Каким был в жизни легендарный революционер Че Гевара? Насколько образ, который мы знаем, соответствует действительности? Почему его вдова почти полвека хранила молчание о подробностях их любви? Об этом и многом другом в эксклюзивном интервью RT рассказала дочь самого известного борца за свободу Алейда Гевара.
Вопрос: Большое спасибо, Алейда, что нашли для нас время. Вы стали врачом, как и ваш отец. Это был осознанный выбор, или вы просто решили последовать примеру папы? Ответ: С самого детства пример моего отца влиял на меня очень сильно, он влиял на всех нас. Не только на нас, его детей, но и на кубинских пионеров, кубинских детей. Пример Че очень актуален. Поэтому, конечно, я понимаю, что и на меня он повлиял, и я решила стать врачом. Еще совсем маленькой, в пять лет, я решила, что буду педиатром. Но окончательное решение приняла много времени спустя, уже во взрослом возрасте, и, естественно это решение было больше моим собственным. Потому что на Кубе здравоохранение абсолютно бесплатное для населения. Так что это способ вернуть немного того, что я получила от этого народа. А получила я очень много. И я не ошиблась. На самом деле, это очень здорово. В. Я думаю, нет смысла спрашивать, что предпочел Эрнесто Че Гевара, когда встал выбор между его призванием и его семьей. Очевидно, что революционная борьба едва ли оставляла ему время для дома и детей. Вы не чувствовали себя несколько обделенными вниманием отца? О. Нам повезло, что у нас замечательная мать. Она - типичная кубинская мама. Она как курица-наседка со своими цыплятами, которые всегда вокруг нее. И именно благодаря ей в первые годы нашей жизни, несмотря на то, что отца не было рядом, мы чувствовали, что он с нами. Уже потом, когда мы выросли, когда стали подростками, мы начали задавать себе вопросы. Почему его нет? Где он? Что произошло с моим отцом? Но мама работала все это время. Она говорила нам о нем, рассказывала о его жизни, о том, какой он. И мы его любили. Так мы любим человека за то, что он делает, за то, кем он является. И поэтому, я думаю, когда мы осознали, что отца с нами нет, мы сразу же отнеслись к этому с пониманием. Потому что мама научила нас понимать его и пытаться узнать его лучше. И таким мы его и знали, выдающимся революционером. Иногда великие люди должны приносить в жертву самые простые и самые прекрасные вещи в жизни. Потому что они знают, что должны сделать что-то намного более важное для других людей. И именно эта щедрость заставляет меня чувствовать, что мой отец - особенный человек. И поэтому мы его любим. В. Когда вы были маленькими, вы обращали внимание на то, чем он занимался? Что он делал, на какие риски шел? Наверное, ваша мать объясняла это вам, но как вы это воспринимали? О. Когда мне было лет пять, я написала свое первое стихотворение. Оно было очень милое, это был маленький стишок, который я посвятила в первую очередь Фиделю Кастро. Потому что для меня Фидель был тоже такой отеческой фигурой, дополняющей. Я не говорила ему «папа», но он был моим «дядей». «Мой дядя то, мой дядя это». Я училась в школе и старалась получать самые лучшие оценки, чтобы мой дядя мной гордился. Потому что если он будет мной гордиться, то и папа тоже будет и мама. Так что у меня были очень тесные отношения с Фиделем с самого раннего детства. И я думаю, что это также помогало. Это помогало лучше понять, кем были эти мужчины, кем были эти люди. И честно говоря, у меня есть особая привилегия: я жила вместе с ними, я знала их так близко. Это заставляет меня чувствовать себя особенной. Потому что это на самом деле преимущество - знать людей такого уровня. В. Если говорить о личности Фиделя Кастро, для вас он - очень близкий человек, как вы только что сказали. Как вы реагируете на спекуляции в прессе о его болезни, на публикации о том, что он умер или что он не умер. Что вы думаете об этом? О. Фидель - особенный человек. Его могут задеть лишь очень обидные вещи. Но в основном те, что связаны с другими людьми. Поэтому сейчас его точно задевает вся эта пропаганда, связанная с болезнью Уго Чавеса. Но про него самого? Никогда ему это не было важно. Он такой человек, который выше всего этого. Иногда я говорила ему: «Дядя, смотри, что говорят о тебе и о моем папе, о ваших отношениях. Они перегибают палку, говорят, что вы плохо ладите, что у вас были проблемы. А ты никак не выражаешь своего несогласия». И как-то он мне сказал: «Послушай, Алеидита, если я буду возражать против всех глупостей, которые говорят на свете, дорогая, я не смогу работать, мне придется заниматься только этим, а у меня на это нет времени». Поэтому ему это не важно. За исключением того, что это что-то уж совсем обидное, или то, что, в первую очередь, задевает народ. В таком случае он реагирует сразу же. Но относительного себя самого - он не придает этому значения. В. Алейда, ваша мать почти 40 лет хранила молчание о подробностях своей любви с легендарным Че Геварой. Не так давно она опубликовала книгу, где рассказала некоторые детали. Почему ей было так тяжело открыться? Почему она так долго ждала? О. Во-первых, надо знать мою маму. Она из деревни. А деревенские жители на Кубе, я думаю, как и во всем мире, очень трепетно относятся к личному. Они очень скрытные. И моя мама была воспитана так же. Она всегда была такой. Но помимо этого, она безумно влюбилась в моего папу. Это очень красивая история любви. Это одна из тех вещей, благодаря которым я чувствую себя особенной женщиной. Не потому, что я дочка известного человека, нет. Я себя чувствую особенной, потому что я дочь женщины и мужчины, которые очень любили друг друга, и я знаю, что я - плод этой любви. Это делает меня особенной. И в этой книге все это видно, с точки зрения любви. Представьте себе, что было с мамой, когда папа умер. Он был для нее всем. Он был ее женихом, товарищем, другом, учителем, наставником, отцом ее детей, любовником. И вдруг папа исчез из ее жизни. Представьте себе боль этой женщины. Ей надо было воспитывать и растить четверых совсем маленьких детей. Поэтому она была вынуждена в каком-то смысле запереть эти воспоминания на замок, чтобы продолжать жить. Если бы она оставила эту дверь открытой, она не смогла бы продолжать жить. Должно было пройти очень много времени, чтобы у нее появились силы для того, чтобы открыть ее. Когда она начала писать эту книгу, она делала записи на диктофон. Я иногда проходила мимо и видела, как она плачет. Я говорила ей: «Мама, оставь ты это». К счастью, она меня не послушала и дописала книгу. Потому что для меня это необыкновенный подарок, правда. В. Как красиво. На самом деле. В последние годы вышло много фильмов, опубликовано много биографий Эрнесто Че Гевары. Из того, что вы читали и видели, что ближе всего к истине? О. Еще нет такой биографии, которую я могла бы порекомендовать. Обычно, когда я разговариваю с молодежью, я советую читать то, что он сам о себе писал. У него была такая привычка, с 17 лет он писал обо всем, что с ним происходило, и до нас дошли многие из этих дневников. Часть из них опубликована Центром исследований Че Гевара. Я рекомендую читать непосредственно то, что он сам писал. Таким образом, вы не читаете такие вещи, как «Че сказал то или Че писал это». Нет, нет. Суть в том, что говорит сам Че. Вы сами можете это прочитать и сделать свои выводы. Из всех фильмов, единственный, который я могу посоветовать, это «Че Гевара: Дневники мотоциклиста». Для меня это единственный стоящий фильм. Он был целиком создан латиноамериканцами - от Вальтера Саллеса, замечательного бразильского кинорежиссера, до актеров, которые играли главные роли. Один из них аргентинец, а другой мексиканец. Все они с этого континента. Это превосходный фильм, я его всем советую. В. Личность Эрнесто Че Гевары оценивают по-разному. Для одних он герой и мученик, для других - убийца и террорист. Как вы лично относитесь к тому, что ему приходилось убивать в борьбе за идеалы? О. Проблема в том, что есть война. И на любой войне есть тот, кто выживает, и тот, кто погибает. Это закон войны и партизанской борьбы тоже. Но при этом на войне никогда не убивают. Убийство - это нападение на беззащитного человека. Такое никогда не происходит в бою. Во время сражений ты стреляешь, потому что в тебя стреляют. Ты убиваешь, потому что иначе убьют тебя. Это война. И это как раз Че убили. Его взяли в плен безоружного, без всякой защиты, без суда и убили. Вот это - убийство. Но он сам и его товарищи никогда не допустили такой ошибки. Когда они брали кого-то в плен, то всегда оставляли человека в живых, лечили его, шли медленнее, чтобы охранять этого человека и оставить его в надежном месте. Поэтому тот, кто так утверждает, просто не знает истории и не знает, насколько великими были эти люди. Не только Че, но и его товарищи, которые были с ним на этой войне, весь народ. Потому что все эти люди сформированы войной. И кубинская революция никогда не убивала. Мы защищались. И мы будем это делать. В. Существует много спекуляций на тему отношений Че Гевары и Фиделя Кастро. Есть даже мнение, что мертвый Че был более удобен Фиделю, чем живой. О. Это самая большая глупость века. Живой Че был бы невероятной поддержкой для Фиделя на Кубе. Более того, сам Фидель об этом и заявляет. Он не раз утверждал, что был занят другими делами и при этом был абсолютно спокоен, потому что Че был министром промышленности Кубы. У него не было никаких проблем в сфере экономики, потому что он полностью доверял Че. А когда Че ушел, возникли проблемы, так как министерством стал руководить другой человек, а оно было огромным. И оно стало распадаться, так как невозможно было его поддерживать. Оно разделилось на несколько министерств, для которых надо было искать новых руководителей. Так что то, что Че уехал из страны, было серьезной проблемой. Но надо было идти дальше. И у Фиделя с Че был договор с первого момента, когда они были в Мексике. Че договорился с Фиделем о том, что он будет на Кубе до того момента, пока ее не освободят. И если к тому времени он еще будет жив, то сможет продолжить свой путь по Латинской Америке. Фидель согласился и сдержал свое слово. Я как-то пришла к Фиделю. Мы говорили много часов, и в конце я попросила его: «Расскажи мне о своих спорах с папой, об этих знаменитых спорах, про которые все говорят». И он рассказал, что когда они были в Мексике и знали, что их возьмут в плен, Фидель предупредил всех товарищей о том, что никто не должен говорить о своих политических убеждениях. И он спросил у меня: «Как ты думаешь, что сделал твой папа? Он спорил с тюремщиком не только о политических убеждениях, но даже о Сталине. В итоге всех нас освободили, кроме твоего папы. Он остался в тюрьме за то, что был коммунистом». Когда Фидель стал возражать, он понял, что папа не умеет врать. Он был выше этого, он просто не мог врать. В этом смысле Фидель даже не смог ничего возразить, было нечего обсуждать. «О чем я могу спорить с этим человеком?» - сказал он. Это один из споров, которые им могут приписывать. Но там даже до спора не дошло. И этот поступок Фиделя - он не уехал из Мексики до тех пор, пока не добился освобождения моего папы, рискуя всеми планами, которые они готовили по прибытию на Кубу. Это стало началом необыкновенной дружбы Фиделя и моего папы. Для папы Фидель был настоящим военачальником, который в ответе за каждого из своих солдат в любой ситуации и в любой момент. В тот же вечер, когда мы разговаривали с Фиделем, я вдруг засмеялась, и он спросил меня, что меня рассмешило. Я ответила: «Дядя, я смеюсь над тобой». «Что?!» - воскликнул он. «Ты сам не замечаешь того, что говоришь о папе в настоящем времени». И тогда он очень серьезно посмотрел на меня и сказал: «Дело в том, что твой папа всегда с нами, он тут». И на этом закончился наш разговор тем вечером. В. Когда ваш отец отправился в путешествие, из которого не вернулся, вы были еще совсем ребенком. После того, как вы прочитали все его записи, послушали рассказы своей мамы и его друзей о нем, у вас остались какие-либо сомнения на его счет? Если бы у вас была такая возможность, вы бы хотели в чем-то удостовериться и задать ему какой-то вопрос? О. Конечно, я бы засыпала его вопросами. Но про то, что происходит сейчас, про то, что меня интересует. Я бы спросила: «Как тебе это? Что думаешь об этом? Как нам лучше поступить в той или иной ситуации?» У меня море вопросов, которые я задала бы папе. Но больше всего мне бы хотелось усесться к нему на колени и крепко обнять. В. Образ вашего отца знаком всему миру, его почитатели покупают вещи с его изображением. А что испытываете вы, когда видите подобные вещи? О. Иногда меня это возмущает, потому что многие ужасно используют его образ. Иногда я даже шучу, что заставлю платить штраф за такое искажение черт его лица, потому что папа был красивым мужчиной. Некоторые его изображения просто кошмарны. С другой стороны, я всегда говорю, что эти образы могут быть пустышками, а они должны быть наполнены смыслом. И наполнять необходимо его поступками, его жизнью. По-настоящему его понять. Я иногда спрашиваю: «Зачем ты нацепил эту майку с изображением Че», и мне сразу отвечают: «А, вот, что вас интересует». Но потом говорят: «Вот, допустим, у меня экзамены в университете, и я не уверен, что смогу их сдать без проблем. Тогда я надеваю футболку, смотрю на изображение Че, и говорю: если он смог, то и я могу. И уже не думаю отступать». Некоторые ответы иногда очень милые. Это значит, что, несмотря на всю эту пропаганду, все эти глупости, что говорились о нем, люди не дают провести себя, не верят во вранье. Они чувствуют, понимают, какими на самом деле были те, кто определил историю своего народа. В. Вооруженная борьба как метод сопротивления - то, за что выступал ваш отец, оспаривается многими людьми. А что вы думаете об этих идеях своего отца, о их развитии, о действиях ФАРК в Колумбии? О. Идеи Че не сводятся к обычному - стрелять или не стрелять. Их смыслом был поиск независимости, свободы. Ну а средства достижения этих целей должен определить для себя сам народ. Вот, к примеру, это и происходит сейчас. Есть революционное вооруженное движение, которое согласилось сложить оружие на определенных условиях. Однако со стороны правительства на этих переговорах нет определенности, они говорят то «да», то «нет», и все это затягивает миротворческий процесс. В то же время по отношению к этому движению существует определенная агрессия, ему приходится защищаться. Поэтому пока нет полного взаимопонимания между двумя сторонами по поводу того, что им необходимо сделать. Отсюда и вытекают все эти действия, которые могут принимать также и военный характер. Мне кажется, все зависит от решений тех, кто борется и отдает этому свои силы. Так что вот так просто, сидя на стуле, нельзя осуждать действия народа или какого-либо движения. Это неприемлемо, потому что ты не знаешь все их сложные реалии. Это просто вопрос достоинства, я не знакома с их реалиями, поэтому не могу их судить, делать это было бы нелогично. В. Путешествия по Латинской Америке изменили Че Гевару как личность, сделали его революционером. Если бы он совершил подобное путешествие сейчас, что бы он увидел? Это произвело бы на него такое же впечатление, как и в 50-е годы прошлого века? О. К сожалению, и сегодня живо то, что пробудило в Че стремление достичь социального равенства для всех. Сейчас этого даже больше, чем в его время. Разница между богатыми и бедными сейчас больше, чем раньше, и наши народы это ощущают. Однако в последние годы появилась тенденция беспокоиться о нуждах народа. Появилось понимание, что если мы объединим свои усилия, ничто нас не остановит. И этот процесс происходит сейчас в Латинской Америке. Конечно, Че был бы рад узнать, что президентом смог стать представитель коренных народов, как, например, Эво Моралес. Че попытался бы как-то его поддержать, помочь ему, быть чем-то полезным. Также он был бы рад Боливарианской революции в Венесуэле. Впервые в истории президент сделал народ владельцем всех нефтяных богатств, природно-сырьевых ресурсов страны. Это уникальный случай, что-то выдающееся для нашего времени. Думаю, Че был бы рад. Он бы приложил все усилия, чтобы внести вклад во все эти процессы, помочь Чавесу всем, чем может. Так что многие вещи сегодня сделали бы его немного более счастливым человеком. Но они же и заставили бы его не оставлять борьбу и быть еще более самоотверженным, потому что дел еще очень много. В. Как вы считаете, как бы он отреагировал на эти процессы интеграции в регионе? Он их поддержал бы? О. Но это же мечта, и мечта не только Че. Это все началось с Боливара, нашего освободителя. Потом Марти. Хосе Марти всегда говорил, что от Рио-Браво до Патагонии должна быть одна родина для всех, одна большая страна. Это наша Латинская Америка. Так же думали и Че, и Фидель. Че говорил, что единственный способ противостоять врагу всех наших народов - это единство между всеми латиноамериканцами. И из его слов было четко ясно, что главный враг Латинской Америки - это США. В. А что касается Кубы, как бы он воспринял нынешнюю ситуацию на Кубе? Если бы он узнал, как кубинцы живут в XXI веке, он гордился бы этим? О. Он бы понял, что есть еще много вопросов, которые надо решить. Многие вещи нуждаются в доработке. Но мой отец всегда был вместе с кубинским народом. Он открыто выражал свое мнение, мог резко критиковать, без обиняков, но народ всегда был готов слушать его. Отец был такой человек, который всегда называл вещи своими именами. Он спокойно говорил то, что думал. И он говорил о проблемах, указывая на их решение, на то, что нужно для этого сделать. Поэтому народ и шел за ним. Так что, если бы он был здесь, среди нас, он бы работал, как все, пытаясь улучшить порядок вещей, не без критики, пытался бы найти решения проблем. Он был бы весь в движении. В. Алейда, огромное спасибо за это интервью, оно было очень интересным. Мне кажется, что мы обсудили очень актуальные темы сегодняшних дней. Спасибо, Алейда.