояние в зоне СВО, в Сирии, в других регионах мира — это противостояние традиционных и нетрадиционных общностей людей. Именно поэтому, заметьте, нетрадиционные воины сами практически не воюют. За них это делают роботы — дроны, умные ракеты и прочие технологии.
Нетрадиционному человеку сложно окунаться в хаос, ведь хаос просто пожирает его изнутри. Это и называется страхом.
«С ним — в огонь и воду, а без него никуда»: подчинённые о комбате Сигале
Нет, речь сейчас не о том, что круто бросать своих солдат на убой. Прошу не путать. Дело, если хотите, о здоровье души. Русский воин бесстрашен, потому что он чтит традиции. Офицерской чести, ратной самозабвенности смерти. Нигде ещё, как на этой войне, я не встречал такого количества людей, готовых идти на смерть. Людей, по сути, заранее победивших хаос самой готовностью плюнуть ему в лицо. Именно поэтому — и я перестал отныне думать об этом как о пропагандистской отмазке — сегодня в Донбассе мы воюем не против киевского режима или американских «партнёров». Это война традиции против хаоса. То есть против Зла как такового. (Надеюсь, объяснять, что хаос — это зло, никому всё-таки не надо, даже самые нетрадиционные люди это чувствуют на уровне инстинкта.)
Так вот. Прошли ровно сутки после этого внутреннего озарения (не претендую на всеобщую оригинальность) — и все эти мысли раскрылись мне в ещё более драматичном контексте. Пришла весть об убийстве Дарьи Дугиной — дочки философа, который сегодня, пожалуй, больше и острее всех говорит о противостоянии Добра и Зла. Дарья возвращалась с фестиваля «Традиция». Что тут ещё добавить?
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
