— Почему было принято решение сделать «Зарядье» главной площадкой Московской недели дизайна?
— «Зарядье» — совсем новый объект, но уже очень нашумевший. Мне кажется, это определённая синергия, что такое заметное событие в городской среде, как Московская неделя дизайна, и такой заметный объект, как парк, нашли друг друга. Нам показалось очень естественным слиянием в год и практически даже в месяц открытия парка стартовать здесь с этим событием и одновременно привлечь дополнительное, причём позитивное, внимание как к парку, так и к Неделе дизайна.
— ЮНЕСКО одобрило проект гостиницы возле «Зарядья». Расскажите об этом здании — как оно будет выглядеть?
— Это даже не здание. Фактически целый квартал — реконструкция объекта, который находится на углу Китайгородского проезда и улицы Варварка. Сейчас уже идут работы. Это превращение зданий, которые были частично снесены, частично переделаны в советское время, в современный гостиничный комплекс с довольно большим набором функций. Будут и торговля, и развлечения, и прочие общественные коммерческие функции. Ну и гостиница, конечно же, хорошая, качественная, с большой звёздностью. Суть — сохранение и восстановление здания по Варварке. Новая часть, обращённая в парк, будет соответствовать парку и органично вписываться в его панораму.
— Какие ещё постройки предусмотрены проектом развития территории парка «Зарядье»?
— В данный момент реализуется концертный зал, расположенный в восточной части парка.
Здание является одной из доминантных точек, вбирающих в себя малый и большой открытые амфитеатры, которые уже открыты для посещения. Большой амфитеатр накрывает стеклянная «кора» — место с особым микроклиматом, уникальное и необычное сооружение.
Строительство гостиницы завершает комплекс работ на территории всего парка и района, который в целом можно назвать районом Зарядья, включая реставрацию церквей и работы по благоустройству. За исключением того, что сама парковая жизнь предусматривает ряд регулярных мер по обновлению и поддержанию растительности, вообще зелёных насаждений, которые будут происходить постоянно. Это естественно для парка, особенно для парка в центре города. Но капитальные работы все будут завершены как раз на этапе строительства этого квартала.
— Прошёл месяц с момента открытия территории «Зарядья». Как за это время изменился парк?
— Надо сказать, многие работы по доводке отдельных деталей ещё идут и, видимо, будут идти ещё какое-то время. Но можно отметить, что зелень стала более устойчивой. Добавились малые архитектурные формы, которые предусмотрены проектом и которых при открытии парка местами не хватало. Парк обживается людьми, здесь регулярно проводятся образовательные, культурные программы. К примеру, недавно была запущена выставка «Русская Арктика». Парк с каждым днём приобретает более обжитой вид, встаёт на регулярные рельсы. Вместо нового, едва открытого объекта, парк стал живым, работающим. Мне кажется, это главное изменение.
— В первые дни работы «Зарядья» посетители непреднамеренно вытоптали растения, повредили имущество парка. После этого было принято решение не снимать ограду, хотя это не соответствует первоначальной концепции. Будет ли ограда снята в дальнейшем? Если да, то как вы собираетесь защищать территорию?
— Здесь чуточку сложнее. Решение поставить временные ограждения было принято на основании того, что сложно было предугадать, каким будет поток людей, сколько их будет, совпадёт ли это с прогнозом и прочее. Сейчас постепенно всё входит в своё в русло, и со временем никакого ограждения в парке не будет. В концепции парка, безусловно, предусмотрена его охрана: через камеры видеонаблюдения, через нахождение в парке специальных людей, сотрудников, которые следят за безопасностью. Но средств охраны в виде забора, проходных и прочего концепцией не было предусмотрено.
Парк является частью городской ткани, как частью ткани являются Красная площадь, переулки Китай-города или улица Тверская, которые не нуждаются в ограждении, и люди там могут находиться постоянно.
Собственно, это и была идея парка — создать такое же общественное пространство, полностью интегрированное в городскую ткань без каких-либо границ. Поэтому постепенно, приведя парк к регулярной деятельности, снимем и ограждение.
— Наших зрителей очень интересует вопрос реновации. На какой стадии сейчас находится программа сноса пятиэтажек?
— Вы наверняка знаете, что недавно был опубликован список стартовых площадок — это определённый этап в работе. Плюс сейчас активизируется работа над граддокументацией. Кроме того, 10 ноября жюри подведёт итоги архитектурного конкурса по реновации пяти экспериментальных площадок в разных районах Москвы. Работы победителей будут представлены общественности сразу после объявления итогов. Это очень серьёзная работа, сделанная в довольно большом объёме, которая даст ответ на часто задаваемый вопрос, что появится вместо районов пятиэтажек. То есть будет наглядно видно, что мы предполагаем там делать. Результаты конкурса мы также покажем в Санкт-Петербурге 16 ноября в рамках VI Международного культурного форума на секции «Креативная среда и урбанистика», где я являюсь куратором.
— Вы сделали выбор в пользу квартальной застройки и восьми-десятиэтажных домов. В связи с этим может остро встать вопрос парковки. Существуют ли способы решения данной проблемы?
— Пока предварительные расчёты показывают, что с парковочными местами не должно быть большой проблемы. По крайней мере, в сравнении с той ситуацией, которая есть сейчас. Но, как говорится, в жизни нет предела совершенству и нет идеальной ситуации. Понятно, что запрос на машиноместа в Москве пока ещё очень высок, и он выше, чем московская дорожная инфраструктура в настоящий момент может себе позволить для размещения существующего количества машин. Просто благосостояние людей стало выше, автомобилизация выше — всё это оказалось выше градостроительных прогнозов, сделанных 50 лет назад, когда была построена основная московская сеть.
Предварительные расчёты показывают, что машиномест, безусловно, станет больше в районах застройки, просто улично-дорожная сеть станет плотнее, появятся подземные паркинги.
И обеспеченность машиноместами для людей станет выше, чем сейчас. Ведь на самом деле сейчас в этих районах никаких парковок нет. То есть люди бросают машины там, где физически есть место для машины, но это часто просто неудобно: и проезжать неудобно, и ходить пешком неудобно. Поэтому вся система будет упорядочена, машины будут стоять там, где для них будет предусмотрено место, и количество машин, которые можно физически разместить на территории, увеличится примерно в два раза. Кому-то, наверное, это может показаться недостаточным, но нужно сказать, что это максимальный предел, который территория вообще выдерживает. Иначе это будет бесконечный транспортный коллапс, и никакого комфорта от обладания машиной у автомобилистов не будет.
— В Москве очень много панельных девятиэтажных домов конца 1960-х начала 1970-х годов. Есть ли надежда, что в ближайшие 10—15 лет очередь дойдёт и до них?
— Я думаю, во-первых, важно будет понять результаты программы реновации, которая сейчас запущена. А дальше нужно смотреть. Во-первых, срок, который вы называете, довольно неблизкий, а жизнь сейчас идёт очень быстро, и быстро всё меняется. На примере других мегаполисов можно сказать, что старый фонд так или иначе всё равно заменяется — становится бессмысленно ремонтировать старые дома. И на уровне аналитического прогноза можно сказать, что когда-то настанет черёд следующей волны панельных домов, с которыми тоже нужно будет решать этот вопрос. Я сторонник поэтапного решения задач. Сейчас есть задача реновации — программы, которая действует в настоящий момент. Мы с ней работаем, поэтому я думаю, что на ней и нужно сосредоточиться.
— Как сделать так, чтобы десятки миллионов людей комфортно сосуществовали в многоэтажном мегаполисе и не чувствовали себя запертыми в клетке? И возможно ли это?
— Мне кажется, «жить в мегаполисе» сегодня как раз и означает «не быть запертым в клетке». Скорее, жизнь в маленьких и отдалённых местах похожа на некую запертость из-за сложностей в коммуникации, да и выбраться оттуда просто физически тяжелее.
Мегаполис же позволяет людям активно коммуницировать внутри себя, плюс мегаполисы имеют большие транспортные возможности и на короткие дистанции сообщения, и на длинные. Мегаполис сегодня, мне кажется, — антипод несвободы. Максимально свободная жизнь, какой мы, современные люди, её себе представляем, и есть жизнь в мегаполисе. Я, по крайней мере, так это вижу.
— Какие важные задачи сейчас стоят перед архитекторами, теми, кто непосредственно занимается благоустройством города?
— Я считаю, что важнейшая наша задача — это программа реновации, о которой мы сегодня уже говорили. И я думаю, что для большого числа архитекторов это отличная возможность себя проявить и показать, как можно в таких сложных условиях преобразовывать территорию. Так что я вижу эту задачу, безусловно, как номер один. Плюс есть обычный набор задач для мегаполиса: большое количество строек, преобразование промзон, много проектов коммерческой недвижимости. Город продолжает развивать свои проекты. На примере того же парка «Зарядье», где мы сейчас находимся, или территории стадиона «Лужники» видно, что с городом можно решать очень амбициозные, яркие задачи, заметные на мировой арене.
Тут, мне кажется, очень много возможностей. Строятся инфраструктурные объекты, например, метрополитен. Вот мы конкурс проводим на станции метро — тоже интересная, хорошая возможность для архитекторов и поработать, и себя показать с хорошей стороны. Москва в этом плане — город счастливый для архитекторов, которым здесь уже удалось поработать или удастся в будущем. У них есть отличная возможность показать себя на заметных площадках и — о чём любой архитектор, наверное, мечтает — получить звёздный статус.
— Создаётся впечатление, что среди молодого поколения заметно вырос интерес к урбанизму. Чем это можно объяснить?
— Думаю, с урбанизмом просто связаны активные изменения, которые происходят с городом и, соответственно, в жизни людей.
Город стал определённым сектором рынка, где есть рабочие места, это та сфера деятельности, в которой происходит, говоря простым языком, «движняк».
А людям интереснее вливаться туда, где происходит движение. Просто потому, что это зона активности. И сегодня это, в общем-то, модная вещь, которая даёт очень быстрый и осязаемый результат и, само собой, людям молодым и активным, желающим себя проявить, она становится привлекательна. Когда была война, люди хотели проявить себя на фронте. Сейчас же востребована мирная, позитивная и созидательная тема, и люди массово идут в эту историю. Это просто прекрасно, я считаю.
— Вы много путешествуете? Черпаете вдохновение из зарубежных поездок?
— Сейчас путешествую заметно меньше, чем раньше, но, когда есть возможность, стараюсь куда-то выбраться. Осознанно или нет — любой человек черпает вдохновение или опыт из путешествий, которые потом находят своё применение в жизни.
— С каким из зарубежных городов вы могли бы сравнить Москву по облику или атмосфере?
— Вы знаете, Москва — город очень самобытный. Вообще такие большие знаковые города все самобытны, их сложно друг с другом сравнивать. Есть какие-то элементы похожие. Из относительно свежих впечатлений у меня, например, Буэнос-Айрес, где я был год назад. Этот город во многом похож на Москву. Например, там тоже есть интересная структура города начала XX века, которая активно складывалась до середины века, и какие-то современные внедрения. Есть даже проекты, очень похожие на наш «ЗиЛ». Пуэрто-Мадеро — территория, которая тоже находится у воды и развивается активно как бывшая промзона, превращаясь в современную более сложносочинённую конструкцию. То есть можно найти похожие вещи.
И когда я был в Токио какое-то время назад, мне казалось, что Токио имеет много общего с Москвой. Например, в проблематике, которая была в городе двадцать лет назад, и как сейчас город с этой проблемой работает. То есть в больших мегаполисах присутствуют элементы, в которых ты всегда можешь найти что-то узнаваемое. Но с другой стороны, нужно помнить, что это настолько разные вещи, что на вопрос: «На какой город Москва должна или хотела бы быть похожей?» — будет один ответ: «Ни на какой». У таких больших городов всегда свой путь, и, я думаю, если взять двадцать ключевых крупнейших мегаполисов, вы не найдёте среди них очевидно похожих.
— Где в Москве вы чувствуете себя комфортнее всего?
— Я везде чувствую себя неплохо, но, честно говоря, мне очень нравится, как получился парк. И раз разговор происходит здесь, именно его я бы и привёл в пример. Получилось очень комфортное место, где, на мой взгляд, хочется проводить время. Я здесь, кстати, часто бываю — и не только по работе.
Полную версию интервью с Сергеем Кузнецовым смотрите на RTД.