— Ко дню рождения музея вы организовали сбор средств на приобретение древнеегипетского магического жезла. Зачем вам понадобился этот экспонат? И удалось ли собрать нужную сумму?
— Да, мы только-только в 106-й раз отпраздновали наш день рождения. И действительно, к этому событию приурочили просьбу помочь в сборе средств на очень важный экспонат, абсолютно редчайший и уникальный. Это древний предмет, связанный с Египтом, со временем Среднего царства. В мире существует всего лишь десять подобных предметов. У нас уже есть магические жезлы в музее, их два. Но технология исполнения там совершенно иная.
Сбор средств — всегда очень трогательный момент. Ведь люди участвуют в нём независимо от того, насколько, скажем, тяжёл их карман. И, может быть, те, у кого мало денег и кто тем не менее готовы и хотят помочь, — самые дорогие участники. Некоторые присылали 50 рублей, 40 рублей — в общем, небольшие деньги. Но для нас это было невероятно ценно!
Конечно, участие принимали и друзья музея, у которых было больше финансовых возможностей и которые предприняли серьёзные шаги для того, чтобы мы приобрели эти вещи. Сейчас мы ещё проводим подсчёты, но я надеюсь, нам удалось это сделать ко дню рождения. Это очень приятно и важно — мы что-то все вместе сделали для музея, для его будущего, для его коллекции.
— Часто ли музеи выбирают путь добровольного сбора средств?
— Вообще, это достаточная редкость. А для нас по-настоящему, с каким-то окончательным результатом, — впервые, я сказала бы. Это очень приятно, спасибо.
— Если говорить о картинах, возможно, у вас есть картины-любимчики, которые вы бы хотели пригласить на гастроли в музей?
— Огромное количество! И мы стараемся потакать своим мечтам! Все выставки, которые мы так или иначе планируем или открываем, исходят из этого понимания необходимости получить вещи, показать их нашему зрителю. Ну, и самим пожить с ними какое-то время. Поэтому у нас большие планы. Они очень разнообразные… Ведь мы универсальный музей, мы должны собой закрыть ниши интересов разных людей! Вот почему мы балансируем, показываем и старых мастеров, и древнее искусство, и модернизм, и современное искусство. Всё должно найти своё место в нашем музее.
Конечно, нам очень поможет завершение строительства музейного квартала: появится больше возможностей и для наших коллекций, которым не хватает места, и, конечно, для приглашённых проектов, что мы делаем вместе с партнёрами.
Но и сейчас, несмотря на то что мы живём в ограниченном пространстве, мы очень плотно «набиты» искусством. И у нас довольно долгоиграющие планы сотрудничества практически со всеми странами мира: скажем, мы уже планируем 2023 год, когда откроется новое музейно-выставочное пространство, и новые издания, и галереи старых мастеров, и издания импрессионистов.
— Грандиозные планы...
— Да, большие. Вот сегодня только у меня была встреча с испанским посольством, нашими огромными помощниками. Мы обсуждали будущие выставки Эль Греко и Гойи.
Вообще, должна сказать, что все посольства, все послы, все советники по культуре — наши «домашние» люди, мы со всеми очень дружим. Знаем их прекрасно лично, они наши большие помощники.
У нас очень тесное сотрудничество. Вот итальянский посол буквально сейчас придёт с супругой смотреть выставку Плесси.
Меньше чем через месяц мы откроем очередную замечательную итальянскую выставку старых мастеров, рассказывающую о временах Каналетто, Гварди, Беллотти и Тьеполо. Делаем эту выставку совместно с музеем Виченцы. Мы впервые соединим две коллекции, которые дополняют друг друга, и таким образом получим около 60 произведений искусства выдающихся мастеров того времени. А на 2020 год запланирована впечатляющая выставка Арчимбольдо, его предшественников и последователей.
Всё время происходит органичное движение. Наши вещи очень много путешествуют и участвуют во всех важных проектах, и мы вместе с коллегами придумываем много общих проектов. Выставки, которые откроются ещё в этом году, — большое тому подтверждение.
— А если говорить о Франции, её отношениях с Пушкинским музеем…
— Франция — наша партнёрская территория. Хотя бы потому, что музей обладает одной из лучших коллекций французского искусства. За пределами Франции — одной из лучших. Это связано не только с коллекцией импрессионистов и постимпрессионистов, но и вообще с коллекцией французского искусства с XVII по начало XX века.
На самом деле мы являемся амбассадорами Франции, посланниками французской культуры во всём мире: многие выставки, которые мы устраиваем за пределами России, связаны с французским искусством.
А наши ближайшие партнёры — не только ментально, но и на бумаге, — Музей Орсе. Вот и сейчас мы готовимся принять участие в очень важной выставке Музея Орсе совместно с музеем Пикассо в Париже. Называется она «Голубой и розовый периоды Пикассо». Естественно, мы в ней участвуем и даём вещь, которую вообще практически никогда не даём — «Девочку на шаре».
Мы сделали так, что имя Щукина знают теперь во Франции и за её пределами. Та выставка побила все рекорды существования выставок во Франции. А вы знаете, сколько их там и какого они качества!
В 2020 году мы откроем другую выставку и повторим подвиг Щукина. В этом случае — с Морозовым. Мы опять соединим наши две коллекции, расскажем о втором великом коллекционере.
Абсолютно то же самое происходит на нашей территории. Вот только в этом году мы открываем три выставки, которые связаны с Францией и с Парижем в частности. Одна из них откроется 29 августа, это небольшая, но очень редкая выставка, которая называется «Анатомия кубизма». Там мы покажем самое-самое начало поисков Пикассо в области кубизма периода «Авиньонских девиц», когда появилась первая картина на эту тему. В разных музеях уже хотят получить этот проект в нашей аранжировке. А он словно является анонсом, я бы сказала, большой «французской осени». Потому что вслед за тем мы открываем выставку, которая называется «Салон баронессы Эттинген». Одна из очень редких и очень важных страниц в истории парижской школы, Парижа начала XX века.
А в главном здании 19 ноября откроется выставка, которая называется «Пикассо и Хохлова». Мы вместе с музеем Пикассо в Париже впервые расскажем свою версию замечательной истории жизни Пикассо и Ольги Хохловой, расскажем про русский след в истории и биографии Пикассо. Про его жену, про их чудесного мальчика Поля, про его дружбу с Дягилевым, Нижинским, Стравинским. Про разные праздные движения, про то, как это влияло на его искусство и как оно менялось вместе с ним. Я думаю, это будет чрезвычайно интересная история.
— Уже хочется всё увидеть. Особенно Пикассо!
— Да, очень интересно! Причём мы хотим, чтобы грандиозные вторжения театральные сопутствовали этому большому впечатлению. И уже договорились о партнёрстве с Большим театром и театром Станиславского и Немировича-Данченко.
— Что касается «Трианонского диалога» — совета, созданного в феврале этого года по инициативе президента Франции Эммануэля Макрона, какова ваша роль в этом проекте?
— Это очень важная социокультурная организация, которая была создана во время визита Владимира Владимировича Путина в Париж по приглашению Макрона. Встреча произошла в Версале. Была оговорена необходимость институции, которая бы помогла собрать вместе то самое важное, что нас объединяет: культуру, историю и всё, на чём строятся человеческие взаимоотношения.
Был создан орган, долженствующий объединять, прежде всего используя инструменты человеческого диалога и культурного сотрудничества. Поэтому в данную организацию входят люди, которые призваны это делать и которые это уже делают. Это выдающиеся дипломаты, деятели, связанные с кино, с театром, музейщики. Это я с русской стороны, это директор Версаля, с которым мы тоже в чудесных отношениях, с другой стороны. Это учёные, представители академий искусств из Франции и России.
И вот впервые в рамках экономического форума произошла большая организационная встреча. Она была необходима, чтобы выработать концепцию действий.
Я очень рада, потому что это то, что неизменно с нами, что бы ни происходило за окном, какие-то зыбкие моменты — недопонимания, недоразумения, мифы, развеивание мифов, то, что сопутствует политике, но всегда отсутствует в партнёрских отношениях культурных институций или просто людей.
— Недавно в Пушкинском музее с успехом прошла выставка рисунков Климта и Шиле. А есть ли дальнейшие планы относительно австрийской живописи?
— Конечно же, большие планы. Потому что, к сожалению, по сравнению с французами и итальянцами австрийское искусство не так часто бывает в наших стенах. И в числе наших важнейших планов, безусловно, — взаимодействие с теми музеями, самыми большими и интересными, которые существуют на территории Австрии. Ближайший проект связан с музеем Альбертина, откуда, собственно, мы получили эту потрясающую коллекцию. Мы участвуем в очень важной выставке-ретроспективе Клода Моне, которая откроется в октябре 2018 года. Туда мы даём пять его важнейших вещей из нашей коллекции.
Параллельно на других пространствах этого музея откроется выставка Нико Пиросмани, Пиросманишвили, которая делается впервые в Австрии. Вообще, его выставки за пределами Грузии — это большущая редкость. Мы помогаем добавить в коллекцию Пиросмани из русских собраний.
— Наверное, с такой программой вам даже не приходится предпринимать дополнительные усилия по привлечению новой аудитории…
— Мы всё равно делаем миллион шагов, чтобы расширить аудиторию. Но вы знаете, её очень трудно сейчас нам привлекать, мы просто физически ограничены. Наше старое здание никогда не реконструировалось, не реставрировалось. Поэтому мы к нему с осторожностью относимся.
Но мы очень много думаем о молодой аудитории, у которой немного иные навыки смотрения, которая немного по-другому привыкла работать с искусством. Поэтому мы очень много занимаемся сегодняшним искусством.
Вот в понедельник мы открываем выставку Фабрицио Плесси. Она связана с медиаискусством: современное искусство вторгается в наши античные залы и вместе с ним начинает рефлексировать и говорить на тему античности. Это очень интересное вторжение.
Вслед за этим, одновременно с «французской осенью», начинается «японская осень». Сейчас идёт Год культур Японии и России. А мы обожаем Японию и очень плотно работаем и в одну сторону, и в другую. Откроется выставка моего любимого японского художника Тадаши Кавамата. Это очень известный художник, который работает с образом человеческого одиночества и строит гнёзда. Самый интересный проект — «Гнездо на Вандомской колонне».
— Яркий пример совмещения искусства старого и нового...
— Без этого сегодняшнему музею очень трудно жить! Потому что сегодняшнее искусство даёт возможность лучше понять старое искусство. Вот почему мы очень много думаем об этом.
— Как бы вы хотели изменить имидж Пушкинского музея?
— Честно говоря, я бы хотела, чтобы в целом он остался прежним, но всё-таки поменялся в сторону сегодняшнего дня, то есть в сторону большей открытости. К чему-то объединяющему, создающему ощущение музея как собственного дома. Без шор, без лишних запретов, без желания сохранить искусство и не дать возможность нарушить его покой. Вот: мне очень хотелось бы, чтобы покой искусства нарушался больше и больше! Потому что сегодняшний музей — это музей, создающий атмосферу, которая помогает возникающей между зрителем и объектом искусства энергии. Тот диалог, который между ними существует, и является целью сегодняшнего музея.
Полная версия интервью представлена на сайте RTД.