— «Чернобыль» — невероятный проект. Интересный и страшный, он производит совершенно ошеломляющее впечатление. Как приготовиться к роли в таком сериале?
— Для начала неплохо прочитать сценарий. Затем ты начинаешь погружаться в историю, изучать детали. На эту тему было написано немало книг, которые можно почитать.
Поскольку я играю реально жившего человека, подробности его биографии можно найти в интернете. Иногда в таких случаях есть шанс отыскать видео- и аудиозаписи с его участием. Всё это приходится очень кстати.
— Вы играете русского физика-ядерщика, который попал в самое пекло чудовищной чернобыльской катастрофы. При подготовке к роли вам пришлось вникать в тонкости ядерной физики? Можете объяснить, что такое «расплавление активной зоны ядерного реактора»?
— Я могу объяснить, что произошло в данном конкретном случае, а также растолковать самые базовые понятия, касающиеся работы ядерного реактора. Но лишь потому, что сценарист Крейг Мазин во всём разобрался и изложил это так, чтобы было понятно актёру. А уж если актёр всё понял, то остальные и подавно.
Чтобы сыграть роль, я должен осознавать, с какими понятиями имею дело и что означают произносимые мной слова. Да, можно сказать, мне пришлось пройти ускоренный курс по ядерной физике, но экспертом я себя не назвал бы.
— Сериал с документальной точностью описывает произошедшую катастрофу и показывает реакцию людей: учёных и представителей власти, которые пытались максимально обезопасить своё положение. Как в подобных обстоятельствах проявляется природа человека?
— Это очень интересный вопрос. Согласно исследованиям, с определённого момента институты, существующие довольно длительное время, перестают в работе ориентироваться на свою непосредственную задачу и начинают стремиться лишь к самосохранению.
На людей, которые управляли реактором, возлагались некие ожидания. Дело в том, что работа в атомной сфере, на АЭС, считалась невероятно престижной. Если вы совершали ошибку, вас увольняли или переводили на менее важную должность.
И поэтому люди стремились хорошо выполнять свою работу. Однако режим, при котором они жили, был склонен к отрицанию некоторых вещей. Считалось, что какие-то события в СССР произойти просто не могут.
Скажем, катастрофа такого масштаба. Также часто можно услышать, что в Советском Союзе вообще не было преступности. Государственные процессы там не отличались прозрачностью.
— Трудно представить, насколько серьёзными были бы последствия, если бы реактор расплавился и радиация попала в реку, а затем и во всю водную систему. Европа могла бы стать необитаемой?
— Восточная Европа — уж точно. Значительная её часть загрязнена радиацией до сих пор. К слову, если не ошибаюсь, заражение сохраняется на пятой части территории Белоруссии.
— А что о сериале думают в России?
— Здесь сложилась слегка странная ситуация. Скажем, в газете The Moscow Times о нём отозвались очень лестно. Высокую оценку дали и во многих СМИ Украины, где, собственно, и произошла авария. Однако российские политики выразили неодобрение, сославшись на то, что в сериале оскорбляют Советский Союз. (Партия «Коммунисты России» обратилась в Роскомнадзор с просьбой ограничить доступ к сериалу HBO «Чернобыль». Члены политобъединения полагают, что проект очерняет реальную историю катастрофы на ЧАЭС. — RT). Странное дело, ведь предполагается, что это две совершенно разные страны.
Ходят слухи, что в России планируют снять свой сериал об этой аварии, в котором вину возложат на ЦРУ. Ситуация немного странная. Я никак не пойму, почему в России обиделись на сериал, ведь это всё равно, как если бы действующее правительство ЮАР оскорбилось из-за высказываний, относящихся к руководству страны времён апартеида. В современной России власть демократическая, то есть с Советским Союзом её ничего не связывает.
— Сейчас стало модно посещать Чернобыль, чтобы снять фото для Instagram. Это ведь, скорее всего, опрометчиво — из-за радиационного заражения?
— Конечно. Помимо того, что во всём этом есть что-то отталкивающее, там есть зоны с опасно высоким уровнем радиации. Металл, если не ошибаюсь, легко поглощает радиацию и дольше её сохраняет. Так что садиться на качели или ненароком облокачиваться о стену брошенного автобуса... В общем, наверное, это всё же не лучшее место для фотосессий.
— Ваш отец — легендарный актёр Ричард Харрис. Вы с детства были знакомы с атмосферой Голливуда и кино. Вам это нравилось? Вы с юных лет хотели пойти по стопам отца?
— Нет, я был очень застенчивым ребёнком. Да мы и не были знакомы с атмосферой Голливуда, как вы выразились. Отец всегда разделял семью и работу. Насколько я помню, мне лишь дважды довелось побывать с ним на съёмках.
Это было на Мальте. Фильм «Смерть среди айсбергов». Но по большей части он не смешивал два этих аспекта своей жизни. Думаю, он просто не хотел, чтобы это как-то на нас повлияло, вскружило нам головы. Он пытался дать своим детям возможность принять взвешенное решение касательно будущей карьеры. К сожалению, ни одному из нас это не помогло.
— А когда вы решили стать актёром, он поддержал вас?
— Сначала нет. Я заинтересовался актёрским мастерством, когда поступил в Университет Дьюка. Мама, посмотрев несколько постановок с моим участием, сказала отцу: «Ты обязательно должен увидеть, как он играет! У него отлично получается!» Но отец ответил: «Конечно, ты так считаешь. Ты же его мать!» А она: «Нет, он правда хорош». Но отец всё равно не соглашался.
Летом после выпуска я решил задержаться в университете, чтобы сыграть в одной постановке. И вот тогда он приехал посмотреть мой спектакль, а также фильм, в котором я снялся ранее. Отец собирался сказать мне: «Бросай это дело, иди в режиссёры!», а затем он увидел меня на сцене. Я до сих пор отчётливо помню, как он тогда в первый раз рассмеялся.
Мне удалось насмешить его буквально через пару минут после начала представления. Это было так приятно! Мы встретились после спектакля, и по его лицу я понял, что он действительно взволнован. Он сказал мне: «Ого! У тебя и правда талант!» Думаю, он был так возбуждён, потому что у нас появилась точка соприкосновения, что-то новое, о чём можно было поговорить.
Для меня это стало ещё одной школой. Я многому у него научился, в том числе наблюдая, как он рассказывает истории. Я видел, как он меняет их в зависимости от слушателя. Например, вы рассказываете кому-то что-то и замечаете, что какая-то часть особенно цепляет человека. Тогда вы начинаете её слегка приукрашать. Понимаете? Я смотрел, как он это делает, и учился.
— Вы принимали участие во многих замечательных проектах — взять хотя бы «Безумцев» или «Корону», где вы блеснули в качестве короля Георга VI. У вас есть любимая роль?
— Нет. На вопрос, какая у меня любимая роль, я всегда отвечаю: «Следующая». Но если говорить о персонаже, которого я бы не отказался сыграть ещё раз, то это Улисс Грант. Мне хотелось бы глубже погрузиться в его историю, лучше изучить её.
— Режиссёр, с которым хотите поработать?
— Пол Томас Андерсон.
— Самая странная встреча с поклонником?
— Однажды во время фотографирования мне сделали заячьи уши...
— Какая из технологий кажется вам непостижимой?
— Ядерная физика. Вообще-то, стоит признать, меня ставит в тупик большинство технологий. Я немного луддит (так называют участников стихийных протестов первой четверти XIX века против внедрения машин в ходе промышленной революции в Англии. — RT).
— Вы хорошо освоили смартфон? Вы же ведёте страницу в Twitter?
— Раньше я пользовался исключительно кнопочным телефоном, но жена убедила меня перейти на смартфон. По сути, благодаря ей я наконец вступил в нашу эру и завёл блог в Twitter.
Но вообще, все эти современные штуки очень навороченные и отнимают кучу времени. Когда есть телефон, компьютер и неограниченный выбор телевизионного контента, на обычную жизнь времени просто не остаётся. Я всё-таки стараюсь не отрываться от мира реального.
— С кем бы вы хотели поменяться местами на день?
— Я всю жизнь восхищаюсь натуралистом Дэвидом Аттенборо. Насчёт того, чтобы поменяться местами, я не уверен, но мне точно хотелось бы провести день в его обществе и куда-нибудь с ним отправиться. Он из тех людей, с которыми даже во время обычной прогулки по городскому парку можно открыть для себя что-то с совершенно новой стороны.
Он объясняет взаимосвязи в природе, как всё друг с другом взаимодействует и как в этих процессах участвует человек.
— Каких вещей, ушедших в прошлое, вам не хватает?
— Обожаю старые дисковые телефоны.
— Чему следует уделять больше внимания в наше время?
— Изменению климата и нашему влиянию на окружающую среду. Наше поколение не может похвастаться образцовым обращением с природными ресурсами, и в ближайшем будущем нет особых ожиданий на этот счёт.
Это весьма серьёзная проблема и одна из причин столь острой реакции общественности на сериал «Чернобыль». Он создан не для того, чтобы читать нравоучения. Но в нём описывается конкретное событие, и не надо сильно напрягаться, чтобы сопоставить его с тем, что происходит в наше время.
— Вопрос от пользователя Facebook: «Что в актёрской профессии захватывает вас больше всего?»
— Страх. Мне нравится, когда сложно. Когда не знаешь, получится ли у тебя. Например, я читаю сценарий, и если я уже работал с подобным, то это скучно. Но если я читаю хорошо написанный сценарий и не знаю, как справлюсь с ролью, то мне становится интересно. Весь этот адреналин, страх, вызов самому себе: «Как я это сыграю?» Если вы напуганы, то это скорее плюс.
— Ещё один вопрос от пользователя сети: «Расскажите о вашей роли в фильме «Морбиус». Какого ещё персонажа комиксов хотели бы сыграть?»
— Я не могу рассказывать о «Морбиусе». У кинокомпании Marvel есть беспилотник, который летает за тобой и откроет огонь, если проговоришься… Могу только сказать, что «Морбиус» продолжает линейку фильмов о злодеях из вселенной Человека-паука.
Какого персонажа комиксов я хотел бы сыграть? Я всегда был фанатом «Болотной твари», этот сюжет казался мне отличной основой для кино, но сериал закрыли.
Ещё есть такой персонаж — полукиборг-получеловек по имени Детлок. Мне он всегда нравился. Его, наверное, я бы сыграл. Да. И ещё мне очень нравится Роршах из «Хранителей».
— Вопрос из Twitter: «Каким был самый жёсткий и безжалостный критический отзыв о вашей игре и как вы его восприняли? Как вы справляетесь с критикой в киноиндустрии?»
— О боже… Это очень забавная история. Я помню, как проходил первое прослушивание здесь, в Америке, в своего рода летний театр. Я тогда учился в Университете Дьюка и решил попытаться попасть в список труппы.
После прослушивания тебе выдают листок, где расписаны критерии, по которым проводилась оценка. Среди прочего там был пункт «Харизма». И у меня значилось: «Потерял по дороге на сцену». Я сохранил этот листок. Я храню все ужасные отзывы, потому что они меня мотивируют.
Критика запоминается. Хорошие отзывы забываются, а вот худшие разносы навсегда остаются с тобой.
Первой полноценной постановкой, в которой я принимал участие, был спектакль по Агате Кристи в Университете Дьюка. Мне досталась совсем небольшая роль. Позже университетская газета напечатала рецензию на спектакль. И там был фрагмент про акценты. В статье говорилось: «В общем и целом акценты получились весьма убедительными, за исключением Джареда Харриса, чей британский акцент переходит все границы правдоподобности».
— Они сочли ваш акцент фальшивым?
— Они думали, что я его изображаю, и он показался им недостаточно натуральным. Слишком британским.
— Кто из сыгранных вами персонажей вам нравится больше всего...
— Сложно сказать.
— ...и что внутри сигарет, которые приходится курить актёрам на съёмках?
— Обычные сигареты на съёмках курить запрещено. Нам дают травяные. Но, в отличие от обычных, они очень быстро гаснут. Вот почему иногда мы видим, что на экране человек делает так. (Имитирует затягивание сигаретой.) Ведь если перестать активно затягиваться на 10—15 секунд, сигарета погаснет.
— Вопрос от пользователя Twitter: «Какие роли вы предпочитаете — реальных людей или вымышленных персонажей?»
— В этом плане у меня нет предпочтений. В каждом случае есть свои сложности. Но, когда играешь реального человека, можно найти ответы на множество вопросов, которыми обычно задаёшься при подготовке к роли. Эти ответы на поверхности: как человек выглядит и говорит, двигается и жестикулирует, как себя держит на людях. Всё это можно узнать.
Тем не менее процесс всё равно остаётся творческим: реальные события переосмысливаются, ведь речь идёт не о документальном фильме. Поэтому актёрам необходимо подключить воображение и погрузиться в атмосферу и быт своих героев. Так что это всегда творческий процесс.
Полную версию интервью смотрите на RTД.