Образ родины
Патриотическое кино бывает двух типов. Первый — грохотливый, фанфарный, как правило, про войну и со смутно-героическим саундтреком. Наши бьются с многократно превосходящими силами ненаших и побеждают. Противоборствующие стороны чётко очерчены, все конфликты как на ладони. Со щитом или на щите. Родина или смерть.
Второй тип — это когда фильм не про войну, не про батальный конфликт и даже вроде бы не про родину вовсе. А, например, про любовь. Мальчик и девочка любили, были разлучены, искали друг друга всю жизнь. Или, допустим, парень-строитель, местный плейбой, окучивает приезжающих каждое лето студенток-археологов, закручивая сезонный роман с самой красивой. А потом вдруг влюбляется всерьёз. Ну или уж совсем водевиль: Берик (по паспорту Бернард) мечтает встретить американку, чтобы «уехать в Голливуд». И встречает — нелепую полную девушку в очках с толстыми стёклами, совсем неголливудской внешности, но несомненную гражданку Юнайтед Стейтс оф. Где тут родина и где патриотизм?
Фокус в том, что они везде. Непрерывным фоном, вторым планом, не как нечто завоёванное в тяжёлом бою, но как само собой разумеющаяся данность. Как воздух, которому не нужны ни начало, ни конец, ни драматический конфликт, но без которого герои задохнутся. Это более трудный путь, но Тигран Кеосаян, режиссёр комедии «Крымский мост. Сделано с любовью!», пошёл именно по нему.
О чём фильм — я вам уже немного рассказал. Мальчик и девочка, разлучённые во время Второй мировой, когда первый мост через Керченский пролив был разрушен ледоходом. Парень-строитель (Алексей Демидов), который уже было приготовился снова покорить самую красивую студентку (Екатерина Шпица), но тут случился соперник в виде московского пиарщика (Артём Ткаченко). А ещё есть московский хипстер-видеоблогер, водитель катера и повариха, полицейский и даже очаровательная мулатка (но всё равно русская). Все эти люди, разные, как огромная страна, которую они населяют, по причудливым траекториям движутся друг к другу, чтобы в конце встретиться (или не встретиться — оставим интригу) и стать единым целым. Как пролёты моста, которые день и ночь растут и тянутся друг к другу, чтобы наконец соединить две части однажды разделённой страны. Собственно, это и есть самое важное. «Крымский мост» — это вообще-то романтическая комедия, там узнаваемые типажи, смешные диалоги и любовь на фоне морских закатов. И это всё хорошо, но такого кино у нас снимают много.
Художественным высказыванием фильм делают именно мост и намеренный отказ режиссёра и сценариста от драматических поворотов вокруг его, собственно, строительства. Казалось бы, чего проще: возьми парочку злодеев-украинцев или ещё каких-нибудь диверсантов — и пусть замышляют себе диверсию, пусть держат нас в напряжении, чтоб накал драмы не спадал. Но мост просто строится, неуклонно, как судьба, и сомнений в том, что он будет построен, не возникает ни на секунду. А вокруг этой стройки найдётся место и московскому хипстеру, и бразильской (аргентинской?) мулатке, и нелепой, но несомненно трогательной в своей любви американке. Родине не нужно воевать с диверсантами, родина в фильме — не флаг, не гимн, не звезда на танковой броне. Родина есть любовь, которую ищут и находят герои, она в воздухе, в сочных красках крымского берега, в высоких травах и морских волнах, и она всегда побеждает. С этим чувством зрители выходили в московскую ночь с премьеры фильма, с ним же будут выходить потом из других кинотеатров нашей страны. И если это была художественная задача режиссёра и сценариста, то у них получилось. Изящно, прочно и несомненно, как Крымский мост.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.
