15 апреля 2019 года войдёт в историю как день, когда «почтенный памятник старины» Нотр-Дам-де-Пари остался без шпиля, знаменитых часов, кровли и части поперечного нефа. Это событие обернулось трагедией не только для французов. Сложно переоценить ущерб, который нанёс этот пожар, — настолько велико культурное и историческое значение собора Парижской Богоматери.
Нотр-Дам-де-Пари — собор с без малого тысячелетней историей. Его строительство было инициировано парижским епископом Морисом де Сюлли и началось в далёком 1163 году — во времена правления Людовика VII. Процесс закладки основания собора посетил сам Папа Римский Александр III.
Основной этап строительства удалось завершить ещё при жизни Сюлли, однако возведение собора продолжалось и после смерти епископа — до XIV века.
В те времена парижский собор был местом, где проводил службы парижский епископ. Сверстниками знаменитого долгостроя стали более значимые на тот момент Буржский, Шартрский, Амьенский и Страсбургский соборы.
Особое значение Нотр-Дам-де-Пари приобрёл после того, как Людовик IX Святой привёз из Константинополя Терновый венец и глубоко почитаемую христианами реликвию на время строительства при королевском дворце часовни Сент-Шапель передали на хранение в собор Парижской Богоматери. После Французской революции в конце XVIII века венец вновь переехал в Нотр-Дам.
Архитектура и особенности Нотр-Дама
Фасады собора Парижской Богоматери, как и многих других готических соборов, обладали и просветительской функцией — прихожане могли увидеть ни них сцены из Библии.
Каждый фасад готического собора — северный, южный, западный и восточный — имел особое символическое значение. Главный фасад собора Парижской Богоматери — западный. На нём среди прочего изображена сцена Страшного суда.
Одними из наиболее удивительных архитектурных элементов Нотр-Дама являются его готические витражи-розы, которые располагались над северным, южным и западным входами в собор. Особое внимание к себе привлекали северная и южная — на них были изображены сцены из Ветхого и Нового завета.
Верхняя часть собора украшена скульптурами гаргулий, химер и других мифических существ.
Также скульптурное убранство Нотр-Дам-де-Пари включало статуи апостолов и 28 ветхозаветных королей (Галерея царей) — копий обезглавленных во время Французской революции изваяний.
По мнению историка архитектуры Бориса Бочарникова, Нотр-Дам по значению и художественному воплощению наряду с соборами Сен-Дени, Шартра и Реймса является одним из наиболее выдающихся памятников архитектуры.
«Его облик и структура с уникальным ансамблем скульптуры и витражей, созданные в XIII—XIV вв., — образцовый памятник французской готики, ставший архитектурным символом Парижа и Франции», — рассказал он в беседе с RT.
Собор пережил не только кровавый террор якобинцев, но также Фронду, Столетнюю и две мировые войны. Впрочем, не только социальные потрясения отразились на облике Нотр-Дама, но и время. Обветшалым, дряхлым, с бесчисленными повреждениями его застал Виктор Гюго.
Как литература спасла Нотр-Дам
Париж как городское пространство в отдельный миф оформлялся в произведениях ряда французских писателей, в числе которых Стендаль, Бальзак, Флобер, Золя и, разумеется, Гюго. В этой парадигме собор Парижской Богоматери представал как вполне типичное для жителя столицы Франции явление. Это описывал и Марсель Пруст в романе «Обретённое время».
Фоном о соборе упоминается в исторических романах, например, у Шатобриана («Замогильные записки»), а также в мемуарах кардинала де Реца.
Своеобразную дань величественному памятнику отдал в романе «Собор Парижской Богоматери» Виктор Гюго. Нотр-Дам-де-Пари посвящена целая глава хрестоматийного описания, транслирующего главную мысль: скорбь и печаль от вида бесчисленных разрушений, «которые годы и человек нанесли почтенному памятнику старины».
«На челе этого патриарха наших соборов рядом с морщиной неизменно видишь шрам. Теmpus edax, homo edacior, что я охотно перевел бы так: «Время слепо, а человек невежествен», — писал он в своём романе.
Впрочем, Гюго не преминул включить в описание обилие выдающихся архитектурных решений собора — от «изящных аркад с лепными украшениями» и витражных роз до массивных башен, навесов и карнизов. Тем не менее красной линией через весь роман проходит тема разрушения.
В итоге произведение, ставшее в том числе и апогеем романтической литературы, внедряет в сознание общества идею сохранения и восстановления культурного наследия. Гюго удалось возродить общественный интерес к «маргинальному» памятнику, после чего была предпринята попытка его масштабной реставрации.
Процесс возглавил молодой архитектор Эжен Эмманюэль Виолле-ле-Дюк. Под его руководством восстановили повреждённые элементы здания (в том числе и разбитые статуи).
«По проекту Виолле-ле-Дюка были воссозданы не только утраченные элементы, такие как шпиль и часть декора, но осмыслена была и специфика французской готики как стиля, что имело огромное значение для истории архитектуры как науки. Увы, остаётся только надеяться, что реставраторы смогут воссоздать утраченное с тем же феноменальным мастерством, которым обладали мастера XIX века. А это очень непростая задача, несмотря на современные технологии», — отмечает Бочарников.
Возрождение Нотр-Дама не прошло незамеченным. Ближе к закату XIX века в литературе возникли мотивы восхищения собором Парижской Богоматери. Величественным и гордым он предстал в стихотворениях Поля Верлена («После Вечерни»), а в начале XX века — в глазах Осипа Мандельштама (Notre Dame).